Приключения маленького горбуна

— Сейчас я займусь тобой!

Силач хотел доставить мальчугану удовольствие освободить родного человека.

— Иди скорее развяжи отца!

Корявый уже не мог пошевелиться. Ник Портер понял, что проиграл сражение, и, убегая, прокричал:

— Мы еще увидимся!

С малайским кинжалом в руке Татуэ добрался до матросов и быстро разрезал веревки, связывавшие им руки и ноги. Первым, кого он освободил, оказался Галипот. Юноша вскочил на ноги и исполнил победный кульбит.

Капитан, подхватив на руки бледную, истекающую кровью дочь, устремился к матросам. Моряки вставали, подбирали попавшееся под руки оружие и обнимались, с трудом поверив в чудо своего освобождения.

Пираты удирали. На поле брани оставались лежать убитые и раненые, которых добивали дикари. Папуасское войско закружилось в победном танце. Но каннибалы не забыли о заветном напитке и хотели во что бы то ни стало заполучить его. Надо признать, они заслужили награду. Генерал Тотор, видя бегство малайцев, считал, что должен дать своим солдатам то, что они заслужили. Мальчуган подошел к отцу, обнял его за шею и сказал:

— Папа! Я так счастлив, просто с ума схожу от радости… Я люблю тебя всей душой…

Считая себя человеком военным, маленький генерал думал, что надо иметь железное сердце и не давать волю чувствам. Поэтому он оторвался от отца, пожал руку Татуэ, саблей поприветствовал матросов и отправился к верному племени аборигенов.

Кое-кто бросился в погоню за Ником Портером, но тот бесследно исчез. Из живых врагов остался только Корявый. Папуасы, заметив белую кожу, не решались добить его. Кроме того, дикари видели, как вожак мутузил жертву, и посчитали, что пленник принадлежит Табу.

Несколько папуасов подхватили и потащили Корявого. Татуэ покачал головой и произнес:

— Смотри-ка! Разве они не собираются сделать из него жаркое или рагу? Ладно. Честно говоря, мне только лучше, а то пришлось бы марать руки.

Кровь из плеча Лизет сочилась довольно сильно. Напуганная ее видом, девочка плакала. Отец старался успокоить дочь:

— Не бойся, моя маленькая, ничего страшного. Я сделаю тебе повязку.

— Папа, но ты тоже ранен…

— Это не важно.

Андре оторвал рукав от своей рубашки и перевязал дочери плечо.

— Папа, умоляю тебя, давай вернемся на корабль, — сквозь слезы просила девочка. — Здесь так страшно. С нами в любой момент может еще что-нибудь случиться. Мы и так натерпелись за последние дни. Нас спасло Провидение. Пожалуйста, давай уйдем!

Марион понимал, что дочь совершенно права. Но сразу же уйти было невозможно, ведь капитан собирался найти и взять в плен главного пирата, иначе экспедиция теряла смысл.

Папуасы, уже хлебнувшие рисовой водки, кричали как бешеные и требовали снять запрет. Тотор немного научился понимать язык жестов. Кроме того, аборигены захватили в плен Корявого, на которого бросали кровожадные взгляды. К несчастью для него, тюремщик все время стонал, что раздражало каннибалов. Один из них воткнул саблю в рот несчастного и отрезал язык. Тотор вздрогнул, взмахнул руками и лишился чувств. Дикари расценили этот жест, как «нет табу», и ринулись к уцелевшим сосудам. Насыщение было быстрым и полным. Одни пили стоя, другие сидя, третьи на четвереньках. Папуасам хватило и пяти минут, чтобы выпить все.

Пьяные пары поднимались, внутри все горело. Некоторые падали замертво с полным ртом, обняв кувшин, другие принялись бегать кругами, дергать руками и ногами, но в конце концов валились на землю. Вид лежавших повсюду темнокожих был одновременно смешным и удручающим — от огромного войска не осталось и следа. Лишь одна небольшая группа еще могла с трудом передвигаться. Темнокожие заметили лежавшего в луже крови Корявого. Один из них, вспомнив о древнем обычае, поспешил перерезать тому глотку, чтобы положить голову в специально приготовленный мешок. Пьяными глазами дикарь посмотрел на жуткую маску тюремщика и в ужасе отпрянул, до того отвратительным показалось ему лицо белокожего. Затем он грубо и презрительно пнул ногой по телу и ушел прочь.

Марион горел желанием догнать Ника Портера. Но как? Пираты отобрали у моряков оружие, да и вряд ли кто-нибудь захочет вновь испытать судьбу. Матросы чувствовали себя счастливыми — они чудом избежали смерти.

Командир решил сначала вернуться на шлюпку. Генералу Тотору придется оставить свое смертельно пьяное войско и уйти по-английски — не прощаясь. Капитан скомандовал сбор своего небольшого отряда. Когда все подошли, то оказалось, что не хватает двоих: того бойца, что остался лежать в яме — моряки собирались перенести его на корабль и похоронить с почестями, — и Галипота. Куда, черт побери, мог подеваться главный кок? Только что он прыгал здесь, живой и невредимый. Юношу искали повсюду, но тщетно.

Вдруг в нескольких сотнях метров раздался выстрел. И тотчас вслед за ним появился человек, который что-то нес в руках. Его преследовали три-четыре малайца, но вскоре отстали.

— Галипот! Это Галипот! Откуда он? — радостно закричали капитан, матросы и дети.

Запыхавшись, кок подбежал к командиру и вручил превосходной работы шкатулку, которую, без сомнения, стащил у пиратов.

— Капитан, посмотрите скорее, что там внутри. Мне кажется, это может вас заинтересовать.

Пока Марион рассматривал большую тяжелую вещицу, Галипот добавил:

— Когда я увидел, что Ник Портер удирает, я побежал за ним.

— Без оружия?

— Мне удалось сохранить револьвер. Я преследовал человека, которого слишком хорошо знал еще с тех пор, как он чуть было не зарезал меня на «Пинтадине». Ник вошел в хижину, — я наблюдал за ним, — схватил какой-то ящик и вышел. Тут он увидел меня, узнал и сказал: «А, юнга!» Тут я всадил ему пулю в грудь и ответил: «Это тебе, собака, мой ответный удар». Негодяй упал навзничь, а я схватил коробку и очутился здесь.

Татуэ, как главный специалист по замкам, немного повозился и открыл ящичек. В нем оказались бумаги, мемуары, бортовой журнал и обрывки рукописи, которую Марион узнал с первого взгляда. На дне лежали драгоценные камни невиданной величины. Рубины, алмазы, сапфиры и топазы [193] переливались на солнце.

— Да тут целое состояние! — воскликнул силач, зачерпнув горсть. Он рассмотрел их внимательно и добавил: — Это трофей и принадлежит тебе, сын мой! Ты теперь станешь сказочно богат!

193

Рубин — прозрачный, красного цвета; сапфир — синий; топаз — разных цветов.