Принцесса самозванец и целебная маска

— Говори сейчас. А я решу.

— Нимхэ сказала мне что я не должен вам доверять, но я скорее поверю в обет трезвости боцмана, чем хоть одному слову женщины. — Сказал Джомни и улыбнулся.

— Зачем тогда она нужна тебе?

— Если она и не скажет где узнать правду, то я прослежу за ней, и сам всё узнаю.

— Проследит он! — Расхохотался капитан. — Говори мне что хотел сказать!

— Я везу образцы крови целого племени в семи а то и больше поколениях. Я боялся что вы заберёте у меня его, и продадите британцам.

— Вот ведь незадача, а я думал что ты сам его везёшь британцам продать.

— Вам это Нимхэ сказала?

Но капитан лишь усмехнулся в ответ, и искоса глянул на Джомни.

— Вот что малыш. У нас у всех накопилось к ней уйма вопросов, но своей командой я рисковать ради неё не буду.

— Не нужно капитан, я всё сделаю.

Через полсуток Мать Гидра шла на перископной глубине недалеко от португальского побережья, а Назир Косичка и Аарон помогали Джомни надевать акваланг. Все четверо поглядывали на торпедный шлюз с надеждой, но не так как раньше, в их глазах читалось двойственное а то и тройственное чувство.

— И что, ты просто бросишь нас тут? — спросил Аарон.

— А ты бы на моём месте, как поступил? — улыбнулся Джомни.

— И не поспоришь… — задумчиво сказал Аарон.

— Ну почему, Я могу вернуться и поспорить. Там я простой нищий бродяга, а тут я часть вполне толковой команды. — сказал Джомни и улыбнулся всем троим.

— Ты имеешь ввиду Мать Гидру? — спросил Косичка — Или конкретно нас?

— Одно другому не мешает. — Ответил Косичке Назир и Джомни жестом подтвердил его слова.

— А ты как, Косичка, Не хочешь со мной? — спросил его Джомни.

— И пропустить самое интересное? Нет уж.

— Да-а-а, похоже Нимхэ и тебя на крючок посадила. — с ехидством сказал Джомни и забрался в шлюз.

Дверца шлюза закрылась. Все трое услышали звук продувки акваланга и два стука по стенке шлюзовой камеры. Шлюз с бульканьем начал заполняться водой, и Джомни наконец был свободен. Внешний люк шлюза открылся, и Джомни впервые за очень долгое время увидел свет. Солнечный свет.

Несколько десятков долгих минут Он перебирал воду ослабевшими ногами в ластах, кислород подошел к половине, но Нимхэ он так и не увидел. И когда Джомни уже потерял надежду её найти, он решил подняться на поверхность. Несколько минут усилий и декомпрессионного терпения и он уже коснулся бы рукой сияющей поверхности воды, как вдруг некая сила заставила его оглянуться. В его маске отразился траурно черный силуэт Матери Гидры.

Снаружи она была ничуть не хуже чем изнутри. Он попытался вспомнить, как она выглядела, когда он взглянул на неё впервые, но совершенно не узнавал её. Яркая вспышка сверкнула перед его глазами, и он увидел её изнутри, каждого матроса, каждый агрегат. Каждый винтик, был для него роднее и реальнее чем вся Африка вместе взятая. Он видел её насквозь так, как увидел свои руки когда изучал анатомию вместе со своим наставником, но на этот раз, гораздо точнее. Ведь он сам, добровольно и старательно изучал все её механизмы. Морское чудовище навсегда поглотило часть его души.

Вдруг он почувствовал сильный удар в спину, такой мощный и резкий, что выронил загубник. Джомни не растерялся, а сразу же поймал загубник за шланг, и обернулся, чтобы увидеть причину, но увидел сразу несколько.

Несколько одиннадцатиметровых причин смертельного ужаса кружили вокруг него, скалили свои пасти и двигали плавниками. Они сужали круг вокруг Джомни, но он был подготовлен на столько, на сколько вообще можно быть подготовленным к встрече с акулами на их территории. Титаническим усилием, он взял своё дыхание под контроль, взял с пояса фонарик, и изо всех сил огрел им обнаглевшего хищника точно по кончику носа.

