Проигрыш — дело техники

— Это маленький рай, сладкий сон, ставший явью! Понимаешь, о чем я толкую? О четырехстах гектарах, что занимают «Дети Солнца».

— Послушайте, доктор, я только начал всерьез заниматься делом Перейры Антунеса. Позвоните мне на следующей неделе, и тогда, владея на память всей информацией, я смогу лучше обсуждать его.

— Память — невероятная штука, не правда ли? Ее, как растения, надо время от времени освежать водичкой, чтоб не завяла.

Воротник сорочки вдруг начал душить Баррагана; он быстрым движением расстегнул верхнюю пуговицу и ослабил галстук.

— Если хочешь, можешь переговорить с советником Эскилаче, — продолжал Варгас Викунья. — Это как раз будет полезно для освежения твоей памяти. Свяжись с ним, а потом перезвонишь мне. К твоему сведению, мне тоже нравится, когда мне звонят друзья.

— Ну конечно, доктор! На будущей неделе. Обещаю!

— Знаешь, по правде говоря, я сам только что разговаривал с Эскилаче. Но я не стал называть ему те участки, пока окончательно не определился с тобой.

— Вообще-то у меня складывается предварительное впечатление, что с ними не все так просто, доктор. А потом, вы понимаете, копаться в этих бумагах не слишком, скажем, по-христиански, пусть пройдет время.

— Мы с тобой не старушки и не уличные полицейские, чтобы рассуждать о христианстве. Лучше подумай о мире, в котором мы живем. И ведь до чего трудно разобраться в нынешней действительности, как по-твоему?

— Согласен, доктор. Но мне потребуется время.

— Слава богу, времени у нас достаточно, Эмилио.

— Тогда ждите моего звонка.

Барраган положил трубку и подскочил с кресла, как ужаленный. В разговоре с Варгасом Викуньей он не осмелился упомянуть мертвеца, посаженного на кол и найденного полицией на берегу Сисги, но подумал, что его мечты о рыночке в лондонском Камден-Тауне или о парижской рю Сен-Оноре, возможно, скоро осуществятся.

9

— Ай-й! — закричал от боли Силанпа, когда врач придавил геморройную шишку холодным пинцетом. — Что там, доктор, совсем плохо?

— Ну, если и дальше будет расти, вам придется подкладывать седалищный круг!

— А как сделать, чтоб не росло?

— Ну, это от многого зависит… Лепешки из отрубей ели?

— Да… То есть более или менее…

— Отказались от газированных напитков, алкоголя, жирной и острой пищи?

— Н-ну да, доктор, более или менее…

— Вот, в этом-то все и дело! Если по-прежнему будете придерживаться диеты «более или менее», операции не избежать!

— А это очень больно?

— Так же, как удалять миндалины, только из заднего прохода.

Врач сделал ему напоследок обезболивающий укол, и Силанпа вышел из его кабинета, уже погруженный в мысли о Чоконте и записях в своем блокноте. Так, сегодня четверг… В три часа дня надо ждать телефонного звонка от Эступиньяна.

Расследование продолжалось на основе имеющейся информации, из других комиссариатов пока не поступало никаких сведений. Силанпа подумал, что хорошо бы раскрыть дело еще до выходных, уехать с Моникой в Мельгар и забыть ненадолго обо всем на свете. В прошлом году они здорово оттянулись там, сняв классное бунгало — Силанпа блаженствовал в гамаке с книжкой Джозефа Рота, а Моника смаковала Вирджинию Вулф, лежа на краю бассейна и поджариваясь на солнцепеке.

Капитан Мойя посоветовал ему: «Спокойно, сеньор журналист, не из-за чего пупок рвать!» — а Моника куда-то запропастилась. Он несколько раз звонил ей домой, но никто не ответил, и в лаборатории ничего о ней не знали. Но Силанпа-то понимал, что это лишь способ наказать его за плохое поведение, просто надо дождаться, когда у Моники улучшится настроение. Он решил с помощью автоответчика назначить ей свидание на завтра у нее дома. Потом достал свой блокнот и нашел нужную запись.

— Алло! Справочная?

— Да, к вашим услугам.

— Будьте добры, мне нужен номер телефона турецкой бани «Земной рай».

— Одну минуту.

Силанпа записал номер, поблагодарил и положил трубку.

Он закурил сигарету и произнес, обращаясь к муньеке:

— Ну, и хрен с ней, с операцией, как думаешь? — Направился на кухню, налил себе стакан рома, вернулся с ним в гостиную и опять взял телефонную трубку.

— Турецкая баня «Земной рай» к вашим услугам.

— Здрасьте. Я хотел бы узнать расписание работы бани.

— Сеньор является членом клуба «Дети Солнца»?

— Нет.

— Тогда расписание вам знать незачем, баня только для членов клуба.

— А к кому надо обратиться, чтобы вступить в клуб?

— Напишите заявление и отправьте по почте. Его рассмотрят и пришлют ответ с подробной информацией.

— А какой ваш адрес?

— Восемнадцатый километр шоссе Чоконта-Мачета. Но заявление надо послать в наш офис, на почтовый ящик 32505.

— Спасибо.

Он положил трубку, и телефон тут же зазвонил. Силанпа вздрогнул, сразу решив, что это Моника.

— Детектив, Эступиньян на проводе. Прием!

— Вы уже готовы?

— Да, и даже договорился со своим начальством. Я свободен до самого понедельника.

— Тогда ждите на углу Каракас и авениды Чиле. Буду там через полчаса!

— Куда поедем?

— Снова на Сисгу.

— Вот блин, похоже, вам приглянулось это место. Напали на свежий след?

— Расскажу по дороге!

— Си, сеньор! Конец связи!

На загородном шоссе почти не было машин за исключением редких грузовиков и автобусов.

— Хефе, разрешите задать вопрос, — сказал Эступиньян, почесывая подбородок. — Как вы полагаете, либералы и социал-демократы — одно и то же?

— Не знаю, Эступиньян. А почему вы спрашиваете?

— Да я тут на днях прочитал в «Тьемпо», что мы, колумбийцы, политически безграмотны. Вот и решил почаще разговаривать на эту тему — глядишь, начну разбираться в политике!

— В таком случае вы обратились не по адресу, я ведь тоже колумбиец.

Территорию ограждал частокол из сосновых бревен. Над воротами на деревянной доске было выведено красными буквами: «Земной рай». Начинало смеркаться. Силанпа всмотрелся поверх ограды, и ему показалось, что в глубине, в конце мощенной булыжником дороги, светится огонек.

— Обойдем вокруг, — сказал он Эступиньяну.

— А вдруг там собаки?

— Если так, мы в заднице.

Они пошли вдоль соснового частокола по тропинке, взбирающейся на пригорок, пока не наткнулись на какое-то строение, а внизу с другой стороны холма увидели ручей и проложенную по берегу мощеную дорогу.

— Вот где мы можем пройти. — Силанпа сосредоточенно нахмурил брови.

— Нет, там наверняка охрана. Лучше забраться на крышу. Давайте-ка я вас подсажу!

Эступиньян присел спиной к стене и сплел пальцы рук. Силанпа поднял ногу, поставил, как в стремя, на его ладони, оттолкнулся другой ногой и дотянулся до края крыши. Эступиньян распрямился и, подталкивая, помог Силанпе вскарабкаться наверх.