Принцесса на горошине

Я помолчала, раздумывая.

– Зачем же ты с ним жила? – поинтересовалась я. – Значит, любила.

– Дура была, - отрезала Лиля. Посмотрела на меня серьёзно. – Не хочу прожить жизнь, как мать. И не проживу.

Я кивнула. Для чего я стала бы с ней спорить?

– Ну и правильно, что Кольку прогнала, - сказала мама, когда мы вечером с ней встретились, и Лиля поведала ей историю о возмутительном поведении бывшего возлюбленного. – Таскается и таскается, всё вопросы задает. Где ты, да когда приедешь. А я ему так и сказала: никогда. Никогда не приедет. В Москве останется, жизнь свою устроит.

Я наблюдала за тем, как мама протянула руку и потрепала младшую дочь по волосам. Вот только Лиля тут же возмущённо качнула головой и из-под материнской руки выскользнула. Чем заслужила лишь милостивую улыбку.

Мы сидели за столиком всё в том же ресторане, я наблюдала, слушала, но в разговоре почти не участвовала. Да и как я могла участвовать, не зная обстоятельств, предшествующих расставанию влюблённых.

– Нет никаких обстоятельств, - махнула мама рукой. – По дурости подобрала дворового парня. Ни кола, ни двора, ни мозгов. В дом привела: люблю - не могу. А я предупреждала. Нет от него никакого прока. Хорошо хоть вовремя опомнилась. – Она на Лилю посмотрела. – Понимаешь же теперь, что мама была права?

Сестра кивнула и сказала:

– Я в Москве хочу жить.

– И будешь жить, - уверенно заявила мама. – Всё у тебя будет. Не как у меня. – На меня посмотрела и спросила: - Когда вы уезжаете? – И тут же добавила: - Нечего вам тут торчать. Тоска смертная. Вам, девочки, в Москву надо.

– Я уезжаю завтра утром, - туманно проговорила я. О том, что возьму с собой Лилю, не упоминала, но это, кажется, посчиталось само собой разумеющимся. А я промолчала. Промолчала, потому что сама ещё ничего не решила. Смотрела на мать и сестру, наблюдала за ними, и не знала, как мне поступить. Что-то меня тревожило, терзало мою душу, интуиция бунтовала. Но это были мои родные люди. Единственные, кто у меня остался, и я повторяла себе это раз за разом.

– Давай уедем сегодня, - предложил мне Пал Палыч, когда мы покинули ресторан. До нашего ухода последовало мое прощание с мамой, которое должно было стать очень трогательным, но что-то мне откровенно помешало прижаться к ней, как дочь к матери, пустить слезу и поклясться, что мы совсем скоро увидимся. Я маму обняла, выслушала, как рада она была со мной встретиться, что счастлива оттого, что мы так легко нашли общий язык и стали по-настоящему матерью и дочерью, и я обняла ее в ответ на ее слова. Просто не знала, что еще сделать. И что-то промямлила в ответ о том, что тоже счастлива.

Так что, уходила из ресторана я с тяжестью на душе, а тут Пал Палыч еще со своими намеками. Я остановилась, мы как раз вышли на улицу, и повернулась к нему. Взглянула строго.

– Пал Палыч, из-за чего ты нервничаешь?

– Я нервничаю?
– удивился тот. И тут же решительно качнул головой.
– Я не нервничаю, Марьяна. Я советую.

– Что? Рвануть на ночь глядя в Москву?

– К полуночи будем дома, - пообещал он.

– Ты по своей кровати соскучился?

– Марьяна, не шути, - попросил он.

– Я просто не понимаю, что происходит. Ты едва ли не подпрыгиваешь от нетерпения. Чтобы поскорее уехать.

– Я, вообще, не понимаю, что мы здесь делаем.
– Рыков обошел меня, открыл для меня заднюю дверь автомобиля. А когда я садилась в салон, взял и сказал: - Тебя ждут в Москве.

Я на него посмотрела. Сдвинула брови.

– Кто?

Он помедлил. Я заметила. Потом сказал:

– Дела. Совет соберется через два дня.

