Принцы плейбои

— П-Падший Ангел, — заикаясь, выдавил неудачник. — Просто — он тяжело сглотнул, — я пытался заставить ее прекратить борьбу. Это не место для сук.

Раф размахнулся ногой и пнул его прямо в лицо, заставив заткнуться нахуй.

Я пожала плечами, впервые убирая оружие в ножны.

— Видишь, я не слишком остро отреагировала. Он получил то, что заслужил.

Губы Рафа, видимые под маской, слегка дрогнули. Я восприняла это как победу.

— У тебя хорошее имя, Насилие, — сказал он, в его голосе звучало веселье. — Убийство — твоя первая мысль, когда кто-то выводит тебя из себя.

Я пожала плечами.

— Что я могу сказать, в большинстве случаев люди реагируют на угрозы убийством лучше, чем на строгую лекцию.

Он подошел ближе, возвышаясь надо мной, но страх был последним, что я почувствовала.

— Ты не обязана мне говорить, — пробормотал он. — Я родился в насилии и там и остался.

Что, блядь, это значит?

Я так мало знала о Рафе, но я и раньше догадывалась, что в его прошлом была тьма. Никто не был таким, каким он был, не сгорев в адских ямах и не выжив. Я знала это точно.

— Кто причинил тебе боль? — Прошептала я и почти сразу же пожалела, что не могу взять свой вопрос обратно.

Раф обхватил меня руками, но в отличие от предыдущего мудака, который уже выполз из туннелей, это меня не разозлило.

Я хотела эту кусачую хватку.

— Что заставляет тебя думать, что я поделюсь с тобой своим прошлым? — Сказал Раф мне на ухо твердым голосом. — Почему ты, блядь, так меня мучаешь?

Я не была вполне уверена, что означала эта последняя часть, и я даже не могла вспомнить, что было в первой части, потому что он был так близко, что у меня в голове все перепуталось.

— Чего ты от меня хочешь? — Я выдохнула в ответ, ожидая, что он оттолкнет меня.

Только он этого не сделал.

Прежде чем я успела моргнуть, он подхватил меня на руки и прижал спиной к грубой каменной стене. Он дернул мой фиолетовый комбинезон вниз, оставив меня в черном спортивном лифчике. Раф вытащил мой меч и полоснул по черному материалу так близко, что я почувствовала лезвие, но каким-то образом он не поранил мою кожу.

Мои сиськи подпрыгнули от свободы, и он смотрел на меня в течение многих секунд, его глаза были темными и бурными.

— Черт, — пробормотал он, прежде чем опустил голову и засосал один пик в рот. Сначала он омыл мою правую грудь, затем левую, оставив меня стонущей, возбужденной.

Это была борьба. Видеть это. Быть частью этого.

Я была чертовски мокрой еще до того, как это началось, и добавьте Рафа… У меня не было ни единого гребаного шанса.

Мои руки вцепились в его рубашку, черный материал комкался в моих пальцах, когда я сильно дернула, снимая ее через его голову. Наши маски оставались на месте, даже если мы были наполовину обнажены. Каким-то образом это добавляло всей этой гребаной атмосферы.

Раф немного приподнял меня, и я проигнорировала боль в спине от ударов о камни. Я была слишком взвинчена, чтобы беспокоиться о боли. Удовольствие доминировало над моими чувствами.

Он снял нижнюю половину моего костюма, сдвинув его вниз так, что он оказался на одной ноге, а затем на другой. Для этого ему пришлось опустить мои ноги на землю, и когда он опустился ниже, его лицо оказалось прижатым прямо к моей киске, прикрытой нижним бельем.

Я застонала, когда его язык прошелся прямо по моему ноющему клитору, проникая сквозь материал, отчего мои колени ослабли, когда я уперлась обеими руками в стену, чтобы сохранить равновесие.

Он обхватил руками мои бедра, заставляя их еще больше раздвинуться, и моя спина выгнулась, чтобы приспособиться. Его язык прошелся по краю моего бикини, скользнул под него и попробовал скопившуюся там влагу. В следующее мгновение мое нижнее белье исчезло, и он трахал меня своим языком, пока я не распуталась под его прикосновениями. Должно быть, он научился этому с прошлого раза, потому что не убрал рук, прижимая меня к стене, пока вытягивал из меня все до последней капли удовольствия.

— Раф, черт возьми, — простонала я, сильнее прижимаясь к нему, нуждаясь в большем.

Мне никогда не было достаточно.

Он был так же искусен со своим языком и руками — и особенно со своим членом — как и в драке.

Настоящий мастер.

Он развернул меня, прижимая мое лицо к твердому камню и крепко прижимая обе руки к стене, пока ласкал мою обнаженную задницу. Обычно я не была сторонницей игры с задницей, но, когда Раф вот так погладил меня, я пересмотрела свою позицию по этому поводу.

Его пальцы раздвинули мои ноги еще дальше, и я могла чувствовать большую твердую длину его члена напротив моей киски. Он был немного слишком высок, чтобы мне было удобно, но это не имело значения, так как он смог поднять меня и проникнуть внутрь без колебаний.

— Черт, — снова простонал он, первое слово, которое он произнес с тех пор, как мы начали это. — С тех пор, как ты, блядь, бросила меня в коридоре, я хотел этого.

— Это м- мое наказание? — Я застонала в ответ с придыханием.

Смех Рафа был хриплым, низким и наполненным тьмой.

— Нет, Насилие. Это прелюдия к твоему наказанию. Так что будь внимательна.

— Невозможно, — выпалила я, когда он изменил угол наклона, поднимая мои бедра выше. Еще три удара, и я снова была на грани оргазма, мое тело напряглось, когда в моем центре поднялись волны удовольствия.

Однако Раф не дал мне этого сделать, медленно вытягиваясь до упора, прежде чем снова врезаться и сменить ритм. Мое тело отчаянно пыталось приспособиться, нуждаясь в том кайфе, за которым оно гналось. Но он снова изменил темп, его удары отличались, и когда он снова вышел, я снова стояла на своих ногах, прижатая к стене, грудь вздымалась, когда все внутри меня дрожало и взывало о большем.

Развернувшись, я толкнула его.

— Что ты делаешь? Будь достаточно мужественным, чтобы прикончить меня.

Его губы жестоко скривились, но он не отступил.

— Жизнь — это соревнование, и ты узнаешь, как сильно я люблю побеждать.

Черт!

Мне хотелось закричать, но поскольку я стояла здесь голая, одна штанина моего гребаного костюма была сбита вокруг лодыжки, а на голове была гребаная маска, я решила, что с меня хватит играть в эту игру. Если Раф хотел бросить вызов, я собиралась принять его.

Наши лица были так близко, что он сначала не заметил, как моя рука скользнула вниз между бедер, поглаживая пальцами мою влажность. Только когда стон сорвался с моих губ, его глаза оставили мои, остановившись на том, как я играла сама с собой.