Профессор магии на полставки. Том 2

— Хорошо. Судейство отзывает обвинения от тринадцатой группы и готово признать её победителем в этом соревновании, — отступил судья, но так просто отпускать его я не собирался.

— Похоже вы что-то забыли. Что же… — я несколько раз щёлкнул пальцами, после чего приподнял указательный палец вверх: — Ах да. Принести извинения мне и моим студентам.

— Мне не за что перед вами извиняться, — горделиво ответил мужчина.

— Вы попытались очернить моё имя на глаза сотни тысяч человек. В таком случае мне не остаётся ничего, кроме как вызвать вас и всех судей на дуэль, — пожал я плечами, не отрывая взгляда от низкорослика.

— Вы не можете!.. — я перебил низкорослика, не заостряя внимания на том, что там бубнят себе под нос другие судьи, сидящие на своих скамьях.

— Могу, — сказал я и, щёлкнув пальцами, призвал теневые щупальца. — Тем более вы отказываетесь приносить извинения.

— Алексей Дмитриевич, развейте атакующее плетение, — услышав усиленный с помощью заклинания голос принца, я щёлкнул пальцами и развеял заклинание. Что ж, желаемой реакции я добился. Дело в шляпе. — Я, как наследный принц Российской империи, признаю вашу правоту и некомпетентность судейского состава в связи с его предвзятостью. От имени правящего рода, я присуждаю тринадцатой группе победу и даю слово, что к завтрашнему дню весь судейский состав будет заменён. Вы готовы считать конфликт исчерпанным?

— Премного благодарен, Ваше Императорское Высочество, — точно так же усилив голос, ответил я. — На этом конфликт признаю исчерпанным.

— Не смею ослушаться приказа Вашего Императорского Высочества, — кланяясь, протараторил низкорослик.

Не знаю, сколько заплатила оппозиция в Академии, чтобы перевести судей на свою сторону, но последние за свою выходку очень дорого заплатят. Это не просто репутационный урон, они даже могут лишиться аристократического статуса. Впрочем, это уже не мои проблемы.

Разобравшись с судьями, я вместе со своей группой направился в сторону выхода. Нет, я, конечно, мог уйти тем же путем, которым пришёл, но это было бы, мягко говоря, некрасиво. Не думаю, что аристократы оценили бы, что я пролетел бы прямо над их головами. Да и подбодрить студентов своим присутствием тоже не мешало, а то чувствую, их эта ситуация измотала.

— Благодарю за помощь, Алексей Дмитриевич, — услышав голос Алеева, я повернул голову в его сторону.

— Тут не за что благодарить. Он приплёл мое имя, за что и поплатился, — покачал я головой, после чего добавил: — Землю у меня грызть будете, если завтра проиграете. Так вас загоняю, что мало не покажется.

— Он ведь не шутит… — тяжело вздохнул Алеев.

— Куда уж больше… — протянула Фролова.

— Мы тогда точно увидимся с предками… — взвыла Завьялова.

— Вы просто не понимаете все радости тренировок, — заявил Громов. — Самое приятное, когда видишь прогресс своими глазами. Так что гоняйте нас, Алексей Дмитриевич, лишь бы мы сильнее становились.

А вот со здоровяком, чувствую, мне придётся тяжко… Да для него любое наказание станет благословением…

* * *

Собираясь вернуться домой, я не ожидал, что по дороге встречу графа Оболенского. Нет, я знал, что он тоже находится на турнире, но не думал, что он будет искать со мной встречи.

— Поздравляю с победой группы, — сказал он, махая мне рукой. Вид, правда, был у него какой-то хмурый. Интересно, что случилось?

— Благодарю, Дмитрий Александрович, — улыбнулся я и установил вокруг нас звуковой барьер. — Я так понимаю, вы не ради поздравлений пришли ко мне.

— К сожалению, — вздохнул он и добавил: — Я насчёт судейского состава.

— Если вы о том, что это дело рук оппозиции Академии, то я догадался, — сказал я, встав напротив мужчины.

— Я не совсем об этом хотел поговорить, — покачал головой граф, чем удивил меня. — Насколько мне известно, в Академии плетётся заговор. Кто-то планировал использовать чистки в своих целях. То, что пытались исключить ваших учеников, лишь подтверждает эту информацию.

— Чистки — это идея ректора? — поинтересовался я.

— И первого принца в том числе. Они считают, что в Академии должны учиться те, кто хочет стать сильным. Аристарх Евгеньевич ещё до вашего появления упоминал, что Академия давно потеряла свой престиж и он собирается это исправить, — объяснил ситуацию граф. — Из этой ситуации оппозиция пытается выжать максимум. Дело в основном касается простолюдинов, но я не о них хотел поговорить. Вы слышали, что говорят о ваших студентах?

— И что же?

— Говорят, что вы обучаете их запретной магии. Только доказать это не могут, лишь предполагают.

От услышанного мне захотелось закатить глаза. Какая, к чёрту, запретная магия? Они вообще в своём уме?

— Такое впечатление, что в Академии преподаватели привыкли говорить за спиной всё что вздумается, — сказал я и почувствовал, как кто-то следит за мной.

Глава 7

Раз Ворон никак не отреагировал на опасность, то значит угрозы наблюдающий не представлял. Наверняка кто-то из знакомых, кто не хочет выдавать своё присутствие.

— Не стоит, Алексей Дмитриевич, — вежливо улыбнулся граф, по-своему поняв мои слова. А может то, что я внезапно напрягся, ввело его в заблуждение. — Они не распространяют слухов, да и после услышанного вряд ли кто-то станет это делать. Уверен, что ни у кого не возникнет желания вызвать вас на дуэль. Разве что у Чернышева.

— Дуэль — это крайнее средство, я не собираюсь к нему прибегать без необходимости, — успокоил я Оболенского и сразу же добавил: — Ладно, не суть. Давайте вернёмся к заговору. В чём он заключается? Известны его детали?

— Вот здесь как раз есть сложности, — нахмурившись, признался граф. — Детали мне неизвестны. Только то, что они хотят неким образом сместить ректора с его должности и добиться того, чтобы вы покинули Академию. Выходки судейства — это только часть их плана, и я не могу быть уверен, что они что-нибудь не выкинут.

— Пусть попытаются, — хмыкнул я и сложил руки на груди. — Меня эта ситуация всё сильнее раздражает. Если не угомонятся, их угомоню я. Думаю, здесь больше нечего обсуждать.

— Есть ещё кое-что важное, Алексей Дмитриевич, — сказал Дмитрий Александрович, словно не желал меня отпускать. — Перед началом турнира в финальное испытание были внесены корректировки. Добавили некое дополнительное испытание, для выявления лучшего студента в Академии, и это решение Аристарх Евгеньевич оспорить не смог.

— В каком это смысле не смог? — недоумённо спросил я. Слова звучали звучали как полный бред. — Ректор ведь высшая власть в Академии, и турнир проводится с его руки. С чего вдруг он не может отменить непонравившиеся изменения?

— Эти правки внес заместитель ректора, Лаврентий Яковлев. Его не было на последнем собрании профессоров, и сейчас он отсутствует в Академии по личным причинам. Он второй по влиянию человек в Академии, и его вполне можно назвать главой оппозиции, тем более он в хороших отношениях с попечительским советом, который выделяет дополнительные деньги на финансирование Академии. Когда уходил предыдущий ректор, большинство считало, что именно он возглавит Академию, и теперь у него с Ланцовым холодная вражда. Я поддерживаю Ланцова, но говоря откровенно, у меня нет желания открыто вступать в их конфликт.