Принц Спиркреста

— Как? — тихо спрашивает отец.

Если честно, я ожидал от него более решительного ответа, мгновенного "нет" или, по крайней мере, строгой взбучки.

— Потому что. — Я жестом показываю. — Это, черт возьми, душит нас. Это как... это как пытаться вырастить цветок, но вместо того, чтобы полить его, вы бросили его в океан. Это слишком.

— Вы, молодые люди, такие мелодраматичные. — Мой отец вздыхает, расслабляясь в своем кресле. — Любовь - это не маленький цветок, утопающий в океане, юный глупец. Любовь - это ад. Она будет гореть везде, где растет.

— Я не люблю ее, — огрызаюсь я.

Не люблю?

Конечно, нет.

Как я могу ее любить? Я как огонь, как дрожащий вулкан, кипящий от эмоций. А она - как лед, как ледник, как звезда, далекая, холодная и неприкосновенная. Как я могу любить ее? Я слишком сильно хочу ее, чтобы любить.

— Если ты ее не любишь, тогда в чем проблема? — спрашивает отец, пожимая плечами.

— Je la veux⁴⁷, — задыхаюсь я. — Я хочу, чтобы она была моей. Я не хочу, чтобы она была у меня, потому что ты мне ее подарил.

Je veux pas qu'elle soit enchainee a moi. Je veux l'avoir, de son gre. ⁴⁸

— Я хочу ее. Я хочу ее не потому, что ты мне ее отдал. Я не хочу, чтобы она была прикована ко мне. Я хочу, чтобы она была моей по собственной воле.

Произносить это вслух, на родном языке, перед собственными родителями - странное ощущение.

Словно крылья, которые были связаны и наконец освободились. Это как чистая свобода, сладкая и восхитительная.

На мгновение родители смотрят на меня в полном шоке. Затем отец слегка качает головой. — И какое же отношение это имеет к дракам, порче и антиобщественному поведению?

— Я подрался с парнем, потому что он сказал, что будет т… — Я прерываю себя и бросаю взгляд на маму, которая слушает, приподняв брови. — Он сказал, что займется сексом с Анаис и заставит ее забыть фамилию Монкруа.

— Нет, — шепчет мама, опираясь на ободок своего бокала.

— Si. — Я выпрямляюсь на своем месте. — Я сказал ему, что если он хоть пальцем тронет ее, я убью его собственными руками. И я серьезно.

Мои родители обмениваются взглядом. То, как они смотрят друг на друга, вызывает одновременно тошноту и умиление. У них такая манера смотреть друг на друга, как будто их взгляд проникает глубоко в сердце другого человека.

— А выставка?

Я вздыхаю и откидываюсь на спинку кресла. Я даже не осознавала, насколько напряжен, когда говорил о Пемброке, пока мои кулаки не разжались.

— Это было... Я был пьян. Я поссорился с Анаис, сильно напился и хотел, чтобы она... хотел отомстить ей или... не знаю, чего я хотел. Честно говоря, я почти не помню ту ночь. Я жалею об этом.

Я смотрю в окно, наблюдая за облаками внизу, далекой землей и небом над головой, которое становится все голубее и голубее, чем дольше я смотрю. Неужели Анаис чувствует себя так все время? Далекой и безопасной? Как я могу чувствовать себя так, когда я жажду жара и ужаса, находясь рядом с ней?

— Tu a l'air completement perdu, fils, ⁴⁹— мягко говорит моя мать.

— Я потерян. — Я опускаю голову на подголовник. — Я заблудился и понятия не имею, что делаю.

— Ты должен был рассказать нам, — тихо говорит мой отец. — Ты должен был рассказать нам, что происходит.

— А что бы ты сделал? — спрашиваю я, в моем голосе поднимается горечь. — Ты бы не расторг помолвку.

— Конечно, нет. Если бы я основывал все свои решения относительно этой семьи на гормонах восемнадцатилетнего мальчика, то я был бы таким же потерянным и глупым, как и ты, мой сын. — Отец пожимает плечами и берет стакан с виски, который он налил себе, но еще не притронулся к нему. — Но я мог бы дать тебе совет.

— Я не нуждаюсь в советах.

Моя мать тихонько смеется.

— Нет, ты прекрасно справляешься сам. Настолько хорошо, что ты влюбляешься в свою невесту и не знаешь об этом. Ты хочешь ее, но не хочешь быть с ней помолвленным. Ты сказал мальчику из своей школы, что собираешься его убить, и тебя исключили. Это очень мило, вот и все.

— Ааа, — простонал я, пораженный суровой реальностью ее слов. — Je suis foutu.⁵⁰

Мой отец смотрит на маму. — Tu penses qu'il est foutu, notre fils? Hein, ma fleur de nuit? ⁵¹

Мама вздыхает и кивает. — Malheureusement oui.⁵²

Глава 36 Морской лещ

Анаис

Я сижу на полу в художественной студии, прислонившись лбом к холодному стеклу окна. За окном зима медленно переходит в весну. Долгие часы дождя сменяются долгими часами тоскливого солнечного света. Все вокруг серое и унылое.

Передо мной лежит поврежденная картина и терпеливо ждет, когда я верну ее к жизни. Изображение, которое когда-то существовало на ней, исчезло - оно никогда не появится вновь. Чтобы исправить ситуацию, я не могу повторить пройденный путь.

Я должна проложить новый путь.

В начале недели мисс Годрик отозвала меня в сторону. Она объяснила мне, что Северин Монкруа признался в порче экспонатов. Я не стал изображать удивление. Я просто ждала, когда она продолжит.

Она объяснила, что Северин уедет на несколько дней, чтобы отбыть наказание за драку с Паркером Пемброком. Но после возвращения он должен будет искупить свою вину.

— Все в порядке, мисс Годрик, — сказал я ей. — Я уверена, что он постарается помочь.

Она говорит мне, как сожалеет о моей испорченной картине, а затем утешительно сжимает мне плечо.

Но я не расстраиваюсь. На выставку в конце года никто не придет - родители заняты работой, а Ноэль слишком далеко. Так что сама выставка для меня мало что значит. Грант как был, так и остался, и нет смысла плакать по этому поводу.

Единственное, что для меня по-настоящему важно, - это оценка, которую я получу. Если я получу оценки, необходимые для поступления в японский университет, то все будет в порядке.

Когда я приехала в Спиркрест, мысль о переезде в Японию, о том, что я буду далеко от родителей и наконец-то воссоединюсь с Ноэль, была единственной мыслью, которая не давала мне покоя. Моей мотивацией для того, чтобы пережить этот год, пережить беспорядок в Спиркресте и Северина.

Но теперь мысль о переезде вызывает горькую сладость. Я думаю о своей жизни с Ноэлем в Японии и не могу избавиться от странного, тревожного чувства, что чего-то не хватает. Когда я уеду, я оставлю часть себя.

Я опускаю взгляд на свой этюдник. Он открыт на странице, которая пуста, если не считать нацарапанного посередине слова "Алетейя". Я уже несколько часов подряд пытаюсь придумать что-нибудь для своей экспозиции. Но ничего не приходит на ум.

Когда мы с Северином спорили - или обсуждали - тему задания, мы сошлись на том, что искусство более правдиво, чем фотография. Мое эссе было хорошо написано и красноречиво. Я была вдохновлена и имела четкое представление о том, как должна выглядеть моя выставка.