Удар был для акулы не сильнее пинка блохи для человека, но она отступила. За ней пришла вторая, она разинула пасть и собиралась схватить Джомни, но он вложил все силы чтобы резко развернуться, и подставил ей спину, немного прикрытую аквалангом.

Акула намертво вцепилась в его баллон, и потянула его с собой, прочь от Матери Гидры. От набегающего потока воды, маска стала давить на нос, лямки баллона врезались в плечи так сильно, что Джомни не хватало сил их отстегнуть, и он достал нож, чтобы разрезать лямки и освободиться, но акула отбросила его. Он почувствовал что его бросили как тряпичную куклу, но лишь только он пришел в себя, как мимо него пролетела другая акула, и сильным ударом своего хвоста выбила нож из руки Джомни. Он попытался нырнуть за медленно тонущим водолазным ножом, но как только он почти уже его поймал, он почувствовал сильный рывок. Ещё одна акула схватила его за баллон и несколько раз дернула из стороны в сторону, так что чуть не сломала ему шею.

Наконец Джомни вспомнил о шокере на фонаре, он взял фонарик с пояса, как вдруг заметил, что акулы исчезли. Видимость была отличная, и дно, и поверхность и Мать Гидра были легко различимы с расстояния в десятки метров, но акулы исчезли так же внезапно как и появились. Джомни решил подняться на поверхность чтобы сэкономить кислород, но вдруг заметил вдали нечто интересное. Это была Нимхэ.

Маленькая фигурка сияющая в лучах солнца плавно опускалась на дно. Она была совершенно неподвижна и текуча одновременно, яркие солнечные лучи освещали её бледное лицо, а потоки воды как в замедленной съёмке теребили разорванные лохмотья, которые некогда были одеждой.

Джомни позабыл об усталости, он неумело но упорно шевелил ластами, и во что бы то ни стало решил добраться до Нимхэ. Подойдя к ней, он обхватил её за пояс, и стал тянуть к поверхности. Яркий солнечный свет ослепил его, солёный морской воздух обжег его лёгкие, но Нимхэ не подавала признаков жизни. Всё было кончено. Она была мертва.

Джомни снял маску, ещё раз взглянул на посиневшие губы Нимхэ, тяжело вздохнул, и перевёл взгляд на горизонт, на котором тоненьким слоем небеса намазали охристо-желтую сушу. Джомни ещё раз вздохнул. Он должен был отпустить прошлое, отпустить Нимхэ, отпустить Мать Гидру, оставить капитана, и продолжать жить дальше, но руки никак не осмеливались отпустить холодное невесомое тело эльфийки.

Джомни ещё несколько раз вздохнул, но всё равно не смог отпустить её. Хотя он и взял обломок маски с собой, у Хайди оставалась большая её часть, и если не она, то кто-нибудь рано или поздно позарится на британские подачки, Джомни не сможет спасти своё родное племя. Даже будучи врачом.

Джомни уже успокоился, и уже собирался проститься с Нимхэ, как вдруг к ударам его сердца, добавился ещё один удар. Джомни неумело измерял пульс Нимхэ, и понял. Она всё ещё была жива.

Джомни громко и многоэтажно выругался в адрес береговой линии и со смешанными чувствами стал тащить Нимхэ на борт Матери Гидры, яростно и раздосадовано перебирая ластами.

Люк торпедного шлюза распахнулся и на палубу торпедного отсека поток воды вынес Джомни в обнимку с Нимхэ и его аквалангом. Джомни громко вдохнул воздух, и слегка пошатнулся от перепада давлений, но достаточно быстро пришёл в себя и стал делать Нимхэ непрямой массаж грудины.

— Где доктор? — крикнул он собравшимся матросам, но они лишь пожали плечами.

— Что, никто ей не поможет? — спросил Джомни оглядывая окруживших его зевак.

— Никто из нас не знает как помочь эльфу. — ответил штурман, и гнусно посмеялся.