Приходите за счастьем вчера

– Он не…

– Сволочной подлец, и это не оскорбление, а констатация факта, – припечатала старшая сестра. – Лучше о ребенке думай.

Всхлипы стали реже. Через минуту прекратились вовсе.

– Ты права – я становлюсь истеричкой, – гораздо ровнее констатировала Кет.

– Пока – нет. Успокоилась?

– Вполне. – Переключив на громкоговоритель, Катерина встала, стянула с себя банлон и трусики, в которых все ещё оставалась – напоминали о нецеломудренных желаниях на постели в компании Элайджи. – Ты ведь все равно возьмешь отпуск, я тебя не отговорю?

– Да.

– Тогда прилетай через пару недель, – предложила Кет, задумчиво разглядывая полки с нижним бельем в гардеробной. – Я как раз немного освоюсь на месте, а ты найдешь себе замену на работе. – Выбрав комплект посимпатичнее, надела. – Из-за всяких идиотов и впрямь не стоит кроить жизнь. – Опухшее от слез лицо и взлохмаченные волосы не гармонировали с образом искусительницы, но Кет неожиданно понравилась самой себе. Разглядывание в зеркале поднимало самооценку, а пуш-ап превращал её фигуру в совершенство наподобие фарфоровой статуэтки. – Что скажешь на это предложение?

– О’кей.

– И отлично. – Светлые носочки и рубашка, джинсовый комбинезон, зимние кроссовки... К верхней одежде, женщина подошла куда с большей практичностью. – И пришли мне отчеты по фирме.

– Сидеть в клетке нужно с толком? – улыбнулась Елена.

– Ну да, – Кет хмыкнула, открывая нижнюю дверцу шкафа. – Начну готовиться к экзаменам и заодно поучусь работать… по фирме.

– Ты собираешься? – услышав легкий стук, спросила старшая близняшка.

– Чемодан достала, – преувеличенно бодро ответствовала Катерина. Упоминание фирмы воскресило и непрошеные воспоминания о том, кто объяснял ей все непонятное раньше. – Давай по прилете созвонимся.

– Хорошо. – Елена помолчала – услышала, как зазвенел обычно низковатый голос сестры на последней фразе. Тупой болью заныли виски – видимо, Кет очень плохо. – Ты нормально себя чувствуешь? Мне нехорошо…

– От слез не растаяла, просто устала сильно, – легко вздохнула женщина. – Это скоро пройдет. Пока.

– Пока.

Трубка отключилась, и улыбка словно по неведомому приказу синхронно сбежала с губ находящихся по разные стороны Атлантического океана брюнеток.

Но больше предаваться слезам Кетрин не стала. Никчемное занятие, на которое у неё не осталось ни сил, ни душевного тепла. Сейчас она все больше впадала в состояние чувственного анабиоза, когда не интересовало ничего: ни бывший муж, ни собственная дальнейшая судьба в чужом месте, да и ребенок казался досадной нелепицей…

США. Мистик Фоллз.

Посидев несколько минут в покое, Елена вновь схватила трубку. Пальчики запорхали по кнопкам, в медовых глазах загорелись недобрые огоньки.

– Здравствуй, – довольно быстро ответил холодный голос. – Пожалуйста, поскорее, у меня переговоры.

Уже приоткрывшую рот, чтобы потребовать детальных объяснений брюнетку словно окатили ледяным душем.

– Неважно, – невнятно пробормотала девушка. – У меня ничего важного, я не буду отвлекать. Извини.

Она отключила телефон.

Сидеть и гипнотизировать сотовый можно было до бесконечности, все равно не перезвонит. Да ко всему Елена вдруг поняла, что не знает, о чем ей спросить Кола. Порыв сошел, не успев вспыхнуть – отстраненный тон мужчины загасил его, – и сейчас девушка растерянно тискала полы своей изумрудной блузки, напрочь забыв, насколько легко сминаются кружево и батист. Уикенд в Испании… Она высчитала – после того, как Элайджа разошелся с Кет. Если знал до их поездки – а он не мог не знать, – так о планируемом разводе не сказала её родная сестра. Участвовал в сборе информации на Кетрин? Было бы странно, если иначе – Элайджа его брат. Какие предъявлять претензии? Никаких. Никаких логических и адекватных быть не могло, а она просто дура. Дура, ждущая звонка как манны небесной. Пора пресечь глупость – твердой рукой Елена нажала кнопку отключения телефона и резко выдохнула, встав с места. Если за тысячи миль от Мистик Фоллз, в Йоркшире, младшая близняшка крепилась и в компании кота деловито паковала вещи, то старшая этого и не думала делать – более плаксивая по жизни Елена никогда ещё не лила слезы из-за обиды на мужчину. Но оказалось, что пялиться в стену с сухими глазами и чувствовать, как злость и гнев превращаются в ненависть, не легче.

