Приходите за счастьем вчера

– Благодарю тебя за всё и доброго пути, Кол.

– Пока.

На том и расстались, просто и без прикрас. По пути завернув в библиотеку, где взяла с полки «Север и Юг»***, она вернулась в свою комнату и собралась погрузиться в чтение, но мысли вновь возвращались к сестре и её странным отношениям с мужем.

– Хоть бы он уехал уже…

Почему Кет становится такой глупышкой рядом с Элайджей? Её обижают раз за разом, а она снова бежит к нему, только помани… И к кому бежит – холодному человеку, который и не обнимет лишний раз и находясь в семье даже улыбается реже, чем положено вежливому человеку в Штатах. Конечно он европеец, но… Своего зятя Елена не то, чтобы побаивалась, скорее робела, однако безмолвная ледяная ирония в адрес сестры и его брата, заставила об этом забыть и бросать откровенно злобные взгляды. И не важно, что Кет не оставалась в долгу – но разве так обращаются с беременной женой? Ласка, нежность, трепетность… Где они? Вместо того, чтобы успокоить и утешить – иди, думай, делай... И это каменное сердце? Автоматически скользя взглядом по строчкам, брюнетка сердито поджала губы, вспоминая.

США. Мистик Фоллз. Около пяти лет назад.

– Простите, можно? – брюнетка скользнула в зал.

– Разумеется, заходите. – Красивая женщина восточной внешности приветливо улыбнулась. – Елена как раз пошла переодеваться.

– Каждый раз удивляюсь, что вы в конце уже с реквизитом занимаетесь, – присев на стул, Кет сложила руки на коленях. – Обычно это делают на показательных выступлениях.

– Она должна чётко помнить итоговый результат. Твоя сестра достаточно подготовлена физически и отлично знает движения. Иначе…

– Иначе бы ты не согласилась со мной работать, Рия. – Выпорхнувшая в студию Елена поправила браслет на предплечье: – Я готова.

– Начни с третьего покрывала, первые два у тебя очень хороши.

– Всё равно лучше начать сначала. Я разогреюсь.

– Давай.

– Нет, сестричка. Это ведь не просто танец, – мягко воспротивилась Кетрин. – Рия рассказывала, что это своеобразный обряд для мужчины. Начинай сразу с третьего.

– Катерина, ты ведь не понимаешь,.. – раздражённо начала старшая близняшка, невольно включая менторский тон юного профессионала перед обывателем, но поддержка к её сестре пришла откуда не ждали:

– Она права. Я же тебе рассказывала, что третий покров – символ юности, но юности уже познавшей страсть. – Рия встала, подходя к проигрывателю. – Твоё настроение сейчас – настроение слияния с первым мужчиной, когда всё для тебя внове, и где непреодолимость первобытной силы сочетается со страхом неизвестности.

– И ты должна уметь вспомнить его в любой момент. Даже если проснёшься среди ночи с… – Неожиданно страстно и оттого громко заключила младшая близняшка, сидящая на дальнем стуле, но и сама поняв неуместность своего тона осеклась.

– Ну, хорошо. – Елена не противилась, но порой ей становилось смешно. Ладно Рия – та любила выражаться по-восточному настолько замысловато, что смысл едва угадывался, но Кет с её-то лёгкостью подхода к постельным занятиям позабавила. Слияние с первым мужчиной? Что его вспоминать… Правда, благодаря заботе Метта, Елена не испытала никакого смущения или неудобства, приятно, но не более того. Первый раз. Вот первое выступление на большой сцене… По спине прошёл озноб возбуждения и предвкушения. – Избавившись от синего и розового шёлка, девушка прошла по паркету, настраиваясь. Сразу взять ритм «зелёной» пляски ей не удалось, но с четвёртой попытки она закружилась, извиваясь. В её голове за ней наблюдали сотни глаз, и среди них обязательно был он. Тот с кем можно будет гулять по дорожкам, танцевать вальсы, читать стихи или сидеть у камина зимними вечерами…

– Отлично. Следующее! – Голос Рии ворвался в сознание резко, что Елена едва не потеряла равновесие, но наработанность движений спасла ситуацию, и зелёное покрывало скользнуло на пол. Золотое позволяло снизить темп, но легче оттого не стало, окрики её преподавателя стали чаще и резче. Как ни старалась Елена ступать легче и изящнее, двигаться плавнее, по вискам тёк пот, но Рия всё равно оставалась недовольна.

