Принцесса самозванец и целебная маска

— Леди и джентльмены, давайте набьём наши карманы!

***

Утро понедельника было ясным. А вот в социальных сетях разразилась настоящая буря. Каждый блоггер считал своим долгом изменить фото профиля на символы союза советских социалистических республик. Последними к флешмобу присоединились курсы русского языка и программирования, но вскоре и они расчехлили свои виртуальные рупоры, и начали воодушевлять пользователей на участие в классовой борьбе.

Ранние лозунги Союза Советских Социалистических Республик идеально подходили каждому, кто мечтал строить светлое бесклассовое будущее. В Гимне СССР изменили только одно слово: заменили “Великая Русь” на “Великая Британия”. Это слово вписалось туда лучше прежнего, несмотря на сломанную рифму.

Лондон разделился на ядро и периферию, радиальные улицы были перегорожены стремительно организовавшимися блокпостами, на которых стояли вооруженные солдаты без опознавательных знаков. По улицам ездили танки и прочие броневики, поверх королевской символики на них неумело были нанесены социалистические лозунги, имена как неоднозначных исторических деятелей так и откровенных упырей.

Простые британцы были конечно весьма наивны. Больше половины из них были потомками мигрантов, и жилось им весьма несладко. Поэтому, они легко клюнули на чудовищную мешанину из разнообразных призывов к борьбе против угнетателей, на протяжении десятков лет отнимавших у них свободы. Одну за другой.

Наконец на улицах раздались хриплые звуки рупоров. Отрывистые рифмованные лозунги превратили полу-случайных прохожих в лающих собак. Ровно в девять тридцать утра, толпа подошла со всех сторон к блокпостам, и люди в красных повязках, расеянные по всей толпе остановились. Повинуясь древнему инстинкту, за ними остановилась и остальная толпа.

В девять часов сорок одну минуту, на улицы высыпали обычные миряне, мамочки с детьми на руках, девочки активистки с обнаженными грудями, рассписанными лозунгами, малые дети бегали среди толпы, радостно размахивая красными флагами. через несколько минут на улицы приехали таксисты. Они начали доставать из багажников служебных автомобилей длинные красные ленты, на которых в одну строку были написаны неотъемлемые права человека. Митингующие растянули перед собой эти ленты, как бы защищаясь ими от полицейских с автоматами в штурмовой экипировке. Ровно в десять часов утра по Гринвичу, в Лондоне толпа митингующих хором запела Марсельезу.

Храбрые полицейские молча стояли, глядя на расположившуюся на расстоянии десяти метров толпу демонстрантов. Полицейские даже не пытались изобразить активность. Они поснимали руки с рукоятей автоматов, а когда активисты закончили петь, некоторые полицейские даже аплодировали, несмотря на нелицеприятные выкрики в свой адрес которые слышались у них за спиной.

В десять часов пятнадцать минут, первый из блокпостов пропустил митингующих в центр. Протестующие разрезали ленту с правами человека, и взявшись за неё руками организованно отправились на Трафальгарскую площадь. Через некоторое время Полицейские на других блокпостах пропустили свои толпы демонстрантов. Они чинно как на параде, подняли оружие вверх, и, как при смене караула просто отступили в стороны, пропуская толпу демонстрантов.

Ровно в час пополудни, толпа собралась на трафальгарской площади, оборудованной большой сценой, украшенной винтажными лампочками, ручной работы красными плакатами с лозунгами, а на сцене стояла винтажная трибуна, выполненная из уродливого дсп, нарочито криво сколоченная лучшими художниками Лондона. Через некоторое время, на уличной сцене заиграла винтажная музыка. Духовой оркестр заиграл советский военный марш. На сцену вышли полуголые танцовщицы, в венках из искусственных гвоздик.

Музыка притихла. На сцену вышел Джейкоб Блэквуд. Он представился помощником генерального секретаря молодёжного крыла БСП. После нескольких чрезмерно официозных речей, он позволил себе парочку весьма остроумных шуток, и официально объявил внеочередной съезд Британской Социалистической Партии открытым.

На сцену выступить с трибуны приглашали как бы случайных людей, которые выступали неожиданно складно и зажигательно. Но это было только начало. На сцену была приглашена кубинская музыкальная группа “Распахнутые губки”, после небольшой музыкально-танцевальной паузы, на сцену вышел Джейкоб и объявил выступление генерального секретаря молодёжного крыла БСП Джонни Инглиша.

