Прекрасный наркотик

— Стебельки! — громко поприветствовала её Гэвин. Она сидела как обычно на своей скамейке и курила.

— Привет, Гэвин! Как дела?

Тристан добрался до скамейки и поставил свои бумажные пакеты рядом с остальными. Он смотрел на двух этих женщин в ожидании объяснений.

— Чёрт возьми, Стебельки! Кто это?

— Тристан, — ответил он, протянув руку для приветствия. Гэвин вложила свою руку в его ладонь и сладко улыбнулась.

— Ладно, определенно очень приятно с тобой познакомиться, — сказала она.

Джосси рассмеялась над этим обменом любезностями, и Тристан взглянул на неё.

— Стебельки? — уточнил он.

— Эта кличка, которую дала мне Гэвин.

— Да, это всё её ноги, — ответила Гэвин.

— Ох. Ладно, я со своей стороны могу выступить в поддержку данной оценке её ног. Гэвин, кстати, тоже очень интересное имя. Некоторые люди думают, что оно возникло в связи с Сэром Гавейном, который был одним из рыцарей Круглого стола Короля Артура, — пояснил Тристан.

— Так он ещё и умный. Чёрт, только не говорите мне, что вы пара! — сказала Гэвин. Она облизнула свои губы, пока её глаза путешествовали вверх и вниз по Тристану.

— Гэвин! — Джосси практически кричала, — я думала, ты предпочитаешь девушек.

— Это так, во всяком случае, было так полторы минуты назад.

Девушки рассмеялись над смущением Тристана, когда он потер свою шею и стал переступать с ноги на ногу.

— В любом случае, я могу рассчитывать на то, что дети это получат?

— Конечно, дорогая. Ей так нравится щелкать хлыстом, — сказала Гэвин, подмигнув Тристану.

— Ты даже не представляешь, — Тристан, подмигнул в ответ.

Джосси взяла Тристана за руку.

— Ладно Гэвин, как-нибудь увидимся.

— Ты не останешься чтобы…

— Нет, мне не нужно, — отрезала она.

Гэвин улыбалась вслед удаляющейся паре.

Назад они ехали в тишине, но в этой тишине им обоим было комфортно.

— Мы отвезли еду для бездомных детей? — спросил Тристан, паркуясь перед её домом.

— Да, — ответила Джосси, глядя через окно на улицу.

Тристан вздохнул и посмотрел на неё. Каждый раз подумав, что уж теперь-то он точно знает о ней всё, она снова удивляла его. Он задумался, разгадает ли он когда-нибудь все секреты, которые хранит Джосси Бенкс.

— Человек, стоящий вне закона, который держался в стороне от людей, но был любим деревенскими жителями, и никогда не случалось такого, чтобы к нему обратились за помощью и ушли от него с отказом.

— Откуда это? — спросила Джосси.

— «Славные приключения Робина Гуда».

— Я не обкрадываю богатых людей, хотя это интересная мысль, — пояснила она.

— Давай не будем добавлять это к списку твоей уже существующей незаконной деятельности, хорошо?

Джосси пожала плечами и продолжила смотреть в окно.

— Когда мне исполнилось восемнадцать, я покинула приемную семью. Я просто должна была свалить от них. У меня не было ничего своего. В итоге я присоединилась к группе ребят, живущих недалеко от шоссе I-65 в парке.

— Неужели некому было тебе помочь?

— По закону я стала взрослой. Всем было всё равно.

— Я до сих пор не уверен, что меня можно считать взрослым, — ответил Тристан.

— Через несколько месяцев Моника снова нашла меня. Я оставляла свои тэги на рисунках. Мои граффити были везде, где только возможно. Так она меня и выследила. Она очень упорная женщина.

— Она помогла тебе встать на ноги?

— Она рассказала мне про наследство, помогла получить деньги и нашла для меня жильё. Теперь, когда я оказалась более везучей, я приношу им еду так часто, как могу. Это меньшее, что я могу для них сделать.

— Так ты познакомилась с Гэвин и Грегори, — понял Тристан и накрыл её руки своими.

— Самое худшее, что большинству таких, как мы, на улице живется лучше, чем дома.

Джосси вышла из машины, закончив на этом разговор.

Два часа спустя Джосси и Тристан снова сидели вместе на её диване.

— Вскоре мне придётся уйти, — мягко произнёс Тристан, пробегаясь подушечками пальцев по внутренней стороне её руки.

— Что? Нет! — запротестовала Джосси.

— Мне в жизни ничего не хотелось так сильно, как хочется сейчас остаться здесь, обнимая тебя. Но я не могу ещё день носить эту одежду, Джосси. И сегодня мне надо на работу.

Когда он говорил нечто подобное, Джосси чувствовала себя сбитой с толку и глупой, как счастливое облако, плывущее без определенного направления. Несмотря на его объяснение, она вздохнула, выпятив нижнюю губу, и надулась, как ребёнок.

— Хорошо, я позволю тебе уйти, но только с одним условием.

— Ты позволишь мне уйти? Я что, заложник?

— Я думаю, всё зависит от того, как на это посмотреть, — сказала Джосси, уклоняясь от прямого ответа.

— И как же?

— Прежде всего, по своему желанию ты находишься здесь или нет.

— В точку, — согласился Тристан. — Хорошо, на первой фазе ведения переговоров о захвате заложников ты должна предъявить свои требования.

Она поднесла его руку ближе к своему лицу, рассматривая небольшие шрамы, покрывающие костяшки его пальцев. Она с благоговением поцеловала каждую.

— Расскажи мне о той ночи на аллее.

Тристан нахмурился и крепко сжал губы, как будто боялся выпустить это признание на волю. Ему пришло на ум, что Джосси уже рассказала о себе так много, что он просто обязан поделиться с ней этим.

— Мы зашли в тупик. Идеально, это мирное окончание переговоров, — сказал он, — Но иногда они заканчиваются применением силы.

— Но мы же этого не хотим, — ответила Джосси.

— Хорошо. Я закончу переговоры удовлетворением твоих требований.

— Отлично. Я люблю побеждать.

Сделав глубокий вдох, он подготавливал себя к разоблачению секретов, о которых он никогда не говорил вслух.

— Я встретил Фиону, когда мне было шестнадцать лет. Она была красивой, такой «купил и заплатил за это» красотой. Она была такой же печальной, как и я. Я узнал от друга, что её брат близнец недавно умер. Я чувствовал связь с ней. Сначала она не обращала на меня внимания. Неважно, как сильно я старался, она отвергала меня. Она говорила мне, что я ей не интересен, но я не сдавался.