Продается шкаф с любовником
Шрифт:
Чуть Галкину жизнь не наладила, да чертов Ванек не вовремя встрял. Во всяком случае, есть надежда, что воздыхатель опять позвонит. Бонду пулю сдала. Галку из каталажки вытащила. С Кроликовым у меня завтра свидание. Что еще?
Все, жизнь налаживается…
Да, надо звякнуть завтра Матвею, пусть куртку свою заберет…"
На этой прозаической мысли Далила заснула, а рано утром ее разбудил телефонный звонок. Думала, Галка, ошиблась — звонила Морковкина.
— Я вас обманула! — трагически прорыдала она в трубку. — Кроликов изверг! Кроликов сволочь! Это он Машу Верховскую пристрелил!
«Хорошо,
— У вас были ночью разборки? Приходили насчет квартиры? Вы уже знаете про любовницу?
Морковкина перестала рыдать и задохнулась от восхищения:
— Ну у вас и эта, как ее?
— Логика, — подсказала Далила.
— Да, ну и логика, блин, у вас! Как вы догадались?
— Это было нетрудно, я же психолог.
— Везет вам, — позавидовала Морковкина, — а мне вот не повезло. Ночью к нам ввалились менты, начали что-то типа с квартиры, а закончили тем, что у Кроликова любовница. Какая-то гадость, Галина.
Далила радостно подытожила, соблюдая дипломатичность беседы:
— И в связи с этим вы не хотите больше его покрывать и решили сделать мне правдивое сообщение.
— Да, я хочу устроить ему подлянку! — откровенно призналась Марина.
— Тогда я вас слушаю, но не увлекайтесь. Говорите мне только правду, в противном случае это будет подлянка вам, а не Кроликову.
Морковкина хлюпнула носом:
— А мне и врать-то не надо. Хватит и правды одной, чтобы утопить подлеца Кроликова. Я же знаю, что про книжки вы втюхивали. Вы ведете расследование, это ясно даже коню. Андрей из-за Машки не может никак успокоиться, вот вас и нанял.
— Я на самом деле психоаналитик, — на всякий случай сообщила Далила, — можете это проверить.
— Я уже все проверила. Вы психолог, но и по делу Соболевой [4] прогремели. Не надо маленьких дурить.
Принимайте улики по Кроликову, и пусть мерзавцу дают срок по полной программе. Жаль, нет смертной казни.
Далила уловила решительность ее настроения. Не желая пользоваться слабостью девушки, она сказала:
— Подумайте, может, не стоит?
— Стоит, стоит! — угрожающе сообщила Морковкина. — Я его ненавижу!
4
О деле Соболевой можно прочитать в книге Л. Милевской «Мужской гарем».
— Сгоряча вы сейчас наделаете глупостей, а потом будете жалеть. Я прошу вас, прежде чем мне что-то сказать, еще раз хорошенько подумайте.
— Я сто раз подумала!
— Ах, — вздохнула Далила, — это вы по обиде так говорите, а завтра захотите вернуться к Кроликову.
— Все гораздо проще горькой редьки! — заявила Морковкина.
Далила поправила:
— Проще пареной репы, вы хотите сказать.
— Да, проще впаренной репы! Я его ненавижу!
— Это из-за любовницы, со временем это пройдет.
— Да нет же! Этот Кроликов мне надоел! Он всю дорогу дурачит меня, этот артист. Не зря они с Мискиным в драмкружок пацанами ходили. Знаете, как их там научили слезки пускать. По заказу, если хотите, тут же вам что этот, что тот заревет. Все! Кроликова
на фиг! Надоел хуже впаренной репы, — призналась Морковкина.Далила снова поправила:
— Надоел хуже горькой редьки, вы хотели сказать.
— Надоел он по-всякому, как ни крути. Все! Я к нему не вернусь! У меня есть другой парень! Даже два!
Здесь бы Далиле насторожиться, но она не насторожилась, а спокойно сказала:
— Тогда я вас слушаю.
Марина на одном дыхании сообщила:
— В тот день я была у Машки. Она пекла любимый пирог Кроликова и по-быстрому меня вытолкала. Что было потом, вы знаете: Наташка ко мне ввалилась и на дачу меня сблатовала. А когда стало известно о смерти Маши и мы вернулись с дачи, я помчалась к Кроликову.
— Зачем? — перебила ее Далила.
— Ну, причина же появилась, — бесхитростно призналась Морковкина. — Типа страшное сообщение: погибла сестра его друга, типа хотела его успокоить.
— Ясно, что дальше?
— А дальше, Кроликова я застала в дверях. Он уходить собирался. Вернулся в квартиру он неохотно, про Машу все знал. Я начала его утешать и наткнулась на ствол.
Далила удивилась:
— На какой еще ствол?
— Ой, да не на тот, на который вы подумали, — рассмеялась Морковкина.
— Я ничего не подумала, всего лишь хочу знать, о чем идет речь.
— Да о Наташкином пистолете идет речь! — закричала Морковкина. — Я наткнулась на ее пистолет.
Забралась к Гоше на колени и случайно нащупала ствол. Он торчал из кармана брюк.
Далила скептически осведомилась:
— Интересно, какая деталь вас натолкнула на мысль, что пистолет в кармане Кроликова именно тот, что был у Наташи?
— А чей же еще? — удивилась Морковкина. — Я нащупала ствол и сказала: «Ого!» А Гоша сбросил меня с колен и как гаркнет: «Не „ого“, а „ТТ“! И давай топай отсюда, шалава!»
— Ну и что?
— Ха! Разве нормального мужика так заколбасит, когда баба с огромными сиськами у него на коленях?
Нормальный мужик заведется и внимания не обратит, что я там бормочу, «ого» или «гого». Понимаете, Гоша был не в себе, потому и проболтался. Я его за язык не тянула, а у Наташки как раз пистолет «ТТ». И что я должна была думать?
— Но Кроликов уже тогда был охранником, — возразила Далила. — У него было разрешение на ношение оружия. Он что, не мог выбрать «ТТ»?
Морковкина распсиховалась:
— В том-то и дело, что нет! Он выбрал пистолет Макарова! Сейчас же прекратите его выгораживать!
Меня это бесит! Говорю вам, Кроликов сволочь! Свой пистолет он носил в кобуре, а не в кармане!
Далила поспешила ее успокоить:
— Вы правы, не нервничайте, я не хотела вас обидеть. Тем более что теперь очевидно: у Кроликова был пистолет Наташи.
— Это еще не все, — успокаиваясь, пообещала Морковкина. — Сейчас вы такое услышите! Вы слушаете? — тревожно спросила она.
— Да-да, я вас очень внимательно слушаю, — подтвердила Далила.
— Когда он сбросил меня с колен, я подумала:
«С чего взбеленился? Ствол и ствол, он же в охране».
Короче, я сделала вид, что обиделась, и ушла. А сама решила за ним последить и поднялась на этаж выше.
Кроликов вынесся чуть ли не следом за мной, бегом спустился вниз и по двору пролетел мимо своей тачки. Понимаете?