Профиль мозга

– Но ты сам! Ты сам мог бы нам всё рассказать!

– Ну, во-первых, это было бы слишком долго и утомительно объяснять, учитывая отсутствие у вас медицинских знаний, а во-вторых... зачем? Ну вот скажи мне: зачем?

– Ну... просто... мы бы тогда... ну, даже не знаю!
– сознался в конце концов Боря.

– Вот то-то и оно, - спокойно кивнул Игорь.
– Врождённая болезнь - это намного проще и понятней. Порок мозга, и никаких лишних заморочек.

– Пожалуй, - кисло согласился Валента.

– Я и сейчас, Боря, не стал бы тебе всё это объяснять, если б не хотел донести одну очень простую истину: генная оптимизация - зло! И мы с тобой лучше других должны это понимать, ведь твоя дочь тоже пострадала именно из-за твоей генопты. И помочь мне в борьбе с этим злом - должно быть важным и для тебя, согласен?

– Давай ближе к делу!
– нахмурился Валента.

– Ты прав, - согласился Трухаков.
– Мы должны как можно быстрее договориться, ибо держать деньги на юнифоне, - он махнул рукой в сторону всё ещё открытого виртэка с суммой перевода, - опасно. Юнифон - не и-код, и тебе ли не знать, как быстро оттуда могут хакнуть всё что угодно?

– Хватит уже нагнетать! Говори, что конкретно ты от меня хочешь?

* * *

– Опаздываешь, - констатировал Аркулов и тут же, посмотрев с экрана за плечо Дениса, спросил: - Где это ты?

Денис почувствовал, как отец хочет установить ментальный контакт, но не открылся - справиться с обуревавшей мешаниной чувств и мыслей не получалось, а вываливать всю эту кашу на отца не хотелось.

– Это больница?
– Аркулов перестал "стучаться" к Денису, но всё равно успел уловить его состояние.
– Что-то с Миа? Да? Ну что ты молчишь? Что с ней случилось?! Говори!

Денис вздохнул - юлить и скрывать правду смысла не было: отец всё равно узнает.

– Транквилизаторов наглоталась, - через силу выдавил из себя Денис и сразу же почувствовал облегчение, словно переложил часть давившего сердце груза на подставленное плечо отца.
– Еле откачали. Она ещё в реанимации.

– Попытка суицида?
– ужаснулся Аркулов.

– Нет, врачи говорят, что она давно уже сидела на олкодине, принимала его постоянно в течение по меньшей мере шести месяцев, а то и дольше...

– Передозировка, значит, - кивнул Аркулов.

"Передозировка, да! Миа стала наркоманкой, а я и не заметил! Только злился, что она где-то пропадает и разговаривать не хочет... всё некогда было от работы оторваться и разобраться в чём дело!" - все эти слова бились в голове Дениса, но сказать вслух он смог только одно:

– Да.

– Ты не виноват. Она начала принимать олкодин ещё до твоего возвращения, зависимость сформировалась, пока тебя не было.

"Но я же видел: с ней не ладно, она что-то скрывает! Я должен был добиться правды, должен был заставить её признаться в наркомании и вылечиться - так поступают любящие люди - а я?! Ведь ещё на Дзетте я, чёрт бы меня разодрал, поклялся больше не пренебрегать своими догадками и немедленно действовать, и что же? Дверью хлопнул и ушёл - вот и всё действие! Обиделся, видишь ли, он! На улицу ему приспичило, идиот! Идиот, который опять всё тупо просрал!!"

– Да, - это слово словно прилипло к губам Дениса, и, что бы он ни вопил про себя, наружу прорывалось только оно.

– Знаешь, - Аркулов внимательно изучал лицо сына.
– То, что случилось, конечно, жутко плохо, но сейчас жизнь Миа уже вне опасности, верно?

– Да.

– И ты там сейчас ничего не можешь сделать, к ней тебя всё равно до завтра не пустят, так?

– Да.

– А Илью уже привезли, так что давай-ка, приезжай на работу, ты нам здесь очень нужен!

– Да.
– Денис нажал отбой и направился к выходу из больницы.

В мобиле ему немного полегчало, и, когда он вышел из машины возле дверей Управления, мысли о Миа стали потихоньку уступать место другим. Ему позвонят, как только появится возможность её навестить, и тогда уже Денису никто и ничто не помешает поговорить с ней по душам и понять, что привело её к зависимости от этого чёртова олкодина. Ничего! Они справятся! Главное, Миа будет жить, а уж о дальнейшем лечении он позаботится! Он снимет её с наркотического крючка, снимет навсегда, чего бы это ни стоило. А если будут большие трудности, ему помогут: у него есть гениальный отец, есть бравый непотопляемый полковник и ещё старый мудрый генерал...

Сидеть в больнице сейчас и правда бессмысленно, изрядно приободрившись, думал Денис, шагая по коридорам Управления, тем более если открылась новая возможность попытаться вытащить из комы Илью.

Самсонов всё-таки согласился на перевозку парнишки, в чём не последнюю роль сыграл Беркутов, расспрашивавший генерала о его сыне, Павле, аккурат перед тем, как явился Денис.

– Будет следующий сеанс, позови, тоже хочу на Пашку посмотреть, парой слов перекинуться, - отчётливо прозвучал голос полковника из-за закрытой двери генеральского кабинета.

Денис остановился, ожидая, когда полковник выйдет.

– Он возмужал, Юра, - ответил генерал.
– Такой...
– в его голосе прозвучала гордость, - ты его и не узнаешь: стал настоящим мужчиной!

– Ну, так Тэтатерра - не место для слабаков, и ты знал это, когда туда его отправил. Ругался на него, а сам знал, что Паша - сильный духом парень и со всеми трудностями справится.

– Спасибо, Юра, - голос генерала дрогнул.
– Если бы не ты и не майор...

– Брось, Василич!
– перебил его полковник.
– Разреши идти, а то там, за дверью, Кулаков, по-моему, уже минут пять топчется. За Илюшку своего просить пришёл, так ты помог бы мальчишке - он нам на Дзетте здорово поспособствовал.

– Ладно, иди, разберусь!

– Есть!
– Беркутов распахнул дверь и, приветственно кивнув опешившему Денису, стремительно удалился.

Сейчас, уже шагая в лабораторию ? 2, Денис не мог вспомнить, действительно ли полковник, выходя от генерала, ему подмигнул, или так только показалось, но в одном был уверен точно: разговор о Павле Самсонове перед приходом Дениса Беркутов затеял специально, как бы невзначай напоминая генералу, что оба - Паша и Илья - одного возраста, и тем заставляя проникнуться симпатией к парнишке в коме.

Хитрая бестия этот наш полковник, с восхищением думал Денис, открывая дверь лаборатории. Наверняка, он же и с матерью Ильи договаривался, чтоб дала разрешение, вот интересно было бы послушать...

Илья лежал на лабораторном кресле, но видно было только его тело, опутанное трубками и проводами, соединявшими парнишку с приборами поддержания жизни. Голову Ильи полностью скрывала сложная конструкция с вынесенной на специальную консоль панелью управления, за которой уже колдовал Аркулов.