Принцесса для психолога

Если у Энгури вообще было это самое "надолго". Чем дольше Руслан смотрел вокруг, тем сильнее крепло в нем убеждение, что надо хватать детей, второго упрямца связать спящим или оглушить — и грести отсюда любым плавсредством, хоть на двери, как в фильме "Титаник". Вулкан вел себя прилично, но время от времени дым все же поднимался и земля начинала дрожать. А в долине, лежавшей внизу и напоминающей марсианские ландшафты, били в воздух струи крутого кипятка.

До княжеского имения они добрались пешком. Принц фыркал и морщился, но по сторонам глядел настороженно. Было видно — состояние села его удручает. Слишком много брошенных строений с вынесенными окнами и дверями, сломанными заборчиками и — уже разграбленных.

Руслан ожидал классического средневекового замка, укрепленного по всем правилам фортификации — все же князья, защитники земли. Все эти разговоры о двух мечах и поголовном военном обучении, даже для женщин, наводили на определенные ассоциации.

Оказалось — недооценил семейку своего нового знакомого, и сильно.

"Замок" оказался скорее городом. Или все же деревней, но обнесенной стеной почти в два человеческих роста. За ней поднимались крыши каких-то длинных строений, а потом поселок карабкался вверх по горе.

Склон резал на две неравные части мощный и ухоженный сферический желоб. Дренажный? По ходу, так, иначе зачем бы он тут? Верхушка то ли срыта, то ли изначально была плоской… И вот на ней-то стоял замок. Небольшой — всего-то каких-нибудь три этажа с чердаком. Это при том, что резиденция Рамера Девятого поднималась над землей всего на два этажа!

"Небоскребы, небоскребы, а я маленький такой." — Песенка крутилась в голове Руслана, пока они, как "ходоки до барина", торчали за воротами, ожидая… Чего? Вероятно, пока гонец добежит до замка, отыщет какое-нибудь лицо, способное принять решение и принесется с приказом назад. Это если вообще побежит. Может — потащится нога за ногу.

Это было нормально? Судя по лицу Нари — нет, ни в коем случае. Его должны были встречать здесь с оркестром, цветами и танцующими женщинами. Не обнаружив ни того, ни другого, ни третьего, принц набычился и сделался неразговорчив.

Ждали они долго. Наконец, в воротах приоткрылось окно и "ходоки" услышали неуверенное:

— Нарима Эйя, санчие…

Принц не шевельнулся.

Голос повторил, но Нари словно застыл.

— Эй, — осторожно позвал его Руслан, — там не тебя зовут?

Принц смерил его убийственным взглядом.

— Русла, я, правда, устал тебя прощать. Ты делаешь ошибку за ошибкой, это заставляет усомниться в твоем уме. Зовут какого-то Нарима — изгнанника, крестьянина…

Гласу свыше (с ворот) похоже, надоело ждать и он просто бросил на землю круглый пенал, перевязанный красной лентой с кучей деревянных и медных бебехов на конце.

Спустя еще полчаса ожидания, Нари, наконец, сообразил, что что-то тут не так и подобрал выкинутый футляр. Открыл. Пробежал глазами свиток. Не поверил и перечитал еще два раза — Руслан специально следил за его глазами. Но, похоже, и на третий раз содержимое свитка не изменилось.

Спрашивать ничего не стоило — два меча все еще висели за спиной принца и развитая интуиция подсказывала психологу, что от того, чтобы пустить их в ход, мальчишку отделяет пара секунд.

Нари свернул свиток. Убрал его обратно в пенал и сунул за пазуху сильно потрепанного халата. А потом повел себя очень странно: выпутался из мечей, сложил их, перетянул ремнем и передал Руслану. Тот взял, недоумевая.

А принц добыл из недр национального костюма половину платка… ту самую и завязал лицо. Так же молча. И побрел по тропинке вниз.

Руслан последовал за ним, подозревая, что случилось что-то очень серьезное, что-то, что нарушило планы Нари… Птица, потерявшая гнездо. Не на это ли намекал фамильяр? Куда он, кстати, провалился. На крыльях-то всяко быстрее, чем на веслах. Руслан ждал, что чайка встретит их здесь, но этого не случилось.

Постепенно более-менее приличные дома сменились откровенными трущобами, здесь уже было поживее, чем в "верхнем", богатом селе, и более многолюдно. Под ногами копошились дети, грязные, словно не мылись с рождения. Люди перекрикивались через заборы и бурно жестикулировали, но на них никто не обращал внимания.

Поправка — на Руслана бросали вскользь любопытные взгляды, но и только. Никто не сделал попытки заговорить. А Нари словно стал человеком-невидимкой.

Миновав трущобный район они спустились к ручью, где лепился… видимо, местный "нахалстрой" — домики, а, вернее — будки, слепленные из того, что добрым людям никуда не сгодилось. Плохие, явно бракованные доски, камни, земляные кирпичи, бочки — все вперемешку, лишь бы кое-как держалось.

К одной из этих будок подошел принц. Постоял, словно не веря сам, что собирается сюда войти. А потом все же переступил порог. Фигурально выражаясь — такой высокотехнологичной штукой, как порог, строитель будки не озаботился. Полом, кстати, тоже — он был земляной, просто хорошо утоптанный.

Интересно, блохи здесь есть? Судя по интерьеру — им раздолье. А кто еще? Змеи? Ящерицы? Тараканы?

Поговорить они смогли только к вечеру, когда Нари немного отошел от новостей. В хижине-будке оказался примитивный очаг, который немедленно задымил все, что можно и нельзя. Руслан с неудовольствием заметил, что дым (при отсутствии окон) утекает довольно резво, значит где-то есть отверстие. Интересно, может туда затечь вода? Или вопрос неактуален, и вода по любому затечет через отсутствующий порог.

Относительно способности этих стен хранить тепло Руслан никакими вопросами не задавался. Тут у него с самого начала иллюзий не было. Зимой здесь, по любому, сдохнешь, даже если зима европейская.

Интересно, чье имущество они так нагло заняли? Нари был уверен, что никто их не попросит… означало ли это, что хозяину жилье больше не понадобится?

Через полтора часа Руслан был опасно близок к тому, что в цивилизованной жизни называют депрессией.

Но горячая вода и брошенная в нее горсть чайной смеси делают чудеса.

— Теперь я понял, что хотел мне сказать Цундар, — заговорил Нари, глядя вниз и в угол. Плохой взгляд, профессионально отметил Руслан, но перебивать не стал. Умение слушать было большой частью его профессии, — Я больше не Энгури. Это был свиток отречения от рода.

Он замолчал. Молчание было долгим.

— Я все еще здесь и готов слушать, — напомнил о себе Руслан.

Нари вздрогнул, покосился на него с изумлением, словно и впрямь не ожидал увидеть. И повторил, громче, раздельно, как умственно-отсталому.