Пробужденное пророчество

Виконт де Марано убрал шпагу в ножны, развернулся и ушел.

Сидя в кресле, Киммерион анализировал разговор с Кайраном. Все распоряжения насчет похорон Губерта были отданы, и теперь эльф мог отдохнуть. Он невидяще смотрел на пляску пламени в камине, пил виски и размышлял.

Тринадцатый Департамент решил оставить его в покое. Почему? Он не мог этого понять. Чем больше Ким думал над этим, тем меньше понимал мотивы поступков Александра Здравовича и его адъютанта. Еще и слова Кайрана о боли и смерти, о ненависти… Слишком много задачек сразу. Слишком.

Единственная странная фраза, смысл которой был вампиру понятен — фраза об учителе фехтования. Губерт, конечно, занимался с ним не только музыкой, еще были уроки истории, геральдики, этикета, и всего прочего, что необходимо знать, живя в Мидиграде. Фехтование тоже присутствовало, но слишком уж разнились стили боя старого скрипача и его ученика. Их поединки, проходившие раза три в неделю, были уроками для обоих. Губерт немало почерпнул из эльфийской манеры боя длинным мечом, Ким учился классическому фехтованию на шпагах. Но, несмотря на это, учителем фехтования скрипач не был.

Но разгадку странной фразы Кайрана Киммерион все же нашел. Губерт обманул противника, сказав, что обучал эльфа именно фехтованию. Почему-то он не хотел, чтобы в ООР знали о том, что эльф стал учеником Губерта-скрипача, а не Губерта-фехтовальщика. Почему — Ким не знал, но таково было желание учителя. Значит, они не узнают.

Виски закончился. Сидеть дома было невыносимо — Киммериону постоянно слышались шаги Губерта, его голос, в воздухе витала мелодия его скрипки… Набросив плащ, молодой скрипач вышел на улицу.

Стояла глубокая ночь. Улицы были пустынны, лишь возле открытых таверн собирались небольшие компании припозднившихся гуляк, да патрули стражи время от времени проходили по центральным улицам. Теперь Ким мог их не бояться — дома, в ящике стола, лежали бумаги, подтверждающие его имперское подданство и документ о временном гражданстве Мидиграда.

Слезы, душившие эльфа во время первого разговора с Кайраном, куда-то пропали после странной речи виконта. Сейчас бредущий по ночной столице Империи беловолосый вампир вспоминал об учителе с грустью, но уже без готовой разорвать сердце на части боли. Теперь у него была цель — стать достойным своего учителя. И отомстить. Губерт правильно сделал, что не сформулировал просьбу отказаться от мести как предсмертную, это стало бы для Кима страшным выбором. Киммериону было стыдно, что он не может выполнить просьбу, но… Он не понимал, что могло стоить смерти Лианэй. Для чего была нужна ее смерть?

Погрузившись в свои мысли, эльф незаметно для себя забрел на край Вольного квартала, место и днем неспокойное, а уж ночью… От раздумий его отвлек возглас за спиной:

— Эй, отродье ушастое, иди сюда!

Поняв, куда его занесло, Ким понял и причину грубости обращения — здесь не церемонились с чужаками. Но, обернувшись, он почувствовал, что все гораздо хуже.

Футах в тридцати от него стояли шестеро молодых людей в богатой одежде, явно аристократы, ищущие ночью приключений и развлечений. Один из них, явно главный в компании, и бросил оскорбительную фразу.

Постаравшись засунуть гордость куда-нибудь подальше — жизнь в данной ситуации дороже — Киммерион сделал вид, что не заметил слов аристократа.

— Падаль остроухая, я к тебе обращаюсь!

Скрипя зубами, вампир ускорил шаг и свернул в ближайший переулок.

И тут же осознал, насколько ошибся. Переулок оканчивался тупиком.

Ким резко обернулся, но шестеро аристократов уже стояли у выхода из переулка. Пути к отступлению не было.

— Что же ты, совсем оборзел, выкидыш природы? — лениво поинтересовался главный.

— На колени, нелюдь, когда с тобой человек разговаривает! — прикрикнул второй, судя по кнуту, висящему слева под шпагой — любитель фехтования в южном стиле. Бич оказался у него в руке, взмах — длинная кожаная змея распласталась в воздухе и больно ужалила Киммериона стальным концом. Удар пришелся в рану, полученную от Кайрана.

Этого эльф стерпеть уже не мог. С тихим шуршанием меч покинул ножны, плащ был мгновенно намотан на руку. Аристократы не заставили себя долго ждать, с оскорблениями и смехом они выхватили шпаги и бросились на загнанную жертву.

Но жертва не собиралась сдаваться охотникам. Ким легко отражал их удары, успевая атаковать в ответ. К сожалению, нападающих было слишком много, и они понемногу заставили вампира отступить к стене. Точный, быстрый укол в плечо — и обмотанная плащом левая рука, использовавшаяся в качестве щита, повисла плетью.

И в этот момент Киммерион узнал предводителя этой стаи шакалов. Он был одним из тех трех, которых в тот страшный вечер, когда он наполовину поседел, Мамаша Динки привела для Лианэй. На эльфа нахлынула безумная ярость.

Кима загнали в угол. Он застыл у стены, обводя противников злым взглядом загнанного хищника, раненого, но оттого еще более разъяренного и опасного.

Он понимал — это конец. И готовился к переходу в боевую трансформацию, особое умение вампиров, которому научился за долгие двадцать лет в подземельях Тринадцатого Департамента. Ким понимал, что живым ему не уйти, но, по крайней мере, был уверен в том, что эту мразь он заберет с собой.

Глава X. Кто они есть

Эль закончился. Рагдар с сожалением глянул на опустевшую кружку, с трудом подавив желание как следует треснуть ею о чью-нибудь голову, опустил кружку на стол, и огляделся. Народу в таверне осталось немного — несколько стражников после смены расслаблялись элем, двое припозднившихся купцов, с вечера обсуждавших сделку, осоловело потягивали вино в дальнем углу, да молодой парень, явно путешественник, спустился в общий зал позавтракать да заказать припасов на дорогу. Еще несколько часов назад это разочаровало бы скучающего северянина, но после разговора с этим странным человеком, Вегой…

Внимание варвара привлек блеск под столом. Наклонившись, Рагдар разглядел кольцо с прорезями, в которые были вставлены крохотные кусочки металла.

Варвар принялся вспоминать, откуда диковинная вещица могла появиться под столом самой обычной, хоть и хорошей таверны. И, наконец, сообразил, что в тот миг, когда он подходил к столу, ничего подобного подле него не лежало. Значит, сию штуковину потерял новый знакомый, Вега.

Покосившись на луну, нахально заглядывающую в окно, северянин поднялся со скамьи, опустил диковинку в карман.