Принцесса на горошине

Утром я отправилась в Москву. Особых дел у меня там не было, но и дома одной оставаться мне показалось невыносимым. Хотелось какого-то действия, хотелось разрешения проблем, важных разговоров, а поговорить мне было откровенно не с кем. После обеда я обещала встретиться с кризис-менеджером, обсудить с ним сложившуюся ситуацию, Марат очень просил подойти к этому вопросу со всей серьёзностью, а я обещала.

– Марьяна. Доброе утро.

Я отвела взгляд от шумной, центральной улочки, за происходящим на которой от скуки наблюдала, сидя за столиком в ресторане, голову повернула и посмотрела на обратившуюся ко мне женщину. Я бы точно никогда её не узнала, если бы не её экстремально короткая стрижка. Память тут же подсунула мне воспоминание о нашей с ней встрече на поминках отца. Я тогда не знала, кто она, и сейчас понятия не имела. Но поздоровалась.

– Доброе утро.

Женщина мне благодушно улыбнулась.

– Очень удачно, что мы с вами встретились, - сообщила она.

– Правда?

– Я присяду?

Я посмотрела на свободный стул напротив, в конце концов, согласно кивнула.

– Конечно.

Женщина присела, по-прежнему смотрела на меня с улыбкой.

– Вы ведь не знаете, кто я? – догадалась она.

Я чуть виновато улыбнулась.

– Простите, но, на самом деле, не представляю.

– Мы с вашим отцом были достаточно хорошо знакомы. Много лет. Я представитель главного канала страны. Занимаюсь связями с общественностью.

Мой взгляд на женщину стал куда более пристальным и придирчивым. А ещё я насторожилась. Негромко проговорила:

– Очень интересно.

– Марьяна, вы напряглись.

Я не только напряглась, но еще и нахмурилась.

– Что вы хотите?

– Не воспринимайте меня в штыки, пожалуйста. Мне кажется, наша с вами случайная встреча, на руку и мне, и вам.

– Правда?

– В свете случившегося скандала, - начала она, но я её перебила:

– Нет никакого скандала. Или вы имеете в виду мало правдивые шоу, на которых полощут имя моего отца?

– Ну, давайте не будем преуменьшать проблему. Как я вам уже говорила, мы с вашим отцом довольно много лет были знакомы, сотрудничали, поэтому я отношусь к вам со всем сочувствием и пониманием.

– И что же вы понимаете? Извините, я не помню, как вас зовут.

– Ольга, - тут же подсказала она. – Ольга Славич.

Её имя показалось мне знакомым, но откуда я его знала, сказать точно не смогла бы. Может, и от отца слышала.

– Так что вы понимаете о моей жизни, Ольга?

– Мне не нужно разбираться в вашей жизни. – Она легко отмахнулась от моих претензий. – Я, наоборот, хочу вам помочь.

– Чем же?

– Помочь вам высказать свою точку зрения.

Я улыбнулась и сообщила:

– Я в этом не нуждаюсь.

– Ваша мать, Марьяна, - начала она с определенной интонацией, но я снова её перебила:

– Ольга, моя мать умерла, когда я была ребенком. Она погибла в автокатастрофе под Парижем. И похоронена там же.

Ольга смотрела на меня в молчании, очень внимательно, затем её губ коснулась понимающая усмешка.

– Вы решили занять такую позицию?

– Не ваше дело, какую позицию я решила занять. Я прекрасно понимаю, о чем вы хотели со мной поговорить. Вся эта история и дикие рассказы делают глобальный рейтинг вашему каналу. А если ещё меня раскрутить на ответную реакцию, то вы, лично вы, думаю, сможете купить домик где-нибудь на островах. Вы старательно раздуваете, оплачиваете этот скандал, так сказать, вкладываете деньги, и пока находите в этом свою выгоду.

– Я оплачиваю?

– Ваш канал. Тот, который пел моему отцу дифирамбы несколько десятилетий, теперь, ради рейтинга, готов похоронить его репутацию. Посмертно. И ещё хотите, чтобы я в этом поучаствовала. По-моему, это слишком смелые мечты.

