Проект «Геката»

06 мая 31 года. Кагет, Обугленные горы, урано-ирренциевый рудник

На дальнем краю лагеря к распахнутым воротам барака, отведённого под хранилище рудного концентрата, подогнали бронированный погрузчик. Непрозрачное защитное поле, обычно прикрывающее склад, отключили, и вокруг столпилась охрана. С другой стороны трое сарматов пытались завести второй погрузчик; он скрежетал, трещал и плевался искрами из-под снятой обшивки. За первыми попытками Гедимин наблюдал вполглаза, презрительно морщась, но на пятой по счёту пригляделся повнимательнее — и развернулся к неподвижному погрузчику всем корпусом, насколько позволили колодки. «Радиационная деформация,» — сармат заинтересованно хмыкнул. «Вот бы рассмотреть вблизи…»

Солнце давно поднялось и уже перевалило через крыши бараков, осветив сверху бронированный чёрный бок «Бета», приземлившегося напротив лагеря. Охрана толпилась и там; корабль готовился к погрузке. Пленных не подпускали ни к «Бету», ни к хранилищу, — обитателей «рабочих» бараков согнали в ущелье, самок и ослабленных отправили стирать одежду и обмотки. Видимо, какая-то смена спецодежды предусматривалась, — Гедимин не видел среди рабочих ни одного голого, а между тем самки снесли к месту стирки не один десяток контейнеров с тряпками. «Значит, мойка у них есть. Там, наверное, моют и рабочих. Возможно, раз в неделю. Надо будет проследить,» — отметил про себя Гедимин, ненадолго отведя взгляд от погрузчика, непоправимо испорченного облучением. «И ещё… Тут держат множество слабых самок и даже детёнышей. Никогда не видел их в ущелье — на рудник их не водят. Зачем они здесь?»

К его камню никто из людей близко не подходил, но издалека сармат мог видеть, что жизнь на залежах ирренция и пронизывающем степном ветру на пользу не идёт никому. У многих были рубцы и язвы на конечностях, все очень часто мигали, — видимо, слезились от пыли глаза. «Сегодня никого не убили,» — Гедимин вспомнил, что после утренней поверки не слышал выстрелов. «Но в целом, наверное, смертность тут большая. Тут держат много существ, непригодных для работы. И это дикарство с добычей ирренция вручную… Тут очень скверно всё налажено. Но вот погрузчик могли бы починить…» — он тяжело вздохнул и лёг на камень, подложив руку под голову. Теперь он не двигался, только мышцы на левой руке едва заметно напрягались, — камень нужно было расшатать ещё на пару сантиметров, чтобы у Гедимина хватило сил выдернуть цепи…

Из-под скалы донёсся лязг плохо пригнанной брони — кто-то из охраны быстро приближался к ущелью. За ним шли ещё двое; посмотрев на них краем глаза, Гедимин зашевелился и сел. Он увидел знакомые скафандры — синий с красными зигзагами и чёрный, форму командира корабля и реакторщика.

— Оригинальный способ содержания, — хмыкнул командир, остановившись под скалой. Он посмотрел на Гедимина и повернулся к реакторщику. Тот таращился на сармата во все глаза, только что рот не распахнул (или распахнул, но под респиратором было не видно). Гедимин озадаченно мигнул.

— Ещё не доехав до лагеря, он убил охранника и выпустил полный фургон макак, — проворчал «местный». — Сколько бы он просидел в бараке — минуту, две?

Поймав взгляд Гедимина, капитан приподнял руку в приветственном жесте и толкнул оцепеневшего реакторщика.

— Он?

Тот поспешно закивал.

— Вытаскивай, — буркнул капитан, разворачиваясь к охраннику. Затрещина вышла гулкой — шлем загудел, охранник попятился, прикрываясь руками.

— А я что? Приказ коменданта…

Реакторщик уже стоял на скале, перехватив цепь рядом с рукой Гедимина. Через пару секунд сармат отделился от скалы и, досадливо поморщившись, содрал с себя наручники.

— Хорошо, когда кисть свободна. А то неудобно было, не подцепить, — смущённо пояснил он опешившему реакторщику. Это был не Хольгер, как сначала померещилось изумлённому Гедимину, — другой сармат с красными глазами и чистой, почти белой кожей.

