Признания повесы

Брэндон снова повернулся к огню, заметив тонкую струйку пара, поднимающуюся от его рукавов. Она гораздо умнее, чем ему хотелось бы.

– Я никогда не говорил, что вы мне не нравитесь. – Она хотела возразить, но он поднял руку. – Но есть еще кое-что.

– Может; скажете, или боитесь довериться мне? Спросите вашего брата. Будь я другой по натуре... – Она пожала плечами. – Я никогда никого не использую. Но о себе забочусь.

– И поэтому жульничаете в карты? Она покраснела.

– Кто сказал, что я жульничаю?

– Вы отрицаете это?

– Нет. Но и не подтверждаю.

Он, прищурившись, смотрел на нее.

– Знаете, я пришел сюда не для того, чтобы с вами спорить. Я хочу получить свое.

И все же она права – ему нужно больше, чем поцелуй. Больше, чем простое объятие. Она должна ему за каждую минуту, которую он провел у ее дома под проливным дождем, на холоде.

Верена вздохнула, всем своим видом демонстрируя недовольство:

– Сэр, вы просто невыносимы.

– А вы, моя дорогая леди Уэстфорт, восхитительны.

Он медленно подошел к ней. Хоть в этом он не кривит душой. Эта женщина прекрасна, и он до сих пор не может отделаться от воспоминаний о соблазнительных изгибах ее тела.

Брэндон остановился перед ней и убрал с ее плеча локон. Шелковистые пряди скользнули между пальцев. Они оказались на удивление густыми и тяжелыми.

– Что вы делаете? – спросила она прерывающимся голосом.

– У вас такие красивые волосы. Цвета спелой пшеницы. Она резко отодвинулась:

– Вряд ли вы тайком проникли в мой дом только для того, чтобы говорить мне комплименты.

Он опустил руку.

– Вы совершенно правы. И не только для того, чтобы поцеловать вас. Я здесь, потому что хочу узнать...

Ее глаза потемнели.

– Что узнать?

– Все ваши тайны.

– Тайны? Да с чего вы взяли, что у меня есть тайны? – Она жестом обвела комнату. – Оглядитесь, мистер Сент-Джон. Я обычная женщина. Люблю простые вещи. Что я могу скрывать?

Она держалась отлично. Говорила прямо и бесхитростно. А он так устал, промок и замерз. И в нем медленно горел огонь вожделения, разожженный ее вчерашним поцелуем и отказом увидеться с ним. Поэтому он и решил непременно овладеть ею. Брэндон не любил, когда с ним играли.

Его взгляд упал на серебряный поднос на столике у окна. Там стоял графин с янтарной жидкостью и несколько бокалов. Брэнд жестом указал на поднос:

– Можно?

– Разумеется. Прошу прощения, что не предложила.

Брэндон налил себе.

– Не хотите?

– Я не пью.

Он усмехнулся:

– Во всяком случае, не умеете.

Она дернула плечом и отвернулась. Брэндон уселся в кресло у камина.

– Присоединяйтесь, леди Уэстфорт.

Она не сдвинулась с места.

– Я бы предпочла, чтобы вы ушли.

– В такой дождь? – Он поудобнее устроился в кресле.

– Боитесь растаять?

– Нет, просто не очень здоровая обстановка для нечистой силы. Можно сказать, она противоречит нашей природе.

Ее губы дрогнули.

– По крайней мере, вы хоть в этом признались.

– Я признаюсь еще кое в чем, если вы сядете рядом.

Он сделал глоток и вздохнул, когда спиртное согревающей струей устремилось в желудок.

Верена медленно подошла к нему:

– Зачем вы здесь, мистер Сент-Джон?

– В настоящий момент я наслаждаюсь бокалом бренди и обществом красивой женщины. А дальше... – Он пожал плечами, наблюдая за ней поверх бокала.

– Ваши комплименты заставляют меня нервничать. Они кажутся неискренними.

– А чего вы ждете? Обвинений?

– Нет.

Он улыбнулся:

– Выпейте со мной.

– Я не пью, – повторила она, на этот раз мягче.

– Только когда играете в карты?

– Я позволила гордости подавить здравый смысл. Обычно я выпиваю бокал вина за ужином. Вино затуманивает разум.

– Что бывает роковым для женщины, которая много думает.

Она опустилась в кресло напротив Брэндона, с опаской поглядывая на него.

– Вы твердо решили, что я вам не нравлюсь, верно? Хотелось бы знать почему? Я напоминаю вам какую-то другую женщину, которая причинила вам боль?

Он нахмурился, продолжая смотреть на нее поверх бокала.

– Я не настолько глуп, чтобы наказывать вас за чужие грехи.

– За что же тогда вы хотите меня наказать?

– Я вовсе не хочу этого. Вообще не имею желания причинить вам какой-нибудь вред.

– Тогда чего вы хотите?

Брэндон посмотрел в бокал. Огонь отражался в жидкости, похожий на красные искры на янтарном бархате. Чего он хочет? Его должно интересовать одно, и только одно – правда. Но если быть честным до конца, он должен признаться, что он хочет ее. Всю ее.

– Я хочу поцелуй, который вы мне должны.

– Только один простой поцелуй?

Он кивнул, встретившись с ней взглядом. Между ними словно пробежал ток. Взгляд Брэнда остановился на ее губах, и он в который раз восхитился их нежно-розовым цветом.

– Если это все, что вам нужно, забирайте свой поцелуй и уходите.

Она поморщилась, словно от чего-то кислого, видимо, не понимая, что ее собираются соблазнить.

Брэндон решил не ограничиваться поцелуем. Поцелуй – первый выстрел в грядущей битве. Секретное оружие, которое в нужный момент может произвести эффект разорвавшейся бомбы.

– Вы правы. Получу-ка я свой поцелуй и уйду.

Верена сложила руки на коленях, поджала губы и закрыла глаза. Брэндон едва сдержал смех.

– Что это?

Она открыла один глаз.

– Поцелуй.

Слово прозвучало невнятно, потому что было произнесено сквозь стиснутые губы. Тогда Брэндон усмехнулся:

– Да перестаньте. Я даже не уверен... – Он оглядел комнату и покачал головой. – Нет, не здесь.

Верена открыла оба глаза.

– Что вы хотите этим сказать – «не здесь»?

– Здесь слишком светло.

– Светло? Да какая разница?

Он взмахнул рукой.

– Мне нужна романтическая атмосфера, а это вещь деликатная.

– Романтическая? Кто сказал, что наш поцелуй должен быть романтическим?