Пять недель назад. США. Мистик-Фоллз.

– Я же сказал – любое желание, – вскинул бровь Кол.

– Ты выбрал танец, – упрямо поджала губы Елена.

Они стояли на ступенях школы Мистик-Фоллз, куда он заехал, чтобы забрать её после работы.

– Я всего лишь уведомил тебя о своей идее, – мягко поправил Майклсон. – Идея сменилась согласно ситуации. Но если хочешь лезть в бутылку, то пока сделка не состоялась – можно порвать контракт. С неустойкой, конечно.

– Мне не нравится идея номер два, – нахмурилась девушка, нервно поигрывая кожаными перчатками. – Это смотрится либо как плата за наш… за мое расположение, либо же делает меня обязанной тебе.

Он раздраженно поморщился – стоявшая перед ним брюнетка так тряслась над своей самостоятельностью, что аж тошно. Похоже, это у них семейное.

– Елена, то, что хочу я, хочу только я. Считай, что мой эстетический вкус негодует, когда женщина, которой положено танцевать, загинается над бумагами. Чтобы у тебя не возникало глупых мыслей о расположении или обязательствах, то придется лишиться и того и другого… – кисло сообщил Майклсон, сжав ладони девушки в своих.

Она непонимающе подняла глаза, в последнюю секунду догадалась, но все равно не успела ничего предпринять. Притянув её за плечи к себе, Кол принялся целовать брюнетку на школьном дворе на глазах едва ли не всей наиболее юной части Мистик Фоллз. Перчатки выскользнули из задрожавших пальцев. Наконец, когда Елена дошла до того унизительного состояния, что уже и сама не знала, чего хотела больше: сбежать, дав пощечину за наглость, или продолжать подставлять под поцелуи опухшие после прошлой ночи губы, Кол отодвинулся.

– Ты их лишился, – рассерженная, со стремительно окрашивающимися в карминный оттенок скулами, она растерянно моргала, но пыталась говорить твердо.

– Но я могу отвезти тебя домой? – со вздохом переспросил мужчина.

– Да, пожалуйста… – все ещё томным взором Елена окинула разглядывающие их стайки притихших с открытыми ртами школьников – если бы кто-то из слащавых кумиров нынешних подростков вроде Бибера или One Direction, появился на дворе, вряд ли градус удивления зашкалил больше. Мисс Пирс – образчик строгости, нежности… Доходило до того, что младшие дети сомневались, а ходит ли их небожительница-преподавательница в туалет в принципе, а старшие, способные оценить изгибы её фигуры, даже не делали ставки во сколько и как Елена лишилась девственности. Она была безупречна. Подняла несчастные глаза на мужчину, – отвези меня домой.

– Пойдем. – Подхватив её упавшие перчатки, Майклсон отряхнул, протянул. Странное ощущение: в него впились десятки детских глаз, разбирая на части. Это что теперь предосудительно – целовать женщину?.. Тут половина до пятнадцати друг с другом перетрахались, и счастье, если без групповухи… Но все же шепоток, охватывавший двор, был странно неприятен.

Больше до приезда в особняк Пирсов они не обменялись ни единым словом.

Остановив автомобиль, Кол обернулся к брюнетке. Елена по-прежнему сидела тихо, зажатая и смущённая, даже ушки порозовели. То, что Кол охарактеризовал бы в другой женщине как некоторая степень лопоухости, сейчас ему казалось чертовски милым.

– Елена, это всего лишь поцелуй. – Он обернулся, усмехнулся. – Даже эти дети разрешают себе больше. Не принимай близко к сердцу.

Она потупила взгляд.

– Я согласна, но завтра ты должен уехать, – медленно произнесла брюнетка. – Я не хочу с тобой больше встречаться. Это было… слишком.

Молчание стало гнетущим, Кол завозился с ремнем безопасности.

– Хорошо.

– Сегодня можешь остаться? – стянув перчатки, Елена придвинулась чуть ближе. – Оставайся, Кол.

– Я удостоен приглашения на «чашку чая»? – насмешливо протянул Майклсон, словно не замечая женских пальчиков, ищущих, как расстегнуть его пальто.