Профиль мозга
Шрифт:
– Вот именно что существование!..
– Альфа дёрнул скованными наручниками руками. Ноги его тоже были связаны, но свободнее, чтобы можно было передвигаться маленькими шажками.
– Содержание... да уж, это точно - содержите меня тут, как животное, в вольере.
– Ты сам заслужил такое отношение!
– пожал плечами Аркулов, дожидаясь, пока Альфа пройдёт в угол, где была установлена силовая клетка.
– На Дзетте чёрт-те чем занимался и здесь продолжаешь вести себя точно так же.
– А тебе не кажется, что я веду себя так, потому что меня вынуждают?
– Я, что ли, вынуждаю?
– Аркулов включил
– Да я, наоборот, постоянно предлагаю сотрудничать, а ты отказываешься! Отдай мне Майю, и я перестану истязать тебя этими идиотскими тестами.
– И что?
– Альфа протянул руки и, дождавшись, пока Аркулов расстегнёт и заберёт наручники, сел на стул и выставил наружу ноги.
– Что будет дальше?
– спросил дзетт-человек, следя, как ксенобиолог размыкает ножные браслеты. Ведь сам же сказал, что я ещё жив только благодаря этим тестам! Так что же будет, когда я отдам тебе Майю и стану неинтересен? А? Отвечай! Или ты об этом не задумывался?!
– Задумывался, конечно.
– И что? Что?! Ты можешь назвать мне хоть одну причину, по которой меня оставят в живых?
– Я что-нибудь измыслю, не сомневайся. Если захочешь, разумеется. А то ведь ты только что сетовал, что сидеть, как животное, в клетке - это не жизнь!
– Да, но это не значит, что я хочу подохнуть, чёрт бы вас всех разодрал!
– Хватит беситься!
– дождавшись, пока в коридор выедет тележка с аппаратурой, Аркулов вышел и, заперев вольер, отключил силовую клетку.
– Сказал же: отдай Майю - и я придумаю, как оставить тебя в живых.
– А я не верю тебе! Не верю! Ты считаешь меня опасным, и когда не останется причин...
– Так чего же ты хочешь?
– перебил Аркулов, повысив голос. Разговор становился бессмысленной сказкой про белого бычка и действовал на нервы хуже любого затыка в исследованиях.
– Своди меня в спортзал!
– неожиданно выдал Альфа, повергнув Аркулова в такое изумление, что он не сразу нашёлся, что ответить, а дзетт-человек меж тем продолжал: - Ну, пожалуйста! Зал закрывается, ты можешь запереть меня там и наблюдать через стекло, как я разминаюсь...
– Да ты что, совсем на череп опрокинулся?
– А ты посиди безвылазно в этой камере несколько месяцев, - прошипел Альфа, - ещё и не так опрокинешься! И мышцы и мозги - всё, на хрен, откажет! Ты ж биолог - должен понимать!
– Угу, ты ещё попроси тебя в мегаполис погулять выпустить!
– Я согласен дойти в зал со скованными руками, - проигнорировав издёвку, хотя было видно, что это далось ему не без труда, предложил Альфа.
– В стекле есть ряд маленьких отверстий, через одно из них просунешь мне ключ, я расстегну наручники, потренируюсь, застегну обратно, отдам тебе ключ, и ты проводишь меня сюда.
– Ну и бред!
– покачал головой Аркулов.
– У тебя и правда совсем котёл закоптило. И вот ещё интересный вопрос: откуда ты знаешь про стекло и отверстия? Ты же никогда не был в местном спортзале!
– Ну... так, вспомнил некоторые помещения на станции "Дзетта", подумал и...
– Это Кривочук!
– перебил его Аркулов.
– Подумал ты, ага! Да это Кривочук тебе про зал рассказал, то-то он, гад, возле тебя отирался...
– Да при чём тут
Кривочук! Ну, даже если я и спросил его про спортзал, а он мне ответил, это ж не секретная информация! Какая вообще разница, откуда я знаю?– Большая! Очень большая, - лицо Аркулова побелело от злости.
– Ну, сукин сын! Я этого ему так не оставлю!
– Он развернулся, собираясь уйти.
– Да забудь ты про Кривочука, Аркулов!
– Альфа всем телом обрушился на разделявшую их решётку вольера: - Тебе кто больше нужен - он или Майя?! Я готов отдать тебе Майю, ты что, не понял?
Ксенобиолог остановился.
– Ты думаешь, я поверю, что ты отдашь мне Майю, за то, что я свожу тебя в спортзал?
– он повернулся, с усмешкой глядя на Альфу.
И тут вдруг в голову Аркулова толкнулся до боли знакомый, но очень слабый открывающий посыл.
"Майя?!" - ксенобиолог вышел в ментальное поле, стараясь наладить связь, но коридор не получался, связь ускользала, рассыпалась, размазывалась.
"Папа!" - посыл едва дошёл, смазанный, нечёткий, как крик из-под целой горы подушек, так что Аркулов скорее догадался о его содержании, чем разобрал. И пусть это не шло ни в какое сравнение с той кристальной ясностью, к которой он привык в общении с дочерью, - он знал, он был уверен - это она, его Майя!
Полностью отрешившись от внешнего мира, Аркулов сосредоточился на удержании связи с дочерью в ментальном поле.
"Детка моя, ты как?" - "Никак..." - "Что значит никак?" - "...С-с-с-плю..."
"Сопишь?" - не понял Аркулов, но ответа не последовало, соединение исчезло резко и как будто безвозвратно. Он толкнулся к Альфе, но тот был закрыт.
– Восстанови связь!
– вслух потребовал Аркулов, не выходя из ментального поля.
– Восстановлю, когда выполнишь моё условие.
– Да ты что, в самом деле, совсем идиот?!
– взъярился Аркулов, мгновенно свернув свою телепатическую активность.
– Мы находимся в Управлении спецрасследований в ведомстве контрразведки, не забыл? Везде охранные системы, камеры, дежурные! И всем разрешено носить оружие! Да едва я тебя из вольера выведу, как нас тут же задержат, после чего тебя прямо на месте убьют, а мне - измену родине припаяют!
– Да ладно! Не драматизируй. Выключил же ты сейчас запись, чтобы спокойно со мной о Майе поговорить.
– Да я выключил отдельную видеозапись тестов, потому что они завершены, но общая-то камера всё равно пишет! Просто без звука, потому мы спокойно и говорим.
– Значит, придумаешь, как это всё обойти! Ты же гений, вот и используй свои гениальные мозги по назначению.
– Использую!
– у Аркулова дёрнулась щека.
– Так использую, что мало тебе, сволочь, не покажется. Или ты думал, я стану покорно ждать, пока ты будешь в час по чайной ложке приоткрывать мне связь с Майей?
– Это был жест доброй воли! Показать, что я не против сотрудничества.
– Ах, не против?
– ксенобиолог улыбнулся такой злобной, акульей улыбкой, что дзетт-человек невольно отодвинулся от решётки назад.
– А если я пытать тебя буду? Просто тупо пытать! Станет тогда твоя воля доброй навеки? А? Как тебе такое сотрудничество?
– Тогда ты причинишь боль и Майе тоже! и вообще рискуешь больше никогда её не услышать!
– Альфа впился в глаза Аркулова ястребиным взглядом - жёлтым и яростным.