Принц Спиркреста

— Я вся промокла, — говорю я с трудом. — Мне нужно переодеться.

— Снимай, — отвечает он, прижимаясь губами к моей щеке и задирая подол моей толстовки.

— Мне будет холодно, — говорю я ему. Он ловит зубами мочку моего уха и легонько прикусывает. Я закрываю глаза, вздрагивая. — Мне нужно идти.

— Я тебя согрею, — шепчет он мне на ухо. — Останься.

Я вздыхаю, когда он целует мою шею, посасывая чувствительную кожу. Есть так много причин, по которым я не должна оставаться, но я не могу придумать ни одной. Он стягивает с меня толстовку, натягивая ее через голову. Под ним тонкий бюстгальтер тоже мокрый, соски твердые от холода. Глаза Сэва темнеют, когда он смотрит на них.

Вместо того чтобы снять с меня лифчик, он толкает меня в сидячее положение на краю кровати и опускается на колени между моих ног. Он берет мою талию в руки, притягивает к себе и прижимается ртом к ложбинке между ключицами. Он целует влажную теплую линию по моей груди, между грудями, пока я не могу удержаться и не выгибаюсь в его руках, каждый нерв жив от ощущений. Все мое тело, как натянутая струна, поет от желания.

Наконец он спускает бретельки лифчика, обнажая мои груди. Они холодные и влажные, и я подавляю дрожь. Сев смотрит на меня с ленивой ухмылкой.

— Не волнуйся, tresor. — Он ласкает мою грудь, поглаживая большими пальцами соски. — Я тебя сейчас согрею. — Он нежно целует каждую грудь. — Я сделаю тебя такой горячей и мокрой.

— Прекрати, — задыхаюсь я, мое лицо горит от смущения.

— Что прекратить? — Его тон высокомерен. Он засасывает один из моих сосков в рот, и я издаю стон. — Прекратить это? — Его рот переходит к другому соску. Он лижет его, его язык мягкий и горячий. Я так возбудилась, что мне стало больно. — Или это?

— Прекрати говорить, — шиплю я. Я расстегиваю лифчик и отбрасываю его в сторону. Хватаю его заляпанный краской джемпер и стягиваю его через голову. Он позволяет мне это сделать и смеется, когда я

стягиваю на него футболку. Под ней - гладкая кожа, испещренная темными пятнами красоты. Я хватаю его за плечи. — Пойдем.

Я пытаюсь потянуть его вверх, но он сопротивляется и целует меня.

— Нет, tresor, — пробормотал он мне в губы. — Еще нет.

Твердой рукой он толкает меня на спину и стягивает шорты с бедер.

— Я хочу попробовать тебя на вкус. — Он целует низ живота, бедра, внутреннюю поверхность бедер. — Я хочу почувствовать, какая ты мокрая.

— Пожалуйста, — задыхаюсь я, закрывая глаза руками, мои бедра извиваются в его хватке. Я так возбуждена, что чувствую, что могу кончить от одних его слов. — Перестань говорить.

— Нет. — Он легонько прикусывает мою внутреннюю сторону бедра и смеется, низко и коварно. — Я хочу трахать тебя своим языком и заставить тебя кончить так сильно, что я отправлю тебя к звездам.

И тогда он делает именно это.

За несколько коротких и изысканных минут я узнаю, почему Северин Монкруа так уверенно шагает по миру. Он не просто красив, харизматичен или талантлив в фотографии. Он еще и невероятно умело владеет своим ртом.

Он пирует на мне с жадностью и беззаботностью, как будто умирает от голода и я - единственное, что может поддержать его жизнь. Он лижет и сосет, реагируя на каждый мой звук удовольствия, как на святую заповедь.

Когда я уже настолько близка к оргазму, что мои бедра замирают, а спина выгибается дугой, он издает низкий, гулкий смех и работает пальцами, пока я не начинаю хныкать, напрягая все мышцы.

Затем он лижет меня, глубоко, медленно и ритмично, и я кончаю так сильно, что все мое тело содрогается. Я бьюсь бедрами, но Северин крепко держит меня одной рукой, обрабатывая пальцами и языком, пока я не прижимаюсь к нему, мокрая, вздрагивающая.

Он смотрит на меня сверху. Его губы и подбородок мокрые, линии краски все еще пересекают лоб и щеки. Его глаза яркие и дикие, а от его дикой ухмылки веет надменностью и опасностью.

— Tu aimes ca? ²⁹— грубо спросил он.

— Qu-quoi? ³⁰– спрашиваю я, ошалевшая от удовольствия и все еще дрожащая всем телом.

— My langue, my bouche. Ma tete entre tes cuisses?³¹— Его ухмылка расширяется. —Tu aimes ca? ³²

— Oui, — шепчу я.

— Тогда тебе не следовало меня отвергать, — говорит он, вытирая рот рукой и поднимаясь на ноги.

— Я тебя не отвергала. — Я приподнимаюсь на локтях и хмурюсь. — Ты был пьян.

— Мы и сейчас пьяны, — замечает он.

Я хмурюсь. — Нет, не пьян.

Я сажусь. — Почему ты начинаешь драку?

— Я не начинаю драку. — Он пожимает плечами. — Я просто хочу, чтобы ты признала, что была не права, отвергнув меня.

— Ты серьезно? — Я поднимаюсь на ноги, мои дрожащие ноги почти подгибаются под меня. — Я не могу поверить, что ты делаешь это прямо сейчас. Ты действительно выбираешь свою гордость вместо секса?

— Я ничего не выбираю, — говорит он с ненавистной ухмылкой. — Признай, что ты была не права, и тогда мы сможем трахнуться.

— Я не хочу тебя трахать.

Я бросаю на него взгляд и со злостью хватаю ближайший предмет одежды, один из его дурацких черных дизайнерских джемперов.

— О, еще как хочешь, — отвечает он. — Petite menteuse.³³Кто теперь гордый?

Я натягиваю его джемпер и бросаюсь к двери. — Ты действительно хуже всех.

— Но все равно заставил тебя кончить. — Он буравит меня взглядом, в его глазах горит неприкрытая похоть. — И теперь ты не сможешь выбросить мысли обо мне из головы.

Я распахиваю дверь и показываю ему средний палец. — Высокомерный мудак!

— Гордая маленькая ведьма. — Он отвечает на мой жест поцелуем. — Pense a moi la prochaine fois que tu te touches, mon tresor. ³⁴

— Пошел ты! — Я захлопываю перед ним дверь.

Он смеется из-за двери. — Пошла ты сама!

В последний день пребывания в резиденции я спрашиваю мисс Годрик, могу ли я вернуться на автобусе, и она сообщает мне, что мест более чем достаточно. Обратно в Спиркрест ехать долго и неудобно, но это лучше, чем ехать в одной машине с Северином после всего, что между нами произошло.