Принцесса для психолога

Но когда искушение слишком велико, бороться с ним бессмысленно. Оно уже победило.

Запредельным усилием скрутив свое тренированное тело в подобие пружины, Янг словно выстрелил собой — вверх и вперед. И, падая вниз, все же сумел ухватить так долго ускользавший от него ветер. Поймал, жестко дернул на себя — и с чувством удовлетворения от трудной победы, отпустил сознание.

Последняя мысль была до изумления здравой: "Откат будет жестким".

Священный Кесар очнулся от дикой боли во всем теле. Хотел сдержать стон, но быстро понял, что в этот раз такой подвиг ему будет не по зубам.

На лоб легла прохладная мягкая ладонь. Женская. Он пока еще плохо знал прикосновения этих ладоней, но запах не перепутал бы ни с чем: лимонные корочки. Водой, настоенной на них, равноправная ополаскивала волосы.

Янг с трудом разлепил глаза. Потолок качался над ним, словно кесар плыл на лодке. Вместе со всем дворцом…

— Отвел душу? Доволен? Когда вас нашли, слуги перепугались мало не насмерть и позвали меня, потому что ничего не поняли. Лежат на каменном полу Священный и наложница. И, ладно бы, в объятиях страсти, это еще как-то куда-то вписывается… но — кучкой?! Оба — без сознания и не растормошить. Даже нюхательные соли не сработали. Ран нет, сканер ядов — молчит. А потом разит от обоих так, что мухи на лету дохнут. Знаешь, на кого вы были похожи? На двух загнанных насмерть лошадей…

Голос кесары звучал насмешливо, но это была какая-то очень особенная насмешка. Не обидная. Янг попробовал что-то сказать. Плохо получилось — во рту пустыня, язык похож на высохшую верблюжью… э-э-э, не будем о грустном.

К счастью, она поняла его правильно и поднесла ко рту губку, смоченную водой.

— Как Шекер? — спросил Янг, когда понял, что, скорее жив, чем мертв. Насколько здоров — это еще предстояло узнать, но сейчас он не чувствовал для этого сил.

— Так же, как и ты, — честно ответила Росомаха. — У нее лекарь. Скажи — это было обязательно?

— Да демоны его знают, — так же честно сказал Янг. — Может, и перегнул. Тут такое дело, трудно не увлечься. Я, вообще-то, азартный парень. Борюсь. Получается плохо. Вообще не получается, если честно. Во дворце об этом происшествии… говорят?

Росомаха язвительно рассмеялась:

— Ну, ты спросил, супруг мой богоравный. Можно сказать, только об этом и говорят.

— Хорошо, — кесар прикрыл глаза, — Значит, как договорились, собираемся в паломничество…

— В себя приди, герой, — фыркнула девушка, — ты встать то, вообще, сможешь?

— А от меня что, вообще, осталось?

— А что ты чувствуешь? — забеспокоилась Росомаха.

— Боль. Как будто меня только что с дыбы сняли.

— Дать тебе обезболивающих пастилок?

Янг покрутил головой из стороны в сторону. Шея была сначала дубовая и очень болела, потом оказалось, что она дубовая — но на шарнирах. Правда, плохо пригнанных и не смазанных. А вот боль усилилась рывком — и только через несколько осторожных движений пошла на убыль.

— Не надо, — решил он. — Лучше… ложись рядом. Это тоже, говорят, помогает.

— Я тебе кто — "девушка для здоровья"? — кесара сделала вид, что оскорблена. Но глаза ее смеялись.

— Ты мне — жена. А еще — моя несравненная. Лесс?.. — позвал он.

— Это приказ, богоравный?

— Как можно! — Мгновенно отмотался Янг. — Как всегда, покорнейшая просьба.

— Таким тоном не просят!

— Ну, извини. У меня во рту и в горле как будто две луны дождей не было.

— Обезвоживание, — кивнула Росомаха, — как есть — конь загнанный.

— Пристрели меня, — почти серьезно предложил Янг.

Вместо ответа Алессин осторожно пристроилась рядом, сунула голову ему подмышку и невесомо обняла.

— Я поделюсь с тобой силой. Нас учили. К вечеру сможешь встать.

— А это обязательно? — спросил Янг, заподозрив недоброе.

— Обязательно. Только я ничего не скажу, пока в себя не придешь. Иначе вскочишь прямо сейчас и где-нибудь с лестницы навернешься.

— Ты меня пугаешь, несравненная…

— Ага. Я молодец. Так и было задумано. Не одной же мне бояться. Одной — скучно.

— А со мной вдвоем бояться весело? — удивился Янг. И снова отключился. Но, уплывая в обитель грез, он крутил в голове мысль, что, неожиданно, обзавелся еще одним титулом. "Человек, с которым весело бояться". И, Бездна и все ее Темные Боги, кажется, гордится им больше, чем короной Священного Кесара.

Глава 26 Все не так уж плохо. Все гораздо хуже…

— Не понимаю я твоего брата, — Руслан шел за принцем по узкому темному коридору, подсвечивая себе путь местным аналогом керосиновой лампы. Только вместо вонючего керосина там плескалась довольно приятная зеленоватая субстанция, пахнущая йодом и солью. Масло, которое аборигены получали из каких-то совершенно особенных водорослей. Видимо, на Земле такие в ходе эволюции не вывелись, а жаль. Аромалампы с этой субстанцией шли бы нарасхват. Руслан и сам бы заказал, для клиники — в зоны релаксации и в кабинет для совещаний. Масло, сгорая, пахло очень приятно и как-то умиротворяюще. Материться его совершенно не тянуло, хотя ситуация провоцировала в хвост и в гриву. Точно — масло постаралось!

Ничем другим Руслан свое участие в этой авантюре объяснить не мог. Нанюхался, придурок упоротый. Только подумать — он, взрослый мужик, серьезный специалист, полез в компании тинейджера за лисьим хвостом через подвалы в чужую частную собственность!

Что-то (глас разума?) подсказывало ему, что хозяин этой собственности, обнаружив вторжение, не будет вызывать полицию.

Как вариант — Ай прикажет выгнать их палками за ворота. Но это был настолько классный вариант, что Руслану в него не верилось. Пристрелит на месте — уже звучало более правдоподобно. А самой вероятной казалась медленная и мучительная средневековая казнь.

Что они там практиковали? Забивание бамбуковыми палками? Раздавливание каменными плитами? Подвешивание разными мучительными способами?

— Что ты не понимаешь? — прервал его размышления Нари. И, надо сказать, вовремя. Руслан уже дошел до медленного утопления в полосе прибоя. Или перепиливания бамбуковой пилой.

— Это ведь подземный ход в крепость? Под холмом, так?

— Так.

— Ну и почему тут все нараспашку? Даже на швабру не подперто. Заходи кто хочешь и бери, что хочешь. Я думал, нам с боем прорываться придется, или вообще ничего не получится, потому что на каждом шару будут решетки в руку толщиной…

— Глупости говоришь, Русла, — отозвался Нари. Принц чувствовал себя в катакомбах как дома, кажется, даже не смотрел на знаки на развилках, помня дорогу наизусть. Впрочем, он и был дома. — Когда враг занял твой дом, а ты спасаешься подземным ходом, нет времени отпирать сто дверей. Дверь — одна. Она была вначале. И, кстати, я тоже думал, что она будет закрыта.

— И почему она оказалась отпертой?

Нари на ходу пожал плечами:

— Тут может быть только один ответ. У меня в замке есть сторонники. Или у Сейди. Ведь кто-то выпустил Банти.