Преодоление преград

— Мне кажется, в прихожей хлопнула дверь, — настороженно сказала она.

— Тебе показалось… — успокоил ее Берне и попытался привлечь ее к себе.

Ирина не успокаивалась:

— Погоди… По-моему, там действительно кто-то пришел.

— Ну и что? Это Костя, кто еще сюда может прийти… — предположил Борис.

Ирина испуганно спросила:

— А вдруг он войдет к нам?

— Не бойся, мы приучили детей не соваться в родительскую спальню, — уверил Борис. Это успокоило Ирину, она обняла его и они вновь страстно поцеловались.

Неожиданно дверь в спальню открылась и вошла Полина.

Повисла напряженная тишина. Первой заговорила Полина.

— Как это понимать? — спросила она сухо. Самойлов поспешно натянул на себя одеяло:

— Полина, я сейчас тебе все объясню. Полина сухо прервала его:

— Не нужно, не утруждай себя, все и так понятно. И она посмотрела сестре в глаза. Ирина, вопреки ожиданиям, совершенно спокойно выдержала ее взгляд.

— Ира, а ты ничего не хочешь мне сказать? — спросила Полина.

Сестра спокойно улыбнулась:

— Ты же сказала, что тебе все понятно.

— Некоторые детали хотелось бы уточнить, — заметила Полина мрачно.

Самойлов продолжал лепетать:

— Полина, давай успокоимся и все обсудим, давай поговорим, ты должна меня выслушать… Я все объясню…

Ирина, абсолютно уверенная в себе, решительно встала и прервала его оправдания:

— Помолчи. Нет, сестренка, все объясню тебе я.

— Хорошо. Только не здесь, — сдержанно ответила та. — Я жду в гостиной.

— Как скажешь, — кивнула Ирина.

Полина вышла из комнаты, Ирина встала, открыла шкаф и начала выбирать, что бы надеть. Остановила она свой выбор на халате Полины. Его она и достала, движения ее были спокойны и уверенны. Самойлов с испугом наблюдал за ней, выглядел он в этот момент жалким.

— М-да… Какая неприятная ситуация… Что же теперь будет? — испуганно спросил Борис.

Ирина снисходительно посмотрела на него:

— А почему ты так переживаешь?

— Потому что мне эта вся ситуация абсолютно невыгодна! — заявил он неожиданно.

Ирина удивленно усмехнулась:

— «Невыгодна»? Ты беспокоишься о своем моральном облике? Боишься испортить свою репутацию? Или что?

— Дело не в этом! Я люблю Полину, я так надеялся, что она ко мне вернется, но теперь… — нервничал Борис.

Ирина возмущенно прервала его, глядя на него с презрением и яростью:

— Ах, вот оно что? Ясно! Так вот, милый, если ты так любишь Полину, не надо было ложиться со мной в постель. А уж если лег, веди себя достойно.

Самойлов молчал, понурившись.

— И вообще, со своей сестрой я уж как-нибудь сама разберусь.

И бросив на Самойлова уничтожающий взгляд, Ирина вышла из комнаты.

Полина, расстроенная увиденной ею в спальне сценой, сидела на кухне. К ней вышла Ирина, переодетая в ее же халат. Ирина села напротив Полины и закурила, высокомерно глядя на сестру:

— Прости, что заставила ждать. Надо было привести себя в порядок. Ничего, что я надела твой халат? Не брезгуешь?

Полина покачала головой:

— Перестань юродствовать, Ира. Тебе это не идет. Ирина пропустила ее замечание мим» ушей и продолжала:

— Ты хотела со мной побеседовать? Беседуй. Полина укоризненно посмотрела на нее:

— Как ты можешь так себя вести в моем доме? Ирина сразу же перешла в наступление:

— А почему тебя это беспокоит? Ты же ушла из этого дома, бросила мужа, так чему ты удивляешься? Перестань строить из себя обманутую жену. Ты первая от него ушла. А я люблю Бориса. Давно люблю, и ты об этом прекрасно знаешь. Полина кивнула:

— Знаю. Знаю, но никак не могла предположить, что ты способна… Здесь, в моем доме… В нашей спальне…

Ирина усмехнулась:

— Ну, прости, что посягнула на твою территорию! Полина, не будь собакой на сене…

— Ира, я от тебя этого не ожидала! — воскликнула Полина.

Но сестра только пожала плечами:

— А почему, собственно? Я что, не человек? Не женщина?

— У тебя только что умер муж, а ты так себя ведешь… — с ужасом продолжала Полина.

— Правильно. Умер муж. Мне было очень одиноко, Хотелось ласки и внимания, — объяснила Ирина. — Хотелось почувствовать себя хоть кому-то нужной.

Полина, обескураженная ее поведением, глухо повторила:

— Нет, я этого не могу понять… Ирина с вызовом взглянула на сестру.

— Не понимаешь? Так я тебе объясню! — и она резко потушила сигарету: — А что ты вообще обо мне знаешь? О моей жизни? Знаешь, как я жила с Яшей? Знаешь, что это была за жизнь? Что мне пришлось терпеть? Как я страдала? Нет!

Полина молчала, удивленно слушая Ирину, а та продолжала, зло глядя на Полину:

— Пока ты вила свое семейное гнездышко с человеком, которого я любила, рожала ему детей и строила из себя порядочную жену, я терпела унижения и оскорбления, боролась за право быть счастливой! Думаешь, у меня хоть что-нибудь получилось? Нет!

Полина растерянно пролепетала:

— Но Яша любил тебя…

Ирина презрительно усмехнулась, отмахиваясь:

— Любил меня? Не смеши. Он себя любил. И деньги. Он всегда был на первом месте. Он и его проблемы. У нас с Яшей никогда не было теплых отношений. Это был скорее… деловой союз. Любви в нем не было.

— Ира, я все понимаю, но… — начала было Полина. Но сестра с яростью прервала ее:

— Нет, не понимаешь! Ты не думаешь обо мне, а я тоже хочу быть счастливой! Я это заслужила, как ты считаешь? Я всегда тебе завидовала, и знаешь, почему? Потому что у тебя был Буравин.

— У меня не было Буравина, — поправила ее Полина. Ирина уверенно сказала:

— Был! Ты его любила, ты думала о нем! Я-то знаю, ты мне рассказывала, и я все это помню! А я слушала тебя и понимала, что чувствую то же самое! Ту же обиду и боль оттого, что человек, которого я люблю, несвободен! И что он никогда не уйдет из семьи!

Полина молчала, чувствуя себя неловко. Ирина смотрела на нее и, смягчившись, почти ласково напомнила:

— Вспомни, ты сама говорила, что Самойлов тебе не нужен. Ты мне его практически предлагала!