Принцесса для психолога

Нари не ответил. Он все еще плохо понимал, как нужно держаться с девушкой. С одной стороны, он пообещал ее убить и должен был держать слово, как князь. С другой — никаким князем он больше не был, да и обида, как выяснилось, оказалась мнимой. Девушка на самом деле была ираси, воином. Урона чести он не потерпел.

С третьей — разговаривать с изгнанником вроде как ни к чему, его же нет… А то, что Руслан постоянно втягивал его в беседы было, на взгляд Нари, забавным извращением. Чем-то вроде тихого, хотя и довольно опасного помешательства.

— Это я к тому, что можно сваять амулет личины Сейди… или Руслана, повесить на него — и пусть сходит, надерет зад этому Аю. Все лучше, чем усыплять девчонку, силой тащить в лодку и увозить с острова. Не говоря о том, что это не полезно, когда она очнется — таких люлей выпишет, небу горячо станет.

— Зато жива будет.

— Не обязательно, — девушка пожала плечами, с сочувствием глядя на мужчин, рассевшихся на ступеньках террасы со стороны личных покоев принцессы. — Если девушка решит, что она уронила честь ата…

— Воткнет "младший" меч себе в горло, как солнцу взойти, — Нари был хмур и зол на Руслана, на Ая, на судьбу и жизнь вообще, и на свои — в частности. — А личина — хорошая мысль. Только тут есть один неприятный момент. Мы с Аем фехтуем почти каждое утро уже десять лет.

— Он узнает твою манеру? — сообразил психолог.

— Обязательно. У меня не получится ее спрятать. Не от Ая. А подлог на поединке чести… Нам всем очень сильно повезет, если просто убьют.

С террасы открывался красивый вид на главную площадь, широкую и пустую, похожую на плац, только размерами сильно побольше. Раз, так, в пять. Верне очень нравилось, что огромное пространство не сжимали со всех сторон хозпостройки, как это водилось в Империи. Крыло принцессы располагалось на самой верхотуре холма, даже зубчатая лента стены змеилась понизу, ниже линии горизонта, и не загораживала вид. Отсюда можно было смотреть далеко-далеко: на лавовое плато, на пихтовый лес, на Каванараги, время от времени "курившую"…

На плацу тренировались элитные воины князей, отряд "Летучих обезьян" во главе с Аем… и, бросив туда лишь один скользящий взгляд, Руслан вынужденно признал — мальчишка хорош. Даже очень хорош. Сейчас он вертел два своих меча в одну пятую той скорости, которую показал в подземельях. И, если бы это был его потолок, психолог мог бы рискнуть. Сейчас это было чистой воды самоубийством.

— Пожалуй, тут даже мне делать нечего, — самокритично признал белоголовый, взъерошенный маг, — Скорость за пределами возможного.

Второй иронично фыркнул:

— С демона ли рогатого "за пределами"? Он же делает. Значит — возможно. В голове у тебя предел.

— У кого-то он должен быть.

— Я тебя уверяю, таких хватает. Незачем пополнять их число.

Глава Ай метался серым вихрем, сражаясь сразу с десятком противников… самое удивительное, что "Летучие обезьяны" как-то ухитрялись не мешать друг другу и не создавать давку. Одновременно вокруг принца крутились пятеро, пытаясь достать его сталью, вторая пятерка была на подхвате, чтобы вовремя и быстро заменить раненого. Похоже, это была далеко не первая такая тренировка.

И устать и "словить плюху" Аю, кажется, не грозило в ближайшую вечность.

— Ваш противник, стратег? — даже не спросила, просто уточнила Верна. — Амулет на вас чаровать?

— А есть варианты? — удивился тот.

Темноволосый, слегка знакомый мужчина с эффектно сломанным носом, внимательно рассматривал тренировочный поединок, время от времени делая глоток кофе из круглой чашки без ручки, которую он держал не пальцами за края, как Руслан, а в ладони, как Нари и Сейди. Очень привычно держал. И легко, едва заметно… улыбался. Вокруг черных глаз собирались лучики морщинок. И чем дольше он вглядывался в то, что происходило на площади, тем более удовлетворенной и предвкушающей становилась его улыбка.

Ветер доносил до них звон стали, и если Руслану он бил по нервам, то стратегу, похоже, доставлял удовольствие.

— Мне бы не хотелось, чтобы кто-то рисковал жизнью из-за моего опрометчивого решения, — сказал психолог.

— Вы бы хотели, чтобы ваша совесть осталась девственницей, — кивнул тот. — Все хотят. Только ни у кого не выходит. Жизнь все равно поимеет всех. Так что расслабьтесь и получайте удовольствие.

Кажется, он увидел все, что хотел и кофе допил. Потому что поставил чашку на перила и скрылся в комнатах. Маркиз и Верна потянулись за ним.

— Нари, у него что, действительно, есть хотя бы один шанс из ста навешать твоему братцу? — недоверчиво спросил Руслан, наблюдая, как Ай взлетает над свалкой, крутит сальто и обрушивается вниз.

— У этого? — принц рассмеялся довольно и злорадно. — Этот Ая на луну загонит без лестницы. И я дам ему свои мечи. Я их спрятал.

— Ты же говорил, что два меча может взять в руки только князь крови?

— Откуда ты вылез? — изумленно вытаращился Нари. — Правда, что ли, не знаешь? Это же принц без титула! Младший брат вашего императора.

Руслан зажмурился и помотал головой, как пес, вынырнувший из реки. Может быть ему все это чудится, а на самом деле он все еще пьет на своей кухне? Мир, где принцы прикрывают ему задницу, исправляя его же косяки, определенно был каким-то сложным глюком и на реальность никак не тянул. Даже фэнтезийную. Даже после уникального купажа в уникальных же количествах.

Рыжую Нари опередил без труда, забежал вперед и загородил ей путь. Раз уж они все решили дружно игнорировать обычай "не замечать" изгнанников, пусть так и будет. Но тогда одно давно назревшее дело он сделает.

— Я должен принести извинения, — выпалил принц. Сразу, чтобы не успеть передумать.

— За что? — темно-русые брови вопросительно шевельнулись.

— Я напугал тебя… там, в Империи.

Верна насмешливо фыркнула:

— Ты, парень, если уже решил быть вежливым, так извиняйся за то, что действительно сделал. Убить меня ты мог — и все еще можешь, тут не спорю. Но напугать? Не слишком ли хорошо ты о себе думаешь, малыш?

— Уела, — без спора согласился Нари. — Ты — ираси и ученица Золотого Демона. Приношу извинения. Я был не прав. Оба раза.

— Принимаю, — Верна смотрела насмешливо, в глубине светло-карих глаз плескалось удивление, — Но с чего бы это вдруг, развей мое любопытство?

— Любой, кто пытается помочь Сейди, входит в мой ближний круг и имеет право на мое уважение и защиту, — через силу сказал принц. Он не привык "открывать двери", а за время своей позорной болезни еще больше отдалился от людей. От всех, кроме сестры, которая, вообще, жила в своем мире и до последнего времени почти никого не узнавала.

Пожалуй, случаи, когда он просто говорил с кем-то, а не приказывал, можно пересчитать по пальцам. Одной руки. И почти все они приходились на последние недели.