***

Назир стоял на улице и ждал своего ушастого патрона. Северо Западный пригород Лондона был совершенно пуст. Почти все жители были на митинге, а те кто имел хоть чуть чуть подозрительности, давно покинул страну, или уже ждал своего парома. Вдруг, в конце пустой улице к Назиру стал приближаться белый микроавтобус. Кургузая машинка подлетела вплотную к Назиру, и со скрипом тормозов остановилась точно возле него. Из медленно открывающегося окна, будто второе зеркало заднего вида, выставилось эльфийское ухо.

— Эй - эй-эй! Залезай быстрей! — нетерпеливо протараторил Нимхэ.

Назир залез на пассажирское сидение, и не успел он пристегнуться, как автобус резко тронулся с места, хрипло взревев своим смешным моторчиком.

— А почему бы тебе не прилететь на драконе? — спросил Назир, потирая свежую шишку на лбу.

— Мне всегда нравился праворульный Форд Транзит, к тому же я везу нечто интересное! — посмотрел на Назира Нимхэ, ведя в грузовик в полглаза.

— Дракон не унесёт семьсот килограмм… Если только его не снабдить… — прирывисто тараторил Нимхэ, дерзко разгоняясь по узкой прямой улочке. — Короче, напомнишь мне потом, сделать твердотопливные ускорители для драконов! Ха! Они обосрутся от радости!

Назир посмотрел На Нимхэ с широко раскрытыми глазами, но потом вспомнил с кем имеет дело, махнул рукой и отвернулся. Лишь только Назир успел пристегнуться, как его взгляд упал в щель между шторками. Он увидел несколько полиэтиленовых пакетов с надписями на испанском. Пакеты были почти правильной формы, аккуратно упакованы клейкой лентой. Назир не удержался, он приподнял шторку и обомлел. В маленьком грузовом микроавтобусе стояла полета груженная кубометром белого порошка - кокаина

— Ты везешь семьсот килограмм кокса? — заорал оторопевший Назир. — Это и есть интересненькое?

— Хахахаха, — залился хохотом Нимхэ — Я везу нечто гораздо более интересное, а кокс мне нужен для маскировки!

— То есть кокс это по-твоему недостаточно подозрительная вещь? Где ты его взял, купил?

— Одна рыбка на булькала мне, что у коммунистов будет крупная вечеринка, ну я взял микроавтобус, и перехватил курьера, а что? Пусть будет! А то какое же веселье без наркотиков?

— Ты всё это вынюхаешь?

— Ах-а, А-ха-ха, Хах! — смеялся Нимхэ, издавая звуки похожие на открывание скрипучих засовов.

Нимхэ отдышался, размял затекшие от смеха губы и вытирая слёзы, потом сделал паузу, преждже чем рассказать Назиру, что именно его так насмешило

— Понимаешь, Назир, ахаха, — начал Нимхэ — Ваши человеческие наркотики, на эльфов действуют немного, Агррр ха ха, немного иначе.

Нимхэ сделал небольшую паузу, и наконец напрягая пресс сказал:

— Для меня это слабительное. — Сказал он и напрягся как пружина.

Назир с серьёзным лицом посмотрел на Нимхэ, затем осторожно приоткрыл занавеску, взглянул на семьсот килограмм эльфийского слабительного, потом на рыдающее от лицо Нимхэ.

— Оу, не сладко тебе придётся… Сказал он и с ироничным состраданием посмотрел на Нимхэ. Прежде чем они оба заорали от хохота.

Микроавтобус нёсся по узким улочкам на скорости далеко за сто. Ускоренная реакция Нимхэ превосходила человеческую в тысячу раз, микроавтобус казалось летел по узкой улице, лишь изредка касаясь верхушек возвышенностей дороги. Но вскоре скорость пришлось замедлить. По мере приближения к Вестминстерскому дворцу, на улице всё чаще появлялись люди. Хотя Нимхэ без труда мог их объехать на любой скорости, пугать своих будущих подданных он был не намерен. Нимхэ учтиво и почтительно двигался со скоростью в несколько десятков километров в час, а самых нетерпеливых вежливо предупреждал коротким постукиванием по кнопке клаксона.