Пробуждение Ваирагии
Шрифт:
— Моя задача?
— Наблюдай за храмом Ордена Хранителей. Выяви все сильные и слабые стороны противника. Найди мальчика. В бой тебе вступать запрещено до прибытия основных сил.
— Как прикажешь, королева.
— Ступай. Во славу Даррата.
— Во славу Даррата!
То, что у хранителей теперь два ученика, способных использовать силу стихий через ваирагию тьмы, для Талгаса стало полной неожиданностью. Наверняка воля Тёмной Матери в этом замешана. Иных объяснений райкан не находил, иначе все кадиры давно бы научились использовать стихию так же, как Райсэн и эта девчонка,
Талгас наблюдал за учениками Эялы, скрываясь в тени. Использовать зрение не было необходимости — райкан прекрасно чувствовал возмущения потоков силы, пульсацию аур детей, когда они использовали ваирагию. Мальчик был подобен светилу, которого постоянно окружала тьма, будто защитная вуаль. Точно так же аура Талгаса реагировала на ауру его любимой Аштариен. Сила связала Райсэна с той девочкой, и в будущем, так или иначе, им суждено быть вместе. Возможно, сейчас они не понимают навязанных силой чувств, что испытывают друг к другу, но со временем всё изменится для них обоих.
— Да уж, малец, — шепчет Талгас, — умеешь же ты притягивать проблемы на свою голову.
Райкан вдруг настораживается, ощутив где-то вдали возмущение потоков силы. Всего на мгновение всколыхнулась ваирагия, породив рябь слабых волн, но уже через несколько ударов сердца всё успокоилось.
— Это чувство… то же самое я чувствовал в бою с порченым, — Талгас до боли сжимает пальцы в кулаки.
Враг зашевелился. Теперь придётся бдеть пуще прежнего, а ещё лучше выследить противника и прикончить. Хранителям нужно быть готовыми. Стоит предупредить хотя бы Эялу.
Не знаю почему, но теперь — спустя три дня совместных тренировок — то, что чувствую эмоции Зирани, даже если это раздражение или злость, больше не доставляет неудобств. Наоборот, радует то, что высокородная девчонка, игнорировавшая меня вместе с остальными соучениками нашей группы, дарит мне столько внимания. Или, возможно, я просто привык — мозг подстроился к новой способности и смирился с данностью.
Но одной эмпатией дело не ограничилось. Я стал чувствовать её движения и даже предугадывать, словно интуиция подсказывает, как она будет атаковать, с какой стороны нанесёт удар, будет удар рубящим или колющим.
С мыслечтением же дела обстоят никак. Как бы я ни пытался, не могу услышать, о чём она думает. А вот чтобы чувствовать эмоции Зирани пытаться не требуется вообще — всё работаем само собой. Возможно, это её личная способность? Моя соученица сама решает, кому и когда передать свои мысли. Вполне вероятно. Я эмпат, а она — телепат. Если Зирани ещё и по собственному желанию способна услышать чужие мысли… Блин. С одной стороны это просто замечательно, а с другой — до ужаса хреново — может услышать то, что ей знать пока не следует. Не хватало того, чтобы и за ней психи из культа начали охоту. Если же Зирани действительно умеет читать чужие мысли, то сколько она уже успела услышать?! Твою ж! Надо с ней обязательно поговорить, но только после тренировок — Эяла от нас не отстанет и не позволит отдыхать до самого ужина…
Едим втроём в тишине, черпаем ложками горячий овощной суп с кусочками оленины. Стараюсь не
думать о чём-либо, либо думаю о всякой ерунде, мол, какой вкусный суп приготовила наставница; какой горячий, надо бы подуть, прежде чем есть — обжигать язык не приятно. И тут же чувствую недоумённое раздражение Зирани. Попалась! Ты всё-таки умеешь читать чужие мысли!Девчонка зависает на мгновение, ложка с варевом останавливается на полпути, а Зирани смотрит на меня с открытым ртом. И тут меня накрывает её волна гнева — чуть ложку не выронил!
— Что с вами? — Эяла поочерёдно смотрит на нас. — Вы сегодня какие-то странные.
— Всё в порядке, наставница, — выдыхаю я.
— Да, всё в порядке, — кивает Зирани.
Мы оба продолжаем есть, бросая короткие взгляды друг на друга. Я ни о чём не думаю, она же не пытается насылать на меня эмоции — будто обуздала все чувства да посадила на короткий поводок, чтоб не рыпались.
— Точно? — Эяла смотрит на меня, и во взгляде её нет ни капли веры в мои слова. — Гиртан, если ты опять хочешь что-то… учудить, то предупреди заранее. Хорошо?
— Наставница! Будто я специально доводил себя до обмороков!
— Ну хорошо, — она усмехается, в её с золотым отливом глазах по-прежнему отсутствует доверие; она помахивает указательным пальцем перед моим носом. — Только учти, что я за вами обоими слежу.
Эяла, закончив ужинать, встаёт из-за стола, чтобы заварить нам с Зирани киал, пока мы ещё едим.
Ладно. Попробуем иначе…
Зи, а мысли наставницы ты тоже читаешь?
«Нет. Только твои», — вдруг слышу в голове её мысли, и на мгновение зависаю, забыв о еде.
Так, стоп! Как у меня это получилось?
«Не у тебя, а у меня, дурак! — огрызается Зирани. — Ты слышишь меня, потому что я так хочу. Ешь, не отвлекайся».
Пф. А обзываться-то зачем?
Возвращаюсь к еде, а то Эяла опять чего не то подумает…
«Дураков не зазорно называть дураками», — Зирани в мыслях усмехается.
Ну ладно. Пожимаю плечами. Я не столь обидчив, чтобы меня цепляли слова девчонки, возомнившей о себе невесть что.
«Ах ты!» — очередная волна злости и раздражения проходит через меня, на голову будто ведро горячей воды опрокинули.
Проклятье… это вообще можно как-то контролировать? С одной стороны привык, а с другой… если меня постоянно так ментально ошпаривать, можно и свихнуться! К счастью, Зирани умеет управлять своими эмоциями и быстро успокаивается.
«Твои мысли странные, в них неизвестные мне слова, но их суть я понимаю».
Ещё бы… ты же телепат.
«Вот, снова это незнакомое слово, но смысл я уловила», — Зирани, закончив есть, ставит глиняную миску в сторону; вслед за ней и я отодвигаю влево свою.
Хорошо. Так даже лучше. Не придётся тебе что-либо объяснять, и мы сможем поговорить так, что нам никто не помешает.
Эяла подходит к нам и ставит на стол кружки с киалом, затем убирает посуду.
— Пейте, пока горячее, — говорит наставница. — Что-то вы сегодня какие-то тихие.
— Похлёбка была замечательной! — тут же отзываюсь я.