Природа жестокости

 Я замечаю Кару, которая сидит у окна и её глаза метают молнии в сторону Роберта. Кажется, он игнорирует её, нажимая кнопки на док-станции айпода, которая находится в приборной панели. Саша всё ещё общается с Алистером, когда начинает играть знакомое вступление к песне «She Fucking Hates Me» группы «Puddle of Mudd» (прим.пер.: «She Fucking Hates Me» — «Она, блин, ненавидит меня»). Я смотрю на Кару и вижу, как расширяются её глаза, когда она понимает, что это за песня. Когда доходит до припева, Роберт поворачивает громкость вправо и начинает петь во всё горло. А у него на самом деле не плохой голос. Он высовывает руку в окно и показывает ей палец, а затем прибавляет скорость и сигналит, проезжая мимо машины Алистера и нахмурившейся Кары.

Он смеётся, когда Саша вешает трубку и пихает его в плечо.

— Это было грубо, — говорит она, делая ему замечание.

Роберт продолжает петь, но теперь уже отворачиваясь от дороги на секунду, и поёт Саше в лицо. Мои губы дрожат, так как я стараюсь не рассмеяться.

— Фу, прекрати своё чёртово пение, Роб. Это ужасно.

Это вовсе не ужасно, но я не собиралась показывать, что не согласна с ней. Он продолжает петь ей в лицо, пока она, наконец, не сдается и смеется.

— Ты — идиот.

Он доходит до второго припева и стучит головой о спинку сиденья, выкрикивая тексты вместе с Эдди Веддером и подражая ему.

— Пой со мной, сестрёнка. Ну, ты знаешь, тебе этого хочется,— ободряет он её.

Саша пожимает плечами и начинает петь, сдержанно улыбаясь. Роберт встречает мой пристальный взгляд в зеркале.

— И ты, Лана. Мне нужна вся поддержка, которую я могу получить, если собираюсь провести день с этой стервой и её комнатной собачкой.

Моё сердце замирает в ответ на его просьбу. Иногда я не пою в присутствии других людей, так как это совсем не то, что мне хочется делать. Я стремлюсь сменить тему и говорю:

— Не могу поверить, что эта песня есть в твоей коллекции. Как не стыдно, Роб. — Я игнорирую его замечание о стерве Каре и Гари — её комнатной собачке.

— Что? Это классика.

Он подмигивает мне. Я слабо ему улыбаюсь и мычу вместо того, чтобы запеть, как следует. Он одобрительно кивает, и мы отправляемся вниз по дороге к пляжу, высовывая руки из окон и чувствуя, как ветер проносится сквозь наши пальцы.

Как ни странно, Алистер и остальные, в конечном итоге, приехали в Брайтон на пару минут раньше нас. Он звонит Саше, чтобы сказать, что они уже припарковались и спускаются к пляжу. Роберт видит их чёрный автомобиль и припарковывается на соседнем месте, и мы идём доставать наши вещи из багажника. Увидев, как я вытаскиваю свою сумку, Роберт отнимает её у меня и закидывает себе на плечо.

— Я понесу,— говорит он мне, подмигивая. Очень благородно.

— Хм, ладно.

— Ой! Как это мило, Роб. В таком случае ты можешь понести и мои вещи,— говорит Саша, нахально толкая сумку-холодильник и свой рюкзак ему в руки.

Она берет меня под руку и направляет в сторону пляжа, щёлкая пальцами Роберту.

 — Шевелись, братишка. Мы не хотим упустить все хорошие места.

Захлопывая багажник, Роб включает сигнализацию и идёт следом за нами. Он выглядит слегка раздражённым, но, кажется, не испытывает никаких трудностей с тем, что несёт все сумки.

Хотя было только пол-одиннадцатого, пляж был набит людьми. Думаю, потому что хорошая погода. Я достаю телефон, чтобы сделать несколько снимков красочных теней в районе пляжа. В это время Саша фотографирует остальных и собирается присоединяться к ним.

Через несколько секунд я чувствую чьё-то дыхание на затылке.

— Что ты задумала?— спрашивает Роберт, нежно кладя руку на моё бедро.

— Просто несколько снимков,— отвечаю я, констатируя очевидное. Дрожа, я щёлкаю ещё пару кадров и убираю свой телефон в передний карман платья.

— Не хочешь помочь мне с этими сумками?

— Нет, мне и так хорошо, — отвечает он и идет дальше.

— Freunde! Wilkommen! (прим.пер.: Друзья! Добро пожаловать!) — Алистер машет нам с того места, где стоит на песке, одетый в яркие шорты-бермуды. У него очень волосатая грудь, но я стараюсь не глазеть на неё.

— Наверное, это самый дерьмовый немецкий акцент, который я когда-либо слышал, — говорит Роберт, прикрывая рот рукой.

Через минуту мы присоединяемся к компании. Кара, одетая в крошечный персиковый бикини, вскакивает со своего полотенца на песке и дефилирует в сторону Роберта.

— Ты забрал DVD-проигрыватель из гостиной. Я хочу его назад, — вопит она, показывая на него пальцем.

При пронзительном звуке её просьбы пара любителей солнца поблизости вытягивают шеи, чтобы увидеть, что происходит. Роберт тянет время, пока ставит сумки, а потом тяжело вздыхает.

— Иди ты со всем этим дерьмом, Кара. Я не в настроении. Я его купил, поэтому он мой.

— Не разговаривай с ней так, приятель, — предупреждает его Гари, который сидит на одном из складных шезлонгов.

На нём только узкие синие плавки, а его мускулы выглядят громадными, не говоря уже о э-э… кое-чём ниже. Я удивляюсь, что складной шезлонг может его выдерживать.

— Держи её на поводке, и я буду только рад уступить, — жалит в ответ Роберт, разглядывая Гари, когда тот проходит мимо Кары. — Ах да, и почему бы тебе не вытащить свернутые носки из штанов? Ты этим никого не обманешь.

Все тихонько хихикают над шуткой Роберта. Гари краснеет, но больше от злости, чем от смущения. Роберт хватает наши вещи и ставит на пустое место на песке.

— Тьфу, ты этого не достоин, — говорит Кара, спеша подарить Гари страстный поцелуй, на мгновенье усаживается к Гари на колени и поглаживает рукой его грудь.

Как только она заканчивает уверять своего бойфренда в его мужественности, то ложится обратно рядом с Сандрой и блондинкой, которую я не знаю. Она загорает в таком же крошечном бикини, как и у Кары.

Саша закатывает глаза и качает головой в сторону Кары, как бы говоря Роберту игнорировать её — «она просто ищет внимания и поэтому обрушивает свою жестокость тебе на плечи». Они могут долго спорить, но когда доходит до дела, Саша и Роберт всегда поддерживают друг друга. Это штучки близнецов.

Я скидываю сандалии и опускаюсь на колени в песок, чтобы распаковать сумку, достать большое полосатое полотенце и расстелить его. Саша делает то же самое перед тем, как стягивает с себя футболку, под которой у неё надета майка. Она остаётся в ней и коротеньких джинсовых шортах, втирая лосьон для загара в руки. Я понимаю, что она не собирается надевать купальник, и немного смущаясь, нерешительно стаскиваю платье через голову.

У меня глаза на лоб лезут, когда я слышу тихий свист и хихиканье. Когда оборачиваюсь, то понимаю, кто свистит — либо Виктор, либо Джейкоб, потому что оба выглядят крайне веселыми.