Природа жестокости

— Я чертовски рад услышать это, — вздыхает он.

Песня подходит к концу, и кто-то вырубает свет, когда несколько официантов начинают выкатывать огромный четырёхъярусный торт. Звучат узнаваемые ноты «С днем рожденья тебя», и Алан одаривает всех скромной улыбкой, готовясь задуть свечи, сформировавшие число «50».

Роберт тянет меня с танцпола подальше в темноту. Он кладёт руку на мою щёку и наклоняется, чтобы быстро и крепко поцеловать в губы. Когда мужчина настойчиво проникает языком в мой рот, кажется, что его руки сразу везде. Затем все кричат: «Гип-гип-ура!», и свет включается. Роб отходит от меня, намереваясь похлопать отца по плечу и поздравить его с днём рождения.

Подойдя к столу, я сажусь, всё ещё ошеломлённая шквалом эмоций и его потребностью поцеловать меня. Я хочу ещё один бокал шампанского, чтобы успокоить свои нервы, но мне действительно придётся подождать, пока мы не доберёмся до Алистера. Рядом со мной скрипит стул, я поворачиваюсь, обнаруживая Сашу, плюхнувшуюся на него.

Она выпивает половину бокала, устремляя взгляд на меня, и кажется задумчивой.

— Итак, — небрежно начинает она, — что это танцуя, вы делали с Робертом?

Я кривлю губами и беру маленькое забавное пирожное, лишь бы что-то делать.

— Он попросил меня.

— Мм-хмм. Вы двое выглядели... как очень близкие. Будто вы пара или что-то в этом роде.

Она вопросительно выгибает бровь, глядя на меня.

Я лопаюсь от смеха и качаю головой.

— Это смешно, Саш.

Господи, почему я вру ей? Мне так чертовски неловко за то, что мне нравится Роберт. Признаться в этом Саше равносильно тому, что я тайно слушаю «Одно Направление» или что-то подобное.

Она хмурится, глядя на меня, и её взгляд кажется печальным.

— Знаю, у Роба есть своё очарование, Лана. Проблема в том, что он знает это, и то, как использовать его, — подруга делает паузу, издавая мучительный вздох. — Чёрт, — бормочет она. — Я люблю этого парня, ведь он — мой брат, но я видела, как он превращает холодных чёрствых сук в сломленных женщин. Ты не холодная и не чёрствая, и если Роб когда-нибудь попытается сломать тебя, не думаю, что смогла бы простить его, потому что я люблю тебя так же сильно, как и его. Я не слепая. Я заметила, что ты потеплела к нему на прошлой неделе. А ещё страшнее то, что Роберт всё время смотрит на тебя так, будто хочет зацеловать твоё лицо. Пожалуйста, скажи мне, что всё это мерещится.

Я стаскиваю кусочек теста и кладу его себе в рот.

— Ладно, тебе это не мерещится, — почти шёпотом отвечаю я.

— Повтори, — просит Саша, выпрямляясь на стуле.

— Тебе это не мерещится, — громче говорю я.

— Ах, чёрт.

Она откидывается на спинку стула.

— Слушай, на самом деле ничего не происходит. У нас было лишь несколько... моментов.

— Разъясни.

— Он поцеловал меня.

— Очень целомудренно с его стороны. Что же случилось с вами, двумя смертельными врагами?

Всё, что могу сделать — это пожать плечами. Она забирает пирожное из моих рук, пихая его себе в рот.

— Зачем ты это сделала?

— Ты раздражаешь меня своей возней с ним.

— Ладно.

— И так, продолжай. Что ещё он сделал?

Я краснею.

— Тьфу, Саша, не заставляй меня вдаваться в подробности.

У неё округляются глаза.

— У тебя не было с ним секса, не так ли?

— Нет! — восклицаю я. — Ты же знаешь, что я невежественна, когда дело доходит до этого. Я даже не знаю, с чего начать.

Она закатывает глаза.

— Это не ракетостроение.

Я фыркаю.

— Для кого как.

Повернувшись ко мне, подруга заправляет прядь волос мне за ухо и одной рукой опирается на спинку моего стула.

— Я не пытаюсь поучать тебя. Просто я хотела, чтобы для тебя это были весёлые летние каникулы, хотя, возможно, ты думаешь, что отношения с Робертом — это маленькое весёлое развлечение, но предупреждаю тебя, что это не так. Это будет весёлое развлечение, которое закончится большой драмой и жестоким разочарованием. Чёрт, я думала, ты умнее, малыш.

Я хочу ответить ей, но Роберт появляется у стола и занимает место рядом с ней.

Его взгляд перемещаются от меня на сестру.

— Почему вы выглядите так, будто кто-то помочился в ваши кукурузные хлопья?

— Возможно, потому что это сделал ты, — говорит Саша, пристально глядя на него прищуренными глазами.

— Я должен дать тебе знать, что не имею привычку мочиться в кукурузные хлопья. Отвратительное дело.

— Лана рассказала мне, что происходит, — говорит она, игнорируя его шутку.

Роб трезвеет, занимая оборону.

— И это плохо, потому что...

— Перестань, Роб. Не придуривайся. Ты не достаточно хорош для неё.

— Саша, — тихо говорю я, касаясь её руки.

— Нет, Лана, я права. Я не говорю, что ты лучше, чем он. Просто говорю, что он всё ещё спит с кем попало, а это плохо для тебя.

— Чёрт тебя дери, уже несколько недель я ни с кем не был, — выплевывает Роберт, напрягая челюсть.

— Ах, так ты открыл новую страницу?

— Возможно, да.

— А, возможно, и нет.

— А, возможно, и не было никакой страницы.

— Теперь в твоих словах нет никакого смысла.

Роберт встаёт из-за стола.

— Да, нет. Я спал с кем попало, потому что пытался заполнить брешь, ведь я не мог иметь то, что действительно хотел, а то, что всегда хотел, была она, — он вскидывает руку в моём направлении. — Но никогда не мог заполучить её, ведь ты постоянно была наготове, как её долбаный телохранитель, — Роберт просто шипит эти последние слова, убегая прочь от стола.

Мы с Сашей остаёмся сидеть, шокированные и потерявшие дар речи.

Глава 12

Моё тело дрожит, когда я прокручиваю в голове последние слова Роберта: «Он всегда хотел меня». Как всегда-всегда?

— Наверное, мне нужно поговорить с братом, — говорит Саша, вклиниваясь в мои мысли, и встаёт.

Я наблюдаю, как она выходит. Официант ставит передо мной кусочек именинного торта, но у меня так сводит живот, что я не могу съесть ни кусочка.