Принцесса на горошине

– Занимайся, чем хочешь, - говорил он. – Тебе замуж выходить, а не руководить страной.

На летние каникулы я вернулась в Москву, побыть с папой и Шурой, да и по дому соскучилась, но предполагала, что надолго я не задержусь. В планах был Будапешт, я собиралась задержаться там до начала нового учебного года. И всего одна случайная встреча изменила мою жизнь навсегда. В одном из московских ресторанчиков я познакомилась с Давыдовым. Сидела в компании школьных подруг, с которыми решили встретиться после года разлуки, болтала, смеялась, а тут он, подошёл и поставил передо мной большой бокал с молочным коктейлем. Шапкой взбитых сливок сверху, красочным зонтиком и вафельными трубочками. Глупый повод для знакомства, он поставил передо мной бокал, улыбнулся и просто сказал:

– Вы мне понравились. У вас сумасшедшая улыбка. И я надеюсь, что вам понравится коктейль. – Поставил бокал и ушёл. Вообще, ушёл из ресторана. Я удивлённо смотрела ему вслед, потом переглянулась с подружками, и мы вместе рассмеялись.

Коктейль я попробовала, продолжая смеяться, после чего легко пожала плечами.

– Всякое в жизни бывает, - сказала я, а официантка в конце обеда передала мне салфетку с номером телефона. И таинственной подписью: Марат. Я ещё усмехнулась, подумав о глупой самоуверенности этого самого Марата. Словно, я собираюсь ему перезванивать.

Но зачем-то перезвонила. Сама. Через два дня.

Это была та самая сумасшедшая любовь, невероятное чувство нежности и душевного подъема по отношению к другому человеку. Я никогда подобного не чувствовала, поэтому всецело погрузилась в пучину чувств и удовольствий, совершенно позабыв о том, что мне нужно быть осторожной и аккуратной. О чем мне без конца твердил отец.

– Я, конечно, понимаю, что ты молодая, - осторожно выговаривал он мне, через некоторое время приметив моё приподнятое и мечтательное настроение. – Для твоего возраста нормально влюбляться, я бы даже сказал, необходимо, но, Марьяна, надеюсь, ты помнишь о том, что должна быть осторожна. Как никто.

– Папа, я всё помню. И я всегда осторожна, ты же знаешь, - почти пропела я. Подошла к отцу и обняла того за плечи, склонилась к его щеке. – К тому же, тебе не нужно беспокоиться по поводу Марата. Он не глупый юнец, и не совершает бездумных поступков.

Отец хмуро сдвинул брови.

– Даже не знаю, успокоила ты меня или наоборот растревожила. Марьяна, кто он?

Я отошла от отца, легко пожала плечами.

– Замечательный человек и всё.

– А ты не хочешь познакомить меня с этим замечательным человеком?

– Ты считаешь, что пора?

– После твоих намеков, да, считаю. Сколько ему, кстати, лет, и где он работает?

Я вздохнула.

– Папа, я ещё ничего не сказала, а ты уже устроил допрос, - укорила я его. – Поэтому я и думаю несколько раз, прежде чем тебя с кем-то познакомить.

– Ты же знаешь, что я всё равно узнаю.

– Знаю. Поэтому не буду спорить и познакомлю. Но пообещай, что ты не будешь суровым и ворчливым. Папа, - позвала я, дождалась его ответного взгляда, - он мне, на самом деле, нравится.

Знакомство отца и Марата прошло в несколько напряжённой атмосфере. В принципе, это было ожидаемо, но я всё-таки надеялась на другое. На то, что эти двое тут же найдут общий язык. Не знаю, почему мне это казалось таким важным. К моменту знакомства папы и Давыдова, мы с Маратом встречались всего ничего. Несколько недель. Поначалу в кафе, затем бродили по улицам, разговаривали, катались на роликах в парке. Точнее, каталась я, а Марат держал меня за руки и ловил при необходимости, когда я вот-вот готовилась приземлиться на асфальт. Очень хотелось показаться ему умелой и грациозной, но вышло, честно, не очень. Но Марат смеялся и меня хвалил. С ним мне было легко и весело, и спокойно.

А ещё он не спрашивал, кто мои родители, из какой я семьи, и даже услышав как-то мою фамилию, никак не отреагировал. Я специально за ним наблюдала.

– Почему ты ничего обо мне спрашиваешь? – не удержалась я как-то от вопроса.

Мы с Маратом сидели на открытой веранде ресторанчика, с видом на Москву-реку, встретились во время его обеденного перерыва, он обедал, а я на него смотрела. С тем самым дурацким ощущением счастья, когда насмотреться на любимого человека не можешь.

Он тогда на меня взглянул, немного удивленно, пожал плечами и сказал:

– Я и так всё знаю.

– Знаешь? – переспросила я. Что ж, его ответ всё объяснял. Раз знает, значит, и вопросов у него быть не может.

– Ты молодая, красивая, веселая, - сказал он. – Ты доверчивая, а это значит, что твоя жизнь достаточно проста. То есть, ты не из тех, кто приехал в Москву учиться или устраивать свою жизнь. У тебя и без того всё есть. – Я внимательно слушала его, не перебивала. А Марат поднял на меня вопросительный взгляд. – Ты из приличной, обеспеченной семьи. Единственная дочка?

Я коротко кивнула.

– Да.

Давыдов внимательно смотрел на меня, потом улыбнулся.

– Это мне в тебе и нравится.

– То, что я из обеспеченной семьи?

– То, что ты счастливая. Хотя, знаешь, это тоже удивительно. Обычно избалованные дети капризны и придирчивы, а ты совсем другая. Это твой характер, ты очень легкая.

Тогда мне казалось, что Марат говорит мне комплименты, что он меня хвалит, это сейчас, спустя годы, я всерьёз бы призадумалась, а насколько интересна мужчине легкая, неконфликтная, удобная женщина? А тогда я, глупая, радовалась. Старалась, чтобы ему со мной было комфортно, весело и именно легко.

– А ты? Единственный ребенок?

Мой вопрос его удивил. Марат хмыкнул и проговорил:

– Нет, конечно.

– Почему – конечно? – переспросила я.

– Потому что я из традиционной татарской семьи, милая. В татарских семьях редко бывает по одному ребенку. Я старший сын, у меня ещё две младшие сестры. Самая младшая, Наиля, твоего возраста.

Я с интересом слушала, кивала.

– Где она учится? В Москве?

– Моя семья из Казани. А Наиля не учится, в прошлом году она вышла замуж. У меня уже трое племянников. – Марат улыбнулся. – У средней сестры сын и дочка, и у Наили недавно родился сын.

Я улыбнулась, правда, заметила:

– Мой папа бы сказал, что это очень рано. Он до сих пор разговаривает со мной так, будто мне семь.

– Я самый несговорчивый в семье, - признался тем временем Марат. – Старший сын, должен был давным-давно обзавестись семьёй, а я вместо этого уехал в Москву, карьеру строить. Отец на меня злится.

– Придет время – женишься, - легко ответила я. – Для этого же надо влюбиться, встретить свою вторую половинку.

Марат поднял на меня глаза, некоторое время разглядывал мою дурную, влюбленную улыбку, после чего негромко проговорил: