Притяжение

Так вот что ей нужно. Он в принципе и не обольщался на её счёт, что она вдруг решит наладить с ним отношения. Ему по большому счёту, хватает и того что у него есть. Но его не могло не радовать, что родители Вики, нашли в себе мудрость и силы, не исчезнуть из жизни дочери.

— Без проблем, — коротко ответил он, — в любое время.

— Спасибо, — поблагодарила она его, и поджала губы, словно ей пришлось сделать над собой усилие для разговора с ним, а может, так и было.

К тому моменту, как вернулась Вика, Тимур так и не проснулся, и снова перекочевал на руки матери. Руслан собрал в первую очередь все документы, потом остатки вещей, цветы, в том числе и те, что принес сам, потом аккуратно уложили Тимура в кресло, и их большая процессия выдвинулась.

— Милана, с нами поедешь? — спросила Вика, когда все замерли на парковке, перед посадкой в автомобиль.

Она коротко и недружелюбно глянула на Руслана, потом с какой-то страной тревогой на Антона, который был за рулём, и отказалась.

Вика не стала настаивать, было видно, что она устала, и поэтому Руслан коротко свернул затянувшееся прощание, и помог устроить сперва Тимура, крепко зафиксировать его кресло ремнями, потом помог сесть Вике, и уже сам устроился рядом. И с облегчением выдохнул, наконец-то они остались одни, Антоха не в счёт. Для Руслана друг и по совместительству начбез, был комфортным человеком.

Уже вечером, когда Вика, качал на руках Тимура, в его комнате, устроившись в кресле качалке, он вспомнил про небольшой подарок, который приготовил для неё.

Он тихо вошёл в комнату к сыну, и, подойдя сзади к царице, надел на шею подвеску с цепочкой из белого золота с бриллиантом.

В миниатюрном овале, из золота были вылиты профили женщины и младенца, между ними сверкало драгоценное сердце.

Руслану показался символичным такой подарок, тем более, что он искал, чем мог отблагодарить Вику за рождение сына. А эта, может и банальное украшение, показалось ему подходящим и стоящим подарка.

Вика поймала тяжёлую подвеску одной рукой, второй она держала Тимура.

Она подняла её на уровень глаз, и улыбнулась.

— Как красиво, и мило, — прошептала она, и сжала в руке украшение, и протянула к нему свободную руку. Руслан склонился к ней, и прижался к щеке, втянул её аромат. Прекрасное завершение дня. Они рядом.

Он посмотрел в её голубые глаза, потом коснулся губами переносицы, сполз по щеке, и только потом поймал губы. Вкусные, родные, теплые. Хотелось длить и длить этот поцелуй, но Тимур решил по своему, заворочался, заворчал, захныкал, и родителям пришлось с неохотой разлепиться.

— Люблю тебя, — шепнула Вика, ещё не переключая внимание на сына, удерживая его взгляд.

— Люблю тебя, — повторил он, — люблю, больше жизни!

4

Я тихо, прикрыла дверь спальни, прихватив с собой радио-няню, и пошла вниз. Сегодня мне хотелось встретить Руслана с работы. Обычно в это время я уже сплю, но сегодня был особенный повод.

Руслан сейчас почти всегда возвращался поздно. Он навёрстывал все упущенные возможности, ещё за те времена, когда сам был на больничной койке, и теперь казалось, хватал любые возможности заработать и реализоваться, и поэтому двадцать четыре часа в сутках ему было мало.

В нашем доме стало многолюдно.

Поти каждый день приезжала Милана, а то порой и оставалась на ночь. Она души не чаяла в Мурике, и готова была проводить с ним всё своё время. И я не против, но началась школа, и учёбу, как ни крути не отодвинуть.

Родители стабильно появлялись три раза в неделю. Их тоже смягчил и умиротворил наш сын. Они оставили любые нравоучения и все свои умозаключения при себе, видимо понимая, что на чаше весов, либо общение с внуком, либо их правота.

Тимур примерил всех.

И в том числе и нас Русланом.

Может не стоит так думать, но если бы он не решил так рано появиться, ещё неизвестно, до чего бы мы тогда договорились с Русланом.

И наверное, то обретенное счастье, и согласие, которое сейчас царило не только между нами, но и во всей нашей семье, стоило, того что мы пережили с сыном.

И мы справились.

Мурик, не смотря на все опасения врачей, прекрасно догонял все статистические нормы по весу и росту. По всем показателям не уступал, более здоровым детям. Да он оставался в зоне риска, как недоношенный ребёнок, но только и всего, в остальном, уже к месяцу он отвечал всем нормам, и только поражал своим упорством и волей к жизни.

Мой маленький, смелый мальчик. Я готова была раствориться в его тёмном взгляде, когда он радостно агукал, узнавая меня, стоило мне только подойти к кроватке.

С Миланой, я тоже была счастлива, безмерно горда, мне хотелось всему миру рассказать, что у меня появилась дочь. Но всё же я была тогда молода, и пила эту жизнь большими глотками, воспринимая это волшебство, как данность.

Сейчас же я могла часами наблюдать, как спит Тимур. Просто смотреть и наслаждаться, его умиротворением, его ангельским личиком. Искать сходство с Русланом. Подмечать любые мелочи. Я дождаться не могла, когда наступит новый день, чтобы вновь взять его на руки. Я могла часами носить его по саду, и петь, или рассказывать что-нибудь.

Мне совсем не хватало тех часов, когда приезжали родители, и тогда он перекочёвывал к ним в руки. Я ощущала такое одиночество, хотя он был рядом.

И только, когда Руслан, уличив немного свободного времени в своём графике, проводил с нами время, я не чувствовала этого странного одиночества, когда он тоже мог носить Тимура, бесконечно на руках. Тогда я чувствовала гармонию.

Меня словно насквозь, пронизывали лучи добра, нежности, тепла. Я была ими наполнена сверх меры, и готова была делиться любовью с каждым.

Мама говорила, что я свечусь, и что я очень красивая, хотя я ещё не до конца оправилась от стремительных родов. Всё ещё была бледная и худая.

Вот никогда не стремилась улучшать свою фигуру. Возможно, потому что не было необходимости. Я всегда была примерно в одном весе. Меня устраивала моя по-женски сформированная фигура, даже с возрастом, не испортившаяся, а, по моему мнению, ставшая ещё более привлекательнее. Доказательством тому, моё знакомство с Русланом.

Но сейчас, моё узкое лицо стало ещё более угловатым. Ключицы проступали явственнее. Грудь, соответственно сдулась, и были видны рёбра. Тазовые косточки остро торчали. И совсем не стало попы.

Я похудела на десять килограмм, и это нездоровая худоба принесла с собой и постоянное чувство холода, и постоянную бледность.

Врачи говори, что прошло ещё мало времени, и наказывали следовать рекомендациям.

Окружающие уверяли, что я прекрасно выгляжу.

Руслан даже взглядом не показывал, что его что-то не устраивает.

И я пока не сильно заморачивалась по поводу своей внешности, окружённая заботой и любовью, так отмечала каждый раз, проходя мимо зеркала, что изменилась, потому что привыкнуть не могла.