– Следующее… Тебе руки мешают?!. Бёдра!! – отрывисто командовала женщина. – Где бёдра?!!

От бесконечного звона голоса в голове, Елену начало мутить. И ещё от восточных запахов, сплетавшихся с ароматом розового масла Кет, её собственных духов пудровой фиалки и пота заливавшего глаза. Она стала заваливаться с бока на бок.

– Не сметь! Елена!! Глаза…

Брюнетка послушно вытаращилась, удерживая слёзы на ресницах.

– Следующее… Быстрее! Слушай меня – раз-два-три-четыре-пять… Ближе ко мне! Быстрее!! Перекладина…

Последнее движение не получилось, и вместо того, чтобы прогнуться под деревянным брусом, ускоряя переступание ступнями, Елена, зацепившись грудью о палку, свалилась на бок да так и осталась лежать.

– Плохо, – заключила женщина, подходя и постукивая пальцами о перекладину. – Пока очень плохо. Отдельные движения отработаны, переходы, всё идеально, вместе – плохо. Ты не слышишь, что тебе говорят…

Этим кончалась теперь почти каждая репетиция. Как Пирс ни билась, отрабатывая у зеркала, вердикт бывал либо плохо, либо очень плохо.

– Вставай, иди в душ, переодевайся и пойдём отдыхать.

Рия ушла, Кетрин приблизилась к безуспешно пытающей подняться сестре. Но не помогла – вставать нужно самой.

– Сурово.

– Я знала, на что иду. – Всё-таки сев, Елена вздохнула: – Тем более в Университете мне говорят о прогрессе, я едва ли не порхаю, но ноги уже устали.

Кетрин села рядом, рассматривая стёртые пальцы близняшки.

– Да уж. Пойдём.

Вместе они поковыляли к душевой. Елена пару раз намылилась, смыла гель, и на том процедуры закончились.

– Давай помогу.

– Давай. Принеси мне платье и гетры. И эластичный бинт из сумки.

– Ты неправильно делаешь, – сидя рядом на табурете, Кет хмуро рассматривала, как сестра бинтует ноги.

– Почему? Как раз на мозоли.

– Я о танце. Ты не в ту сторону стараешься.

– В каком смысле?

– Она не требует от тебя лёгкости, а наоборот. Когда танцует Рия, её бёдра кажутся мощными.

– Конечно, ведь она и крепче меня и старше.

– Нет, дело не в этом. Вы как раз очень схожи по типажу, – подперев голову кулачками, брюнетка уставилась на старшую сестру. – Посмотри, как она танцует вначале: никогда не скажешь, что заземлённо. Её шаг в конце именно аккуратный, но твёрдый – чуть меньше скорость и станет тяжёлым, а твой лёгкий и летящий, но не такой быстрый в конце. И по-моему, ей не нравится, что ты оставляешь платки на полу, а не возвращаешь.

– Рия бы мне сказала. – Натянув длинные гетры, девушка принялась шнуровать кроссовки.

– Я жду, когда ты догадаешься сама, – раздался над мягкий голос от двери. – Это не имеет отношения к самому рисунку танца, и мне они не нужны, но почему ты никогда не думаешь, что танцуешь для одного зрителя, Елена? И что он твой своеобразный алтарь? Он видит тебя, мы много раз говорили, что ты не должна целенаправленно представлять себя в выгодном положении в его сторону, но как-то обозначить центр своего притяжения стоит. Вы вдвоём, а не ты одна. Впрочем, всему свой черёд. Почему ты так долго одеваешься сегодня, что-то с ногами?