Признание

– Воды. Спасибо, - говорю я и занимаю место.

Она приносит мне мой стакан, я беру его с благодарной улыбкой, но не пью.

Находиться в таком месте одной без Стоунхарта просто нереально. Более того у меня такое ощущение, будто я вошла без разрешения. Я не принадлежу тем местам, которые, как правило, зарезервированы для богатых и знаменитых. Мне не место в салоне великолепного частного самолета.

Еще одна стюардесса поднимается по трапу и герметизирует дверь. Самолет выруливает к взлетно-посадочной полосе, и спустя несколько минут мы набираем высоту.

Я не боюсь высоты, но я никогда не была большим поклонником летать. Каждый раз мое тело напрягается от перепадов высот. Я расслабляюсь только тогда, когда мы набираем высоту.

Не успев оглянуться, как мы уже оказываемся в Портленде.

Большую часть полета я смотрю в окно. Я не вижу ничего, кроме белых облаков. Они представляют собой обещание настоящей, подлинной свободы.

– Ветер нам на руки, - говорит мне один из обслуживающего персонала.
– Прилетим на полчаса раньше.

Она улыбается так, будто это самая лучшая новость в мире.

Мы приземляемся. Приземление немного неровное, но, в целом, лучше, чем взлет. Двери открываются, и мне в лицо ударяет холодный воздух.

Сейчас я благодарна Розе за пальто, которое она всунула мне перед отъездом. Я накидываю его на плечи и спускаюсь по ступенькам. Мои сумки уже погружены в черный лимузин, что ждет меня. Этот короче того. Раньше я не задумывалась о таких вещах. Кажется, лимузины бывают разных размеров.

Водитель - обычный человек с седыми волосами. Он открывает мне дверь. Я благодарю его легким кивком головы и рада наконец укрыться от холода внутри.

Но меня ждет сюрприз, когда я обнаруживаю Стоунхарта по другую сторону от себя. Он говорит по телефону.

Откинувшись назад, одна его рука покоится на спинке сидения. Он воплощение мужской непринужденности.

Наши глаза встречаются. Он быстро улыбается и отводит взгляд, продолжая разговаривать. Дверь за мной закрывается, отчего я чуть не подпрыгиваю. Стоунхарт замечает это, и в его взгляде проскальзывает веселье.

Я думала он весь день проведет на встречах. Тем не менее, он нашел время, чтобы встретиться со мной.

Автомобиль начинает двигаться. Я делаю вид, будто мне интересно происходящее снаружи, но на самом деле ничто не может быть интереснее, чем подслушивать разговор Стоунхарта. Он что-то говорит об акциях, проданных при игре на понижение. Я не знаю контекста, но всё, что связано со Стоунхарт Индастриз вызывает во мне глубокий интерес.

Любой лакомый кусочек, услышанный сейчас, может оказаться жизненно важным в будущем. Побег, думаю я. Я выбралась из особняка. Следующий шаг - уйти от него.

К сожалению, телефонный звонок заканчивается раньше, чем хотелось бы.

– Прости, - говорит он.
– Ты прилетела раньше. Это было грубо с моей стороны.

Я улыбаюсь.

– Всё в порядке.

– Хорошо долетела?
– спрашивает Стоунхарт.
– Шарлин не доставила неприятностей?

Я морщу нос.

– Кто такая Шарлин?

– Мой пилот, - говорит Стоунхарт, на мгновение растерявшись.

– Она не представилась?

Я качаю головой.

– Нет, - я смотрю на него.
– У тебя есть женщина-пилот?

Он отвечает мне со смехом.

– В это так трудно поверить?

– Не думаю, - говорю я.
– Просто...несколько против обычного стереотипа.

– Да, - уступает Стоунхарт.

– Кстати, спасибо, что позволил поспать подольше, - говорю я.
– Я сказала Розе, что это очень мило с твоей стороны.

– И что же Роза сказала на это?

– Она сказала, что ты можешь быть внимательным человеком.

Я делаю паузу, колеблясь, стоит ли сказать другую часть. Всё же я решаюсь.

– Для правильных людей.

– И ты, моя дорогая, безусловно принадлежишь к этой категории людей, - говорит он без намека на издевательство или сарказм.

Я улыбаюсь.

– Но я должен извиниться, - продолжает Стоунхарт.
– Мы почти подъехали к отелю, но у меня назначены встречи. Я хотел поприветствовать тебя. Кроме того, боюсь, сегодня нам не удастся провести достаточно много времени вместе. Прежде чем мы расстанемся, я хотел бы обсудить правила.

Мое сердце сжимается. Я знала, что так будет, но надеялась, что он отложит это. От иллюзии свободы я снова возвращаюсь в жестокую реальность.

– Но сначала, - говорит он, опуская руку в карман пальто.
– Подарок. Для тебя. Рождество в конце концов.

Он достает небольшую черную коробочку и держит её перед собой.

О Боже. Я сглатываю. Надеюсь, он не возвращает мне подарки.

– Открой, Лилли, - говорит он.

Я беру её из его протянутой руки. Она довольно плотная.

Я чувствую взгляд Стоунхарта на себе. После минутного колебания я всё же открываю её.

Внутри оказывается красивая, украшенная драгоценными камнями брошь в форме бабочки. Крылья усыпаны красными рубинами и зелеными изумрудами. Туловище сделано из серебра или платины.

– Рождественские цвета, - говорит Стоунхарт.
– Я подумал, что она хорошо подойдет для праздников.

Я задерживаю дыхание.

– Позволь мне одеть её тебе.

Я поворачиваю коробочку ему, чтобы он мог взять её. Он наклоняется вперед. Его руки двигаются уверенно и быстро, когда он расстегивает мой пиджак, чтобы выставить напоказ блузку.

Разведя лацканы в сторону, он фокусируется на моей груди и прицепляет брошь.

Вспыхивает сексуальная энергия. У меня возникает непреодолимое желание поцеловать его.

Но прежде, чем я совершу ошибку, он откидывается назад, вырывая меня из транса.

– Хорошо смотрится, - тихо говорит он.

– Спасибо, Джереми, - отвечаю я.

– Пожалуйста, - говорит он.

Он поднимает палец.

– Теперь, правило номер один. Ты будешь носить брошь на протяжении всей поездки.

Страх пробегает по моей спине. Я догадывалась, что здесь что-то не так. Этого правила бы не было, если бы оно не имело под собой значения.

– Зачем?
– спрашиваю я, даже если я не хочу знать ответа.