— Вот же ублюдки, — поморщился он, посмотрев на охранника. Тот ползал под скалой, подбирая остатки цепей и наручников, и с опаской косился на капитана.

— Лагерь, — пожал плечами Гедимин. — Вроде бы им так положено. Ваш «Бет» стоит под погрузкой?

Реакторщик закивал, протягивая Гедимину руку.

— Мы с Корсеном только перед вылетом узнали, что вы здесь. Комендант Элджер…

— Фьонн, хватит болтать, — капитан нетерпеливо махнул рукой. — Гедимин Кет? Был реакторщиком на «Фениксе»?

— Корсен, я же рассказывал, — недовольно сказал Фьонн. — Он был…

— Не тебя спросили, — Корсен слегка надавил на его плечо, и реакторщик замолчал. — Фьонну нужен толковый сменщик. Наш пилот-лучевик погиб, Фьонн заменил бы его, но некого посадить к реактору. Не экипаж, а трусливые мартышки!

Гедимин мигнул.

— Ты собирался дать реактор… матросам? Ты в своём уме? На первом же Прожиге…

Фьонн едва заметно вздрогнул. Сарматы переглянулись, и Корсен крепко взял Гедимина за плечо.

— Умеешь вести Прожиг? Мы тебя забираем. Всё равно, кому ты там пособник. Эй, ты, hasukemu! Скажи своим — этого забрал майор Корсен.

…В посёлке охраны всё же была душевая — и целый час Гедимин был там один и не вылезал из мыльной воды. Он оттирал кожу от въевшейся пыли с таким остервенением, что она из серой стала багровой, — впрочем, ненадолго, до прохладного душа, смывшего и грязь, и отвращение. Отряхнув от воды отстиранный комбинезон, сармат надел его, подтянулся на выступе под потолком, разминая мышцы, довольно хмыкнул и вышел на улицу. Майор Корсен ждал его там, периодически поглядывая на разгружаемый склад. Одинокий погрузчик, закончив первый рейс, возвращался к бараку; по всему выходило, что работы затянутся не на один день.

— Я завёл бы второй погрузчик, — сказал Гедимин, издалека заглянув под пластины вскрытого корпуса и обнаружив, что повреждения меньше, чем он ожидал. — Дай мне инструменты. Если нет ремонтной перчатки…

Корсен странно булькнул.

— Это потом, — сказал он, крепко взяв Гедимина за плечо. — Сейчас — на корабль. Фьонн сидит над реактором и трясётся, никак не могу выгнать. Уйми его, тебя он, кажется, послушает.

…Подойдя к реакторному отсеку, Гедимин с удивлением понял, что дрожит от радостного предвкушения. Прошло пять дней с тех пор, как он встал из-за пульта управления реакторами «Феникса»; сейчас ему казалось, что прошла вечность. «Опять реакторы,» — он едва заметно усмехнулся, глядя на закрытый шлюз со странной нежностью. «Не думал, что снова их увижу.»

Фьонн ждал его в шлюзовой камере, по щиколотку в растворе меи. Увидев Гедимина, он радостно ухмыльнулся и кивнул на стапель, с трудом размещённый в тесной камере. Там висела вскрытая броня — скафандр реакторщика, и Гедимин, присмотревшись, изумлённо замигал и вполголоса помянул уран и торий.

— Мой скафандр? — он вжался спиной в броню, привычным жестом смыкая пластины от горла до щиколоток. «Лучевое крыло убрали,» — с досадой отметил он. «А инструменты на месте.»

— Где вы его взяли?

— У коменданта Элджера, — ответил Фьонн, дожидающийся Гедимина у входа в отсек. — Он сказал, что вы на рудниках. Мы с Корсеном вылетели на день раньше — боялись, что вас уже нет в живых.

Гедимин смотрел на него, пытаясь вспомнить, в какой из его групп был этот курсант. Имя звучало незнакомо.

— Ты у меня учился? — неуверенно спросил он, выходя в реакторный отсек. — На «Гекате»?

Фьонн мигнул.

— Я только слышал про «Гекату». Здесь работал Миндже Юнь. Он рассказывал о вас.