– Я просто хотела предложить вам возможность опровергнуть оглашенную информацию.

Я вздохнула, наигранно беспечно. Улыбнулась ей и легко качнула головой.

– Мне это неинтересно. – Я вскинула голову повыше. – Я – Марьяна Дегтярева. И всегда ей буду. А кто вы все такие? – задала я ей пафосный вопрос, смерила её взглядом и поднялась из-за стола. – Но спасибо, - добавила я с усмешкой. – За интересное предложение. Но я терпеть не могу грязевые ванны.

У дверей ресторанного зала меня поджидал Пал Палыч. Уверена, что он внимательно наблюдал за моей беседой, странно, что подпустил к моему столику эту особу. Наверное, тоже её узнал, допустил нашу встречу, и теперь был собой недоволен.

– Её зовут Ольга Славич, - сообщила я ему. – Сделай так, чтобы мы больше никогда не пересекались.

– Конечно.

– И отвези меня к матери, - добавила я.

Рыков замешкался на долю секунды, сбился с ровного шага, и я его обогнала. Ему пришлось поторопиться следом за мной, а я шла вперед и не оборачивалась.

– Марьяна, тебе нельзя с ней встречаться, - сказал он мне. – У тебя встреча с кризисниками сегодня.

– Вот и отлично. Поговорю с ней, и решу, насколько глобален наш кризис. – Я на Рыкова глянула, уличающе. – Ты же знаешь, где она живет, правда?

– Марьяна!..

– Пал Палыч, это приказ, - сообщила я ему. После чего разрешила: - Так Марату и скажешь. Что я тебя заставила. И не причитай, пожалуйста, - предупредила я его, когда мы садились в машину. Не хотелось слушать его ворчание всю дорогу.

Мама с Лилей жили в закрытом жилом комплексе. Квартира не шикарная, но просторная и комфортная, двухкомнатная. Конечно, это не та «комнатенка», на которую хватило средств мне. Ещё одно доказательство, что я не люблю родственников, не ценю их и не лелею.

– Это им канал снимает, - сказал мне Рыков, когда мы поднимались на лифте на десятый этаж.

– Канал снимает квартиру, канал оплачивает их расходы, и всё это за периодическую порцию откровений обо мне и моей семье. Как думаешь, мы сможем подать на них в суд?

– На федеральный канал? – Пал Палыч хмыкнул. – Ну, можем попробовать, пободаться. – Он глянул на меня. – У тебя воинственное настроение?

– Я злюсь, - сказала я ему. – Я разозлилась, Пал Палыч.

– Наконец-то, - выдохнул он рядом со мной.

Утро было далеко не раннее, но маму и Лилю я, своим визитом, судя по всему, подняла с постелей. Поначалу мне не хотели открывать дверь, хотя, Пал Палыч доподлинно выяснил, что они обе дома, а когда открыли, я увидела заспанную, недовольную физиономию сестры. Правда, сон с неё частично слетел, когда она увидела за дверью меня. Лиля в первый момент растерялась, даже испугалась, зачем-то выглянула в подъезд, хотя, Пал Палыча я оставила у лифта, и Лиле никто не угрожал.

– Марьяна? – переспросила она. – Что ты тут делаешь?

– Я приехала в гости, - сообщила я. – Посмотреть, как вы с мамой устроились. Мы же всё-таки не чужие люди, я беспокоюсь, - проговорила я, проходя мимо неё в квартиру. Лиля настолько растерялась, что даже не воспротивилась.

Я шла и поглядывала на стены, оценивая интерьер.

– Вы подписали договор? – осведомилась я.

Из-за одной из дверей показалась мама, смотрела на меня настороженно и непонимающе, удивившись моему присутствию. Я даже заметила, как она нервно запахнула халат на груди. Мне, если честно, тоже понадобилось некоторое усилие, чтобы при виде неё сохранить спокойствие.