Пробужденный

– Что ж, ладно. Но даже с твоими способностями к исцелению или моей энергией, сколько мы сможем восстановить?

Ахмос вздохнул, почесав подбородок, пока смотрел на мое решительное лицо:

– Я смогу восстановить то, что сломано внутри него настолько, что он сможет

пользоваться телом, но его глаза – совсем другой вопрос.

– Могу я чем-нибудь помочь? – спросил доктор Хассан.

Ахмос покачал головой.

– Дать энергию может лишь тот, кто с ним связан. Даже если мы с Астеном

объединимся, да еще и высушим всю твою энергию, Лили, этого не хватит, чтобы вернуть

ему глаза и дать ему сил исполнить церемонию. Восстановление того, что забрали, очень

сложное.

– Церемония важнее всего, - заявил Астен. – У Амона остался третий глаз. Этого ему

хватит, пока мы не свяжем Сетха в очередной раз.

– Третий глаз? Ты о Глазе Хоруса?

– Да, - ответил Астен. Коротко взглянув на доктора Хассана, он продолжил. –

Видимо, из-за Глаза Хоруса Себак нацелился на глаза Амона.

– Он хочет силу, - предположила я.

– Верно, но Амон принял меры перед тем, как сдаться, - сказал бог звезд. – К

сожалению, видимо, этого не хватило.

– Какие меры? О чем ты?

Вздохнув, Астен погладил лысую голову.

– Мы знали, что темному жрецу нужен Глаз, потому переместили его.

– Как? И он теперь у тебя?

– Нет. Боюсь, сейчас Глаз хранится во мне, - доктор Хассан шагнул вперед. – Амон

назначил меня его временным хранителем. Именно так я смог увидеть скрытое в

подземной темнице и найти выход.

– Да, - сказал Ахмос. – Но смертные могут использовать Глаз недолго. Если мы не

вернем его Амону, у вас, доктор, начнут путаться мысли, это приведет к галлюцинациям, а потом и к безумию. Моя душа чуть не потерялась из-за того, что Глаз не был настроен.

– Когда мы тебя пробуждали? – спросила я.

– Да. Глаз ведет нас вперед, когда мы призываемся из загробного мира, и без четких

указаний Хассана я остался бы блуждать во тьме между мирами.

Переваривая информацию, я сказала:

– То есть, если мы быстро вернем Глаз, все будет в порядке, да? Какая часть плана

провалилась?

– Мы скрыли Глаз, и Себак не смог украсть его, забрать эту силу, но теперь он знает, что он у кого-то другого, - объяснил Астен.

– И он придет за доктором Хассаном?

– Нет. Он думает, что ты – вместилище Глаза, - сказал Ахмос.

Доктор Хассан заламывал руки.

– Себак явно немного одержим.

Я скрестила руки на груди.

– Вы преуменьшаете.

– Да. Боюсь, вы были его целью с самого начала, - сказал доктор Хассан, - ведь он

знал, что вы – самая большая слабость Амона, а теперь он еще и думает, что у вас Глаз…

– Он придет за мной в любом случае.

– А теперь, когда он связан с Апофисом, - сказал Ахмос, - его одержимость станет

неутолимым голодом.

– Он не получит спуска, пока нацелен на тебя, Лили, - обычно веселый Астен сейчас

был серьезен, и это ясно давало понять, в каком плачевном я положении.

– Оу.

Поняв, что я – цель воплощения темного крокодильего бога даже не для одной, а

двух целей, я отметила, что не такой поворот в своем египетском путешествии хотела.

– Зато мы теперь знаем, откуда сила у этого темного жреца, - сказал Ахмос.

– Да? Я что-то пропустила? – спросила я.

– Он забрал силу трех сосудов смерти Амона, - объяснил Астен.

– Но эта сила не предназначена для смертного, даже если его направляет Сетх. Это

наносит ему вред, ломает разум, - сказал Ахмос.

– Видишь ли, каждый из нас получил по четыре дара от богов, - сказал Астен. –

Исключением был Амон, получивший пятый дар, Глаз Хоруса. Четыре других хранились

в сосудах смерти, мы получаем их, пробуждаясь.

– И какие четыре дара похитил Себак?

Ахмос сказал:

– Амону были даны имена Открывающий тайное, Защитник от бед, Несущий свет и

Ищущий правду.

– И что под этим подразумевается? – спросила я.

– Несущий свет позволяет Амону призывать золотого сокола.

– Хорошо, одна сила у него есть. Что делают оставшиеся три?

Братья Амона переглянулись и посмотрели на меня.

– Даже мы не знаем полного значения своих сил, - сказал Астен. – Мы редко

использовали их не для того, чтобы закончить церемонию.

– Но мы используем их инстинктивно, и мы можем чувствовать, когда один из нас

опирается на эту силу, - сказал Ахмос. – Себак пользовался силой Амона, но она была

извращенной, искаженной, как если бы силу использовали в противоположном смысле, чем она была предназначена.

– То есть… вместо того, чтобы защищать от бед, Себак призывает тех, кто сеет

беды?

– Точно.

– И вы можете чувствовать эту силу?

– Да, - продолжил Астен. – Себак использовал силы Амона, чтобы открыть

утерянные заклинания и исказить другие, как то заклинание, что пробуждает нас. Он

превратил его в призыв мертвых, воинов без своего сознания, что бесконечно страдают в

своем сломанном облике. Будет добром вернуть их в загробную жизнь.

Я прочистила горло.

– Тогда сумасшедший вопрос. Мы можем вернуть силы Амона обратно?

– Возможно, - сказал Ахмос. – Но мы должны заставить Себака отказаться от них.

– Это вряд ли, - вмешался Астен. – Чтобы отречься от сил, он должен отставить их в

сторону. Большинство никогда не смогут и не сделают такую жертву.

Доктор Хассан, до этого молчавший, заговорил:

– Может, я смогу его уговорить.

Астен и Ахмос переглянулись в сомнениях.

– Цель Себака – помешать церемонии, - сказал Астен. – Если он сможет сорвать