Притяжение

— Мне кажется… — начала Инга, и тут же запнулась, и это тоже было не свойственно ей, как и та тревога, промелькнувшая в её взгляде.

Нет, она вовсе не была бесчувственным чурбаном, просто ей не характерно было проявлять такие чувства на людях, тем более быть уязвимой при мне. И это встревожило меня.

— Что-то с Виком? — не выдержала я.

— Да. С ним определённо что-то не так. Ваш развод влияет на него больше, чем я подозревала.

Я тут же смутилась, и была благодарна небольшой паузе, которая возникла, когда нам принесли кофе.

Я уткнулась в свой высокий бокал, ломая ложкой пышную пену сливок, испытывая стыд. Я знаю, что не должна его испытывать. Те обстоятельства, что поменяли нашу жизнь, я в них не виновата. Сам Вик в них виноват. И я не обманывала его потом, когда поняла, что не смогу так жить, и честно сказала ему об этом. Но в глазах, Инги, его матери, всё выглядело по-другому. И по её мнению, я виновата, что Вик сейчас не форме.

— Инга, но ведь это очевидно, редко когда между супругами царит мир после развода, — начала я.

— Дело не в том, что вы с Виктором, не общаетесь, — перебила она меня, вертя в ладонях маленькую чашку с кофе. — Дело в том, что вопреки всем доводам разума, он всё ещё, судя по всему, цепляется за надежду на воссоединение с тобой.

Я недоверчиво посмотрела на Ингу.

— Этого не может быть! — только и выдала я.

— К сожалению, может, — вздохнула бывшая свекровь, — что-то такое пространное промелькнуло в нашем недавнем разговоре.

Я недоумённо смотрела на неё, и честно говоря, не верила. После нашего поцелуя, когда он принёс бумаги на развод, Вик не единым словом, ни единым движением не показал, что это может быть так. Даже наоборот, он словно больше, с каждым разом озлоблялся, смотрел с ненавистью. Да и о каком воссоединении может идти речь. Нет, он разумный человек.

— Я вижу, что ты мне не веришь, — Инга правильно считала все знаки с моего лица.

— Не верю, — не стал я юлить.

— Я бы тоже не поверила, но это так. Он очень изменился, грезит какой-то местью, и тем, что скоро ты сама приползёшь к нему.

— Этого не будет, — отрезала я решительно.

— Очень на это надеюсь, — она холодно посмотрела на меня, — не нужно нечего возвращать, Вика, даже если тебе покажется, что чувства твои живы…

— Простите, Инга, — я перебила её, не желая дальше слушать этот бред. — Я совершенно точно могу заявить, что к Вику я не вернусь, никогда!

— Вот и хорошо, — удовлетворённо кивнул она, — но поговорить с ним, тебе всё же стоит.

— Что? — я снова изумлённо уставилась на неё.

— Скажи ему всё это, и именно так.

— Вы думаете, он этого не понимает, после всего, что произошло?

— Виктория, ты же не считаешь, что я выжила из ума? — поинтересовалась Инга. — Если я прошу тебя, об этом одолжении, значит, не понимает. Чем ты слушала?

— Это какой-то бред, — моё самообладание дало трещину. Не верила я, что Вик чего-то не понял, за эти годы нашего развода, и тем более не верила, что он надеется меня вернуть.

— Мне тоже в жизни многое кажется бредом, — холодно вставила Инга, явно намекая на выбор её сына, — но, тем не менее, мы имеем, то, что мы имеем.

Я на пару минут задумалась, анализируя, о чем она собственно меня просит. Мне нужно встретиться с Виком, и желательно один на один, и поговорить с ним. Донести до него, что я к нему не вернусь? Это казалось мне абсурдом. Но вот уверенность Инги, колебала мои сомнения. Она не из тех людей, что подвержены рефлексии, и пустым надеждам. И уж тем более она не стала бы, таким образом, и так поздно, спасать наш брак.

— Чего вы хотите? — спросила я.

— Хочу простого, доходчивого разговора, после которого мой сын окончательно успокоиться.

— Но разве по всему, что происходит в моей жизни, он не может догадаться, что мне не зачем к нему возвращаться.

— Да, Вика, раньше ты мне казалась более разумной, — вздохнула обречённо Инга. — Я понимаю, ты глубоко беременна, но пожалуйста, прислушайся к моим словам. Виктор почему-то верит в ваше воссоединение. Почему?

— Да не знаю я, почему! — вспылила я.

Весь этот разговор вызывал во мне один сплошной протест.

Инга потупила вспыхнувший взгляд, и я поняла, что она прячет раздражение, потому что ей очень нужно это одолжение от меня. И это серьёзно. И это стало решающим аргументом.

— Хорошо, Инга, я поговорю с Виком. Только потому, что вы просите меня. И я, как мать понимаю ваше беспокойство.

— Благодарю, — коротко кивнула она, но по её глазам я видела, что она куда больше удовлетворена, чем выразила это словами.

И это тоже повлияло на меня.

Если ей будет так спокойно, я поговорю с Виком, и расставлю все точки. Вот только сперва нужно поговорить с Русланом, делать это за его спиной я не хочу. И это как раз, задача со звёздочкой.

18

Руслан слушал царицу, и охреневал.

Второй раз за день.

Первый был, когда ему не с того, не сего, сегодня позвонил Громов, и предложил встретиться, для якобы взаимовыгодных отношений.

С Громовым Руслан был знаком поверхностно. Знал, что тот бывший альпинист, крепкий семьянин, все капиталы, которые он сколотил, были «белыми» и легальными, и что сейчас он является одним из лидеров на авто рынке, держа автосалоны по всей стране.

И вот, что ему понадобилось от Руслана не понятно.

Громов никогда открыто не проявлял какое-то презрение, в отношении него, но держался отстранённо, даже если им приходилось встречаться по делам, стремился сводить их контакты к минимуму. А Руслан был не из тех людей, кто стремиться к всеобщей любви, ему было глубоко насрать, что там думают о нём, люди, не имеющие отношение к его жизни.

Последний раз они виделись на открытие его салона, когда Вика чудила с ревностью, и так отчаянно стеснялась его

Но вот сегодня Громов позвонил, и предложил встретиться, чтобы обсудить взаимовыгодное сотрудничество. И Руслан, конечно, был удивлён, и напомнил тому, что он давно банкрот, и ничего не может предложить взамен, чтобы, как выразился Громов, их сотрудничество стало взаимным и выгодным. На что тот предложил всё изложить при личной встрече, которую назначили на следующей неделе.

И вот Руслан охреневает во второй раз за день, когда царица заявляет, что ей надо встретиться с бывшим мужем для особого разговора.