Приходите за счастьем вчера

Он не договорил, поморщился – итак всё ясно. Кругом – вода. Влажный лес, где проще сгнить, чем получить искру пламени, под ногами хлюпает, а лёгкие едва наполняются тяжёлым воздухом. Паника не предупреждает, когда заявиться на постой – взгляд Майклсона заволокло, и он едва не сел посреди леса, что в условиях Амазонии было совершенно излишней «приятностью».

– Хэй… Спокойно, – Сальваторе увидев лишние движения бывшего друга, сообразил, что происходит – включение инстинкта. Который тот должен перебороть, чтобы не утонуть на ближайшей кочке или не оказаться сожранным местными насекомыми, начиная с симпатичных муравьёв. Всё это Деймон уже переживал в своё первое турне... – Думай мозгами. За нами прилетят – это во-первых, а во-вторых, нехер стоять тут с кислой миной – нужно делать укрытие, скоро дождь зарядит так, что поплывём вместе с сухпайком в дальние дали, а нас там точно не найдут даже самые отмороженные гринписовцы.

– Зачем? Эта байда вряд ли рванёт, – наконец, взглянув на Сessna, с сомнением пробормотал Элайджа. – Скорее сгниёт. Это плюс.

– Может и рвануть от того, что начнёт конкретно отсыревать… – кивнул Ной в сторону самолёта.

– Есть полиэтилен? – Майклсон наконец опомнился от липкого страха, полностью захватившего его сознание, но голос всё ещё оставался тихим: – Вряд ли Стерлинг тут долго протянет и поможет, но завернуть стоит.

– Стоит, стоит. А дальше встряхивайся. Засиделся ты по кабинетам…

– Нож получи, распишись… – Ной поднял брови – у него, хоть и не так явно как у Элайджи – лётчик, – но страх тоже был. Был он и у Деймона. Но в итоге они сумели его подавить, и через некоторое время был натянут полиэтилен, над плотом из нескольких веток, срубленных и положенных крест-накрест, подожжено топливо, чтобы выкурить мелких насекомых, открыт сухпаёк, и их жизнь на насесте на первое время относительно наладилась.

Бразилия. Округ Рио-де-Жанейро.

– Но тётя…

– Елена, я просто высказала свою точку зрения. Прошло уже три дня. Она не может не спросить про телефонный звонок.

– Хорошо, – Елена вздёрнула подбородок, она сдалась в споре с родными. – Я скажу ей. Смягчённую версию.

– Скажи, – обняв племянницу за плечи, Рик вздохнул: – Но ты же знаешь, что наша Кетти умница. Она вытянет из тебя всю подноготную.

– Я знаю. – Елена встретилась взглядом с нежными, голубыми глазами Дженны. Признание вырвалось само собой. – Нужно идти, но я не могу. Я так боюсь её истерики, боюсь не справиться и очень хочу этого. Оо-о, Рик, почему она такая спокойная? Ей же так больно.

– Не знаю. – Не в силах встретиться с девушкой взглядом, Аларик поцеловал её в лоб. – Знаю, что ближе тебя нет, милая… Иди, уже проснулась.

Но напрасно Зальцман думал, что Кетрин набросится с расспросами и подозрениями – ничего подобного. На рассказ Елены об аварийной посадке в Амазонке, из-за которой самолёт Элайджи сел, что всё сложно, но Майклсон жив, здоров, и к ним направляется команда спасателей, она ответила лишь лёгким поднятием брови и, непонятно взглянув, спросила:

– Он летел ко мне?

– Да. – Елена, обрадовавшись хоть такой реакции, сжала пальцы близняшки и убедительно закивала. – Скоро прилетит, Катерина. Обязательно.

– Хорошо, что хоть там всё хорошо. – Мягко высвободив ладони, Кетрин натянуто улыбнулась. – Я хочу отдохнуть одна. Выйди, пожалуйста.

– Что она спросила? – Рик, нервно мерявший шагами коридор, вскинулся при виде Елены, Дженна схватила племянницу за запястья.

– Ничего. Выставила меня.

– Плачет?

– Нет, – неверным тоном прошептала Елена. – Она рисует цв-веточки. Дженна...

– Иди сюда, малышка. – Прижав расхныкавшуюся девушку к груди, миссис Зальцман переглянулась с мужем поверх головы.

– Что же тут за дерьмо такое?

Вопрос был обращён разве что к небесам. Дождь поливал уже вторые сутки, сказать, что они промокли было ничего не сказать, но и оставить пост было невозможно. Майклсон размеренно ударял по стволу дерева – если верить Сальваторе, – а он неожиданно для себя открыл, что верит, – этот звук разносился на многие километры. Да и какое никакое, а занятие. Впрочем, занятий хватало – мир вокруг копошился, желая узнать, кто нарушил славное уединение растений, гадов, насекомых и первой королевы экваториальных лесов – воды.

– Давай, сворачивайся. – Хрипловатый голос вклинился в глухой рокот ударов. – Моя смена.

– Нет, стоп. Голова и температура? У тебя уже всё в порядке?

– Майклсон, мы не в боевике, а в джунглях, – Сальваторе расхохотался, но тут же поморщился от головной боли. – Сойдёт.

– Ты простыл, иди в укрытие.

– От простуды никто не умирал, да и Ной накормил антибиотиками из аптечки.

– Иди, давай, не хватало нам ещё охранять твою горячечную тушку. Знаешь ли тухлое мясо привлекает хищников…

– Идите оба. – Появившийся Ной поудобнее перехватил палку. – И поживее – муравьи хотят жрать именно то, что хотим мы. А ты Сальваторе пей горячее.

Безоговорочно признавшие лидерство физически и психологически более подготовленного к подобным коллизиям пилота, мужчины поплелись под навес.

– Выберемся, просто погода нелётная, а на лодке хер куда дотащишься за три дня.

– М-да… – Деймон вскинул бровь на эту глухо оброненную фразу, прекрасно поняв смысл. – Боишься за своих и ребёнка, если не найдут?

Майклсон не ответил, стряхивая воду с волос. Не склонный навязываться, Сальваторе уставился на «потолок», чувствуя, как жар медленно распространяется по телу. Вздрогнул от неожиданно раздавшегося голоса.

– Только за Катерину.

– Она взрослая женщина, а вот ребёнок – да.

– Ребёнка есть кому воспитывать, а Катерина…

– Не дадут ей пропасть.

– Она сама себе устроит Хиросиму. – Деймон фыркнул – он был не из тех, кто верил в самоубийства из-за любви. Впрочем, Элайджа тоже, и потому лишь усмехнулся при виде скептицизма на лице Сальваторе. – Не в этом смысле. Катерина требует огромного терпения, а если эта подстава пойдёт по худшему сценарию, то степень взлетит в бесконечность.

– Думаешь, она никому не нужна, кроме тебя? Она очень красивая и сексапильная женщина, такие имеют право на тараканов и возню с собой. Или… – смешок. – Газеты на сей раз оказались правдивы?

– Да. Хотя самое жареное ваша королевская рать промухоловила.

– Даже так… А почему тебя не смутило? Ты был из нас самый требовательный к ранжиру любовниц.

– Наверное, потому что она мне вроде как не просто любовница, а жена.

Потрясающее утверждение. Сдерживая хохот, Сальваторе смежил горячие веки.