Призраки не лгут

Изолятор мог принять не больше трех пациентов, но в последние двенадцать лет там жил всего один человек — постаревший Юрек Вальтер.

Вальтера осудили на принудительное лечение с особыми условиями; когда его доставили в отделение, он так агрессивно вел себя, что пришлось связать его ремнями и ввести лекарство принудительно.

Девять лет назад Вальтеру поставили диагноз «неуточненная шизофрения; хаотическое мышление; повторяющиеся острые психотические состояния с крайне агрессивными эпизодами».

До сего времени это был единственный поставленный Вальтеру диагноз.

— Я вас впущу, — сказала круглолицая женщина со спокойными глазами.

— Спасибо.

— Вы знакомы с пациентом? Юреком Вальтером? — спросила дежурная. Ответа она, кажется, не ждала.

Глава 193

Андерс повесил ключ от решетчатой двери в шкафчик; после этого женщина открыла первую дверь тамбур-шлюза. Андерс вошел, дождался, когда дверь закроется, и после этого подошел к следующей. Услышав сигнал, женщина открыла вторую дверь. Андерс обернулся, помахал ей рукой и зашагал по коридору к ординаторской изолятора.

В кухоньке коренастый мужчина лет пятидесяти, с покатыми плечами и «ежиком» на голове, курил под вентиляцией. Потом щепотью собрал пепел, стряхнул его в мусорное ведро, сунул полсигареты в пакетик, а пакетик убрал во внутренний карман медицинского халата.

— Роланд Брулин, главный врач, — представился мужчина.

— Андерс Рённ.

— Как же вы угодили сюда, в подземелье?

— У меня маленький ребенок, и я хотел найти работу поближе к дому.

— Вы выбрали правильный день, чтобы начать, — улыбнулся Брулин и пошел по коридору, приглушавшему звуки.

Врач достал карточку, подождал, когда щелкнет замок бронированной двери, и с тихом вздохом протащил карточку через считывающее устройство. Брулин дождался, когда Андерс войдет, и тут же отпустил дверь; металл тяжело ударил нового врача в плечо.

— Что я должен знать о пациенте? — спросил Андерс, сморгнув слезы.

Брулин, взмахнув рукой, стал перечислять:

— Не оставаться с ним один на один, не разрешать ему покидать изолятор, не разрешать видеться с другими пациентами, не разрешать принимать посетителей, не разрешать выходить на площадку для отдыха. Также нельзя…

— Никогда? — с сомнением в голосе спросил Андерс. — Вряд ли закон позволяет запирать…

— Вполне позволяет, — резко сказал Брулин.

Андерс тут же почувствовал себя подавленно, однако, помолчав, осторожно спросил:

— А что он такого сделал?

— Он исключительно любезный человек.

— И в чем это проявляется?

Главный врач посмотрел на Андерса. Серое, похожее на подушку лицо вдруг расплылось в улыбке.

— Да вы действительно новичок здесь, — рассмеялся он.

Оба подошли к очередной бронированной двери, и им подмигнула женщина с пирсингом на щеке.

— Возвращайтесь живыми, — коротко сказала она.

— Да вы не беспокойтесь, — понизив голос, сказал Брулин Андерсу. — Вальтер немолодой и спокойный. Не дерется, не кричит. Держится в стороне ото всех, и мы к нему близко не подходим. Но сейчас придется — ребята из ночной смены видели, как он прятал нож под матрасом.

— Да как ему вообще удалось добыть этот нож?

Лоб Брулина покрылся испариной, он провел рукой по лицу, потом вытер ладонь о халат.

— Юрек Вальтер — великий манипулятор… Мы, конечно, проведем внутреннее расследование, но кто знает…

Глава 194

Брулин протащил карточку через очередное считывающее устройство и ввел код. Раздался писк, и щелкнул замок еще одной бронированной двери.

— А зачем ему нож? — Андерс торопливо шагнул через порог. — Если бы он хотел покончить с собой, он бы уже сделал это, верно?

— Может, ему нравятся ножи.

— У него есть склонность к побегам?

— Не сделал ни одной попытки за все эти годы.

Они подошли к шлюзу с решеткой.

— Подождите, — попросил Брулин и вынул коробочку с желтыми берушами.

— Вы говорили — он не кричит.

У Брулина был усталый вид — врач как будто не спал несколько суток. Какое-то время он рассматривал молодого коллегу, потом тяжело вздохнул и очень серьезным голосом стал объяснять:

— Юрек Вальтер обязательно заговорит с вами — совершенно спокойно, наверняка любезно. Но потом, вечером, когда вы поедете домой, вы свернете на встречную полосу, и произойдет лобовое столкновение с какой-нибудь фурой… или вам на глаза попадется реклама магазина «Ерниа», и вы купите топор, а потом навестите детишек в детском саду.

— Я должен испугаться? — улыбнулся Андерс.

— Нет. Но я надеюсь, что вы будете соблюдать осторожность. Я уже заходил к нему, в прошлом году, сразу после Пасхи — он тогда раздобыл ножницы.

— Он же уже старикан?

— Да вы не волнуйтесь, все будет хорошо…

Голос и взгляд Роланда стали слабыми, неверными. Когда врачи вошли в решетчатый шлюз, Брулин остановился и прошептал Андерсу:

— Ведите себя так, будто вам все безразлично, будто все, что вы делаете рядом с ним, — скучные будни, вроде как перестилать простыни в гериатрическом отделении.

— Я попробую.

Расслабленное до этого лицо Брулина стало напряженным, взгляд сделался острым и нервным.

— Мы не говорим, что будем делать. Притворяемся, что пришли сделать ему обычный укол риспердала.

— Но…

— Но вместо этого вкалываем ему повышенную дозу миртазапина, — закончил главный врач.

— Это обязательно?

— Я уже несколько раз делал так… Сначала он приходит в ярость, но очень ненадолго. Потому что потом запускаются двигательные расстройства… Начинается с лица и языка. Он теряет способность связно говорить. Потом валится на пол и лежит на боку. Затем начинаются судороги, почти эпилептический припадок, довольно долгие судороги, после них он становится вялым и сонным, почти отключается… Вот тогда можно будет войти и забрать нож.

— А почему не дать ему снотворное?

— Снотворное было бы лучше, — кивнул Роланд. — Но я предпочитаю придерживаться опробованного препарата.

Они двинулись к отделению, где содержался Юрек Вальтер. Бледный свет сочился сквозь пуленепробиваемое окошко в белой металлической двери с засовом.

Брулин жестом попросил Андерса подождать. Он стал двигаться медленнее, словно крался к логову врага.

Может быть, он боялся какого-то внезапного действия Вальтера.

Не приближаясь к окошку, он взял немного в сторону, но все же успокоился и махнул Андерсу: подходи. Оба встали у окошечка. Андерс увидел светлое, довольно просторное помещение без окон.