Принц Спиркреста

Но мои мысли должно быть читает мой отец, потому что за пару дней до сдачи квартиры я получаю от него сообщение.

Папа: Как успехи у маленькой Нишихара?

Я закатываю глаза. Этот человек пишет мне примерно раз или два в год, когда ему нужно, чтобы я что-то сделал. Я уважаю то, что он не утруждает себя неискренними светскими беседами - эту привычку я унаследовал от него, - но иногда мне хочется, чтобы он не был таким грубым.

Я подумываю оставить его на несколько часов в режиме чтения, но это не тот разговор, который он бросит, и он просто будет висеть у меня над головой, пока мы не закончим его.

Лучше покончить с этим.

Я отправляю ответное сообщение.

Сев: Более или менее.

Он сразу же отвечает.

Папа: Тогда делай больше.

Я вздыхаю.

Сев: Например?

Мой телефон вибрирует, испугав меня. Конечно, он звонит мне. Я не могу притвориться, что у меня нет с собой телефона, поэтому отвечаю.

— Твоя школа прислала мне письмо о поездке в резиденцию, — говорит он, даже не поздоровавшись. — В нем говорится, что тебя поставили в пару с девочкой из художественного отдела. Девочка Нисихара - она ведь художница?.

Для человека, привыкшего ориентироваться в хитросплетениях высшего общества, он может быть так же неуловим, как удар молотком по челюсти.

— Я уже был с ней в паре, папа. Не понимаю, чем мне может помочь то, что я буду с ней в паре на школьной экскурсии.

Он мрачно усмехается.

— Перестань, Сев. Эта помолвка очень важна, она нам нужна. Эта бедная девушка оставила позади всю свою жизнь только для того, чтобы вы двое могли узнать друг друга. Так сделайте это. Узнайте друг друга. Сделай что-нибудь. Ты что, хочешь, чтобы это было что-то средневековое? Два незнакомца и простыня с кровью?

Я хочу сказать, что это и есть средневековье. Неважно, незнакомцы мы или нет. Я могу трахать ее, встречаться с ней, влюбиться в нее - и все равно это будет средневековье.

— Что именно ты хочешь, чтобы я сделал? — спросил я, не скрывая угрюмости в своем голосе.

— Все, что ты делаешь для того, чтобы девушки ложились с тобой в постель, — огрызается он. — Уверен, что мне не нужно объяснять тебе, как завоевать девушку, Сев.

— Я не собираюсь заставлять ее ложиться со мной в постель, — огрызаюсь я, и жар внезапно поднимается по моему лицу.

— О, ты знаешь, о чем я. Боже, ну и детишки нынче. Поговори с этой чертовой девчонкой, Сев. Это не сложно.

— Точно.

Наступает минута молчания. В голосе отца нет ни напряжения, ни злости. Насколько он понимает, он просто столкнул вместе два неодушевленных предмета, ожидая, что они сделают все остальное. Как ребенок, который сжимает две куклы лицом к лицу и думает, что это означает, что они влюблены.

— Правильно, — повторяю я. — Отлично. Я буду делать то, что ты скажешь. Только не вмешивайся.

— Правильно, — говорит он. — Если ты не хочешь, чтобы я вмешивался, не давай мне повода вмешиваться.

Он заканчивает разговор бодро, так, как заканчивают деловой разговор, пполучив то, что хотел. После того как он положил трубку, я продолжаю смотреть на свой телефон, пока экран не становится темным, и я просто смотрю на свое отражение.

На следующий день во время обеда ко мне привели Анаис. Я сижу вместе с другими Молодыми Королями в нашем обычном месте: в комнате отдыха шестого класса, расположенной рядом со столовой. Она предназначена для всех шестиклассников, чтобы проводить там свободное время, но как только мы перешли в старшую школу, она стала собственностью Молодых Королей.

С тех пор она принадлежит нам. Мы проводим там свободное время, перемены и обеды. В комнату пускают только тех, кто нас развлекает или обслуживает. К ним я отношу и наших подружек, хотя подружки среди Молодых Королей - большая редкость.

У меня не было девушки со времен Каяны, и никогда не будет. Эван, романтичный американец, единственный из нас, у кого до сих пор есть настоящие, официальные подруги. Хотя это почти не считается, учитывая его давнюю одержимость заносчивой Софи Саттон. Лука встречается с девушками, но только если думает, что кто-то из нас хочет ее, просто чтобы напомнить нам, что с ним нельзя шутить. Закари, кажется, даже не замечает существования девушек, кроме Теодоры Дороховой.

А что касается Якова... кто знает, чем занимается Яков.

Открывается дверь, и два ученика 12-го класса возвращаются с задания, на которое я их отправил. За ними медленными, неторопливыми шагами идет Анаис, объект этой миссии. Понятно, что она не хочет здесь находиться, но я сказал двенадцатиклассникам, что не взять ее с собой - не вариант.

Я не свожу с нее глаз, пока она приближается.

Ее школьная форма аккуратная, но простая, как у ребенка из младшей школы. Волосы убраны и причесаны, но на лице висят небрежно. Она не красится, не носит украшений, на пиджаке нет ни одной булавки. На рукавах, руках и подбородке видны пятна краски.

Если бы я не знал, что эта девушка - наследница миллиардов, это было бы последнее, что я мог бы о ней предположить.

Я не могу понять, что именно в ней меня так раздражает. Но чем больше я смотрю на нее, тем больше понимаю, что мне не нравится не ее внешность. Она достаточно симпатична - если бы она приложила усилия, то могла бы быть даже красивой.

Нет, дело не в ее внешности. Дело в ее... воздухе. Есть в ней что-то такое, что кажется потусторонним. Любопытная, но равнодушная. Отстраненная. Как будто она не с этой земли, а какое-то странное небесное существо, которое смотрит на всех нас свысока, как на маленьких и ничтожных.

Ее взгляд падает на меня, и она смотрит на меня без страха, гнева или беспокойства. Только неясный вопросительный взгляд.

Если другие Молодые Короли и замечают в ней что-то необычное, они не говорят об этом и не подают виду. Эван, который переписывает ответы на домашнее задание по естествознанию из книги Закари, поднимает глаза и слегка машет рукой. Яков слишком занят тем, что хмуро смотрит в телефон, чтобы заметить, что я привел ее. Лука наблюдает за происходящим с бесстрастным любопытством ученого, наблюдающего за участниками эксперимента.

А вот Захарий, как только увидел ее, сразу встал и широко улыбнулся.

— Bonjour, la future Madame Montcroix,²⁰ — говорит он с идеальным французским акцентом.

Я подавляю дрожь. — Фу, не называй ее так.

— Bonjour, — вежливо отвечает она, поворачиваясь, чтобы посмотреть на Закари. — Привет. Я Анаис.

Закари тоже не обращает на меня внимания. — О, очаровательно, Анаис. Меня зовут Закари.

Я бросаю на него злой взгляд. — Я привел ее сюда не для того, чтобы ты развлекался, Закари.