Теперь уже я помедлила, призадумалась.

– Откуда ты знаешь?

– Мне сообщили.

– А почему не сообщили мне?

– Вот и я о том, Марьяна, - шикнул он на меня.
– Ты должна быть там, всюду присутствовать. Все решать. А мы здесь какого-то черта торчим!

– Рыков отступил от автомобиля, расправил плечи и сообщил мне официальным тоном: - Утром мы выезжаем домой. У меня приказ тебя доставить.

– Приказ?
– переспросила я.
– Очень интересно. И чей же?

Он смотрел на меня и думал о чем-то. Затем безнадёжно махнул рукой, и захлопнул мою дверь. Но как только он сел в салон, я снова задала свой вопрос:

– Чей приказ, Пал Палыч?

– Руководства компании, - ляпнул он.

Я же откинулась на сидении и фыркнула.

– Руководство компании - это я. Нравится это Совету директоров или нет. Приеду, пусть они со мной поспорят.

– Вот и поедем, - с видимым облегчением согласился Пал Палыч.

Выезжать мы собрались рано, не позже восьми утра. Я поставила себе будильник, чтобы не проспать, хотя, знала, что проснусь сама, куда раньше. Буду лежать и думать, как поступить. То есть, с сестрой и с мамой. Ничего страшного и проблемного в том, чтобы забрать Лилю с собой в столицу, не было. Не было проблемы в том, чтобы поселить ее у себя, даже в том, чтобы снять для нее квартиру, даже на некоторое время взять на себя обязанность ее содержания. Наверное, даже работу для нее я смогла бы найти... Но дело было в том, что я не слишком хотела. Потому что видела, что Лиля не очень заинтересована в работе, у нее даже стремлений особых не было. У моей сестры, судя по всему, появилась уверенность, что ее жизнь уже удалась, сложилась, только из-за моего появления в её судьбе, факта нашего с ней родства. И делать больше ничего не надо, стараться не надо. И я заранее предвидела все ее дальнейшие просьбы, желания и образ жизни, который она мечтала вести. И при мысли об этом мне хотелось лишь вздохнуть, а совсем не порадоваться тому, что рядом со мной будет сестра, родной человек.

Я даже подумала о том, чтобы уехать, не попрощавшись, а потом сослаться на какие-нибудь срочные дела. Соврать, что меня вызвали в Москву. Да и врать бы не пришлось, меня, на самом деле, ждали. Но это был бы настолько слабый, настолько трусливый поступок, что я никак не могла на него решиться.

В какой-то момент взяла и позвонила Шуре, решила пожаловаться. Шура меня выслушала, очень внимательно, а затем тоже повела себя странно. Вместо того, чтобы обсудить со мной мои сомнения, как поступала всегда, с самого моего детства, Шура в трубку помолчала, после чего совсем, как Пал Палыч сказала:

– Марьяна, приезжай домой.

Я помолчала, оценивая ее осторожный тон, потом пообещала:

– Скоро буду.

Что, черт возьми, происходит со всеми?

– Ты еще не собралась?

Лиля словно ураган ворвалась в мой номер, когда я ее совсем не ожидала. Еще было слишком рано, сестру я в это время точно не ждала, а она приехала, вошла без приглашения, и озарила меня воодушевленной улыбкой. Поставила у своих ног спортивную сумку, на которую я и посмотрела.

– Смотрю, ты собралась, - прокомментировала я ее появление.

– Да. Долго ли мне? Вещей у меня мало.

"Конечно", подумалось мне. Я расхаживала по номеру.

– Марьяна, а ты собралась?

– Сейчас соберусь.

Лиля завалилась на мою постель. Продолжала улыбаться.

– Чем займемся, когда приедем? Сходим куда-нибудь вечером?

Я на сестру посмотрела.

– Не думаю, что у меня будет время, - честно призналась я.

– А что такое?

– Пора заниматься делами, - сказала я ей. Заставила себя улыбнуться. – Всё это хорошо, проводить время с тобой и с мамой, но… у меня нет столько свободного времени.