Пробужденный

– Я узнаю о тебе все больше с каждой минутой, юная Лили. Даже без нашей связи я

вижу, как не нравится тебе сама мысль о подавлении твоей воли другими, но ты должна

понять, что я не могу тебя отпустить. Не нужно меня бояться. Я не хочу причинить тебе

вред.

– Я не понимаю, как именно ты меня контролируешь, но я буду бороться. И вообще, я… я буду ненавидеть тебя за это вечно, - я еще никому не говорила таких слов, да и не

была уверена, что смогу это исполнить. У меня не было раньше причин ненавидеть.

Конечно, были люди, что мне не нравились, но я просто выбирала для них коробки с

надписями Убогие, Заниженная Самооценка, Хулиганы. Это не выводило меня из себя. Я

всегда могла сохранять дистанцию и оберегать свои эмоции, но с Амоном так не

получалось. Да и сама мысль, что парень, которого я взяла под свое крыло, теперь

манипулировал мной, причиняла мне боль даже сильнее, чем я ожидала.

Взгляд Амона стал тяжелым.

– Так ненавидь меня. Борись. Выступай против меня. Возмущайся каждый раз, но от

этого лучше тебе не станет. Ты только причинишь себе еще больше боли. Я говорил тебе, Лили, что ты привязана ко мне и останешься со мной столько времени, сколько захочу я.

Возмущение и ярость превратились в другое чувство. Мое тело вздрогнуло, я

чувствовала себя как собака, которую пнул хозяин.

– Очень мило, если учесть, что все это время я помогала тебе, - сказала я.

Он пожал плечами, словно ему было плевать, что я там чувствую, но я видела, что

ему было не все равно, и это смутило меня сильнее.

– Так нужно, - наконец, признал он.

– Но почему? Почему я не могу уйти? Что тебе от меня нужно? – я громко

всхлипнула и с воплем досады принялась копаться в сумке, пока не нашла пачку

салфеток.

– Я тебе уже говорил. Мне нужно найти братьев.

– Видимо, ты бессердечный, раз так платишь за добро, - слезы остались у меня на

ресницах, и Амон виделся мне размыто. Почему я плакала? Я никогда не плакала. Слезы

уродливы. Они были знаком неблагодарности. Мои эмоции слишком сильно подобрались

к поверхности. Пытаясь затолкать их обратно, я шмыгнула носом и вытерла слезы. – У

тебя был рак?

Амон опустился передо мной на колени, взял новую салфетку и продолжил вытирать

мои щеки, вздохнув.

– За тысячелетие я успел понять, что сердце мне не очень-то и нужно.

Он провел кончиком пальца по изгибу моей щеки, и тепло начало проникать под

мою кожу. Короткий миг я позволила себе наслаждаться этим нежным прикосновением, но потом мне стало холодно, и я поняла, что ему тоже.

Его рука упала, и я почувствовала, что это удивило его не меньше меня. Он был

проблемой. Он был моим врагом.

«Был ли?»

Одно было точно, он заставлял меня… чувствовать. А я не была этому рада.

Амон был достаточно прекрасен, но я ощущала, что меня влечет к нему не только

физически. Такого у меня еще с парнями не было, и это меня беспокоило. Не страшило, конечно, но все равно беспокойство меня не покидало. Он вырвал меня из привычной

комфортной жизни и не давал мне туда вернуться, удерживая за руку.

Пока я разглядывала его красивое лицо, я поняла, что часть меня, часть, которую я не

хотела признавать, жаждет тепла от его прикосновения. Даже если эмоции, которые он

пробудил, беспокоили меня, но я никогда не чувствовала себя более живой. Более

похожей на настоящую девушку, а не на фарфоровую куклу, которой меня сделали

родители.

Амон, похоже, мог и вызывать смущение, и убирать его. Пребывание рядом с ним

пугало меня, но и давало мне силу, делало меня уязвимой. Более того, я была

расстроенной и нервной, немного виноватой.

– Мне не нравится твоя власть надо мной, - тихо сказала я. – Это делает меня не

похожей на себя. Словно у меня нет контроля над своим телом.

– Прошу за это прощения. Еще раз, я не хотел использовать эту силу, но я не могу

идти дальше без тебя. Ты нужна мне. И ты сама не знаешь, как сильно, - он взял меня за

руки, положил свои большие пальцы на мои костяшки. – Лили, прошу, пойми, что я не

хотел тебя печалить или ранить. Ты можешь поверить в это? – спросил он.

Я долго смотрела в его ореховые глаза. Амон был не прост, многое в нем я не

понимала, но я как-то знала, что он не врал. Я могла это чувствовать.

– Да, - неохотно ответила я. – Я верю тебе.

– Хорошо, - кивнул Амон. – А что такое рак?

– Болезнь такая. Ты не знаешь этого?

Он вздохнул.

– Слишком много вопросов.

Я закрыла рот и села обратно, повернув голову и пожав плечами.

– Зачем ты это делаешь? – спросил Амон.

– Что делаю?

– Уходишь в себя?

– Не понимаю, о чем ты.

Он разглядывал мое лицо, а потом сказал:

– Я не хотел оскорбить тебя. Вопросы приветствуются. Может, я смогу ответить на

твои и задать свои в ответ?

Колеблясь, я кивнула.

– Для начала, мне непонятно многое в твоем мире, но я точно знаю, что мое тело не

больное.

Я рассмеялась, доведя себя вскоре до слез и икоты. Я все же не удержала себя.

Головокружение захлестнуло меня, я чувствовала, словно не спала неделю. Когда я взяла

вторую и третью салфетки, он сказал:

– Лили, возьми меня за руку.

Разглядывая его раскрытую ладонь, я громко фыркнула.

– Прошу, Лили. Я помогу тебе успокоиться.

В этот раз он не приказывал, отказ не навредил бы мне, но я позволила ему

обхватить мою руку.

– Почувствуй мою энергию, - сказал он. – Попытайся найти баланс.

Я глубоко вздохнула, попытавшись сконцентрироваться, и почувствовала что-то, связывающее нам двоих. Это чувство покалывало, я ощущала, как в меня медленно