Проданная Истинная. Месть по-драконьи

В помещение прошел молодой мужчина с узким хищным лицом, и едва бросив на него взгляд, я вдруг поняла, что знаю о нем все: дракон, огневик, которому особенно хорошо удаются сетевые заклинания, из высокого рода, будущий золотой сын Вальтарты. Пожалуй, он был немного жесток и вспыльчив, но добр к матери и любовницам.

Вот только я видела этого вейра впервые в жизни. Я никак не могла узнать, что он из себя представляет!

В груди у меня нехорошо встрепенулось, и мне пришлой силой воли подавить этот неясный всплеск, природу которого было невозможно понять.

— Небесного утра, Пустая, — холодно обронил он, проходя к столу, который чисто интуитивно можно было принять за стойку.

— Небесного утра, — откликнулась едва слышно.

Теперь я отчетливо понимала, с каким облегчением Бертель переложила на меня свои обязанности. Ничего дурного молодой драконир не сказал, но эта изысканная вежливость, холодное и констатирующее «Пустая»… Приветствие было оскорбительно по своей сути.

— Вас ожидает заказ или вы хотите купить что-то из уже сделанного?

Драконир резко вскинул голову, повел носом, словно пытаясь меня не увидеть, а почуять. Наверное, так и было. Я стояла в самом темном участке помещения, а нюх у драконов тончайший.

Резкими шагам он прошел через лавку и поймал меня за плечо, а после щелчком пальцем подозвал магические светильники. Спустя миг меня окатило светом, как на солнечной полянке в полдень. Холодные карие глаза впились в мое лицо.

— Кто ты? Ты… не Пустая.

Без улыбки и особого стеснения, я осмотрела наглеца и потребовала:

— Я временная работница этой лавки, поэтому отпустите мое плечо, вейр. Мне не нравятся прикосновения.

— Имя, возраст, род занятий и происхождение.

Я могла не отвечать. Веи не рабы и не холопы, но одно дело упрямится во имя действительно стоящей цели, другое — портить отношения с покупателями лавки. К тому же мне очень не нравились чувства, которые словно считывались с красивого лица драконир. Богат, горяч, любит контроль и четкость исполнения.

— Анте, семнадцать, обычная наемная работница, вея. Дальняя родня взяла меня на воспитание и помогла устроиться в лавку.

Почти физически я ощутила жгучий интерес вейра, чувствуя, как его взгляд быстро и жадно обследует мое лицо, волосы, плечи, скользит ниже. В приличном обществе он не мог бы себе этого позволить, но я просто вея, мне должно радоваться интересу высокорожденных.

— Что ж, две склянки флера. Или нет, давайте три.

Я послушно выложила на стол флер, тщательно контролируя выражение лица, но должно быть что-то вроде неодобрения просочилось, потому что вейр нахмурился. Но контракт подписал не глядя, а после положил сверху золотой слиток. Судя по весу, примерно пятьдесят золотых монет.

— Мы заключили контракт, — я чуть отодвинула слиток. — Этого достаточно. Средства спишутся автоматически, если качество зелья будет соответствовать указанной цене.

— Это тебе, — вейр улыбнулся и сделался неожиданно привлекателен. В груди снова нехорошо трепыхнулось. — Сегодня ночью приходи на улицу Цветочных мостов, в дом семьи Орхо, тебя будут ждать. Получишь вдвое больше. А если не будешь упрямиться, то вчетверо.

Хотела бы я сказать, что онемела или хотя бы остолбенела. Но нет. Вместо этого рука у меня автоматически поднялась и отвесила доверчивому вейру пощечину, а потом, пока он не опомнился, и вторую.

— Вон отсюда! — сказал мой рот.

Вейр Орхо поднял на меня потрясенный взгляд, коснувшись покрасневшей щеки, и вспыхнул от ярости. Буквально вспыхнул. Огонь родился словно от его ауры, задымились полы, вспыхнули занавеси на закрытых окнах. Пламя угасло только когда сработали артефакты-подавители.

Меня охватил короткий горячий страх. С ужасом я взглянула на собственную руку, я… ударила человека?! Я — та, что презирала насилие!

— Как ты посмела! — прохрипел вейр. — Никчемная кошка, недодраконье семя!

Он оперся ладонь на стол, пытаясь поймать меня второй рукой, и по тому поползла струйка огня.

Одним мощным прыжком он перемахнул дымящийся стол и с силой притиснул меня к стене, сжав горло. В глубине его алых глаз затаились ярость и удовольствие. Он облизнул губы:

— Ты дорого заплатишь, вея, за то, что посмела трогать грязными руками высокорожденного.

Зрачки у него расширились, затапливая радужку алым, свободная рука мягко легла на мне грудь.

За эти два года я успела позабыть, как сильно заводит драконов насилие. Вечно у них то дуэли, то поединки, то дружеские поединки, то попойки с поединками и дуэлями. А в перерывах они еще и пляшут. Ну и по девам бегают, как же без этого.

Страх, гнев, горе последних дней смешались во мне в причудливую смесь, не хуже того флера, что купил этот ящеровидный господин. Скрипнув зубами, я немыслимыми усилиями оторвала его руку от своего горла и отскочила.

С недоумением вейр посмотрел сначала на свою руку, потом на меня.

— Ты…

С улицы донестись веселые крики:

— Эй, Кристан, купил или нет?! Или ты решил жить со старухами, год тебя ждем, поджарились на солнце!

Вейр Орхо стоял посреди задымленной лавки, прислушиваясь к крикам, а после нехорошо усмехнулся:

— Завтра я вернусь, и советую тебе быть посговорчивее. И в мой дом ты придешь бесплатно, чтобы отработать долг.

— И не подумаю, — отрезала коротко. — Будь я хоть сто раз вея, но ни один высокорожденный не владеет мной. А вы, будь хоть сто раз вейром, плохо воспитаны и вынуждены прибегать к помощи флера, чтобы заинтересовать женщину.

Моя шпилька цели не достигла. Даже напротив. Вместо раздражения, на лице гадкого вейра Кристана Орхо заиграла легкая улыбка, придавая ему безобидный и даже интеллигентный вид.

Легкомысленно посвистывая, он подбросил в руке склянки с флером и не глядя ловко поймал их одну за другой. На пороге обернулся и подмигнул мне.

— Сроку у тебя до завтра, — сказал он шепотом, но я почему-то услышала его слова так отчетливо, словно стояла, прижавшись ухом к его рту.

Дверь резко захлопнулась. Я стояла посреди тлеющей лавки с испуганно бьющимся сердцем, все еще стискивая в руках копию контракта. Только сейчас до меня дошел весь ужас произошедшего. Я ударила высокорожденного дракона, покупателя, да еще и упрекнула того в дурных манерах! Просто из-за того, что он решил, что меня можно купить, как цветок на ярмарке.