Проигрыш — дело техники

— Эмилио Барраган остановил свой автомобиль напротив какого-то здания, и к нему подошел мужчина, как видно, поджидавший его.

— Вы смогли бы описать этого мужчину? — задал вопрос полицейский.

— Чуть старше пятидесяти лет, клетчатый костюм, галстук. Рост один метр семьдесят пять сантиметров. Светлая кожа, седые волосы, в изобилии растущие по краям, но отсутствующие в середине — облысение, характерное для жителей столицы. Было в его внешности что-то умное, этакая образованность…

Силанпа с любопытством слушал показания Эступиньяна. Очевидно, у Баррагана имелся сообщник, который помогал ему выпутаться из переделки.

— Этого достаточно или добавить еще подробностей? — спросил полицейского Эступиньян.

— Достаточно, — ответил тот. — Мне и так уже кажется, что я видел этого типа собственными глазами. Грасиелита, подойдите сюда на минуточку!

Через открытую дверь в комнату вошла секретарша.

— Прочтите-ка вот это замечательное описание. Со слов сеньора.

Секретарша взяла в руки лист бумаги и принялась читать. Щеки Эступиньяна порозовели, он стал всматриваться в лицо женщине, пытаясь понять, нравится ей или нет, потом опустил смущенный взгляд на носки своих ботинок. Наконец Грасиела подняла голову.

— Как хорошо сказано! А это место просто вызывает у меня восхищение: «относится к типу людей, которых легче представить себе за стойкой клубного бара, чем на безлюдной улице». Красивая фраза! А капитан читал?

— Нет еще. Сейчас доложим.

— Здорово, в самом деле, я вас поздравляю!

Эступиньян расплылся в улыбке, зардевшись как маков цвет.

Из комиссариата они вышли почти в девять вечера. Силанпа вспомнил о разговоре, который его ожидает, и ему не захотелось сразу ехать на квартиру Моники.

— Вы хорошо помните место, где останавливался Барраган?

— Конечно, хефе, разве вы не слышали, как подробно я его описал? Все пришли в восторг!

— Может, составите мне компанию да съездим туда? Попытаемся выяснить, кто был тот загадочный незнакомец.

Они дошли пешком до Тринадцатой, поймали такси и поехали дальше, продолжая начатый разговор. Эступиньян рассказал о своих переживаниях во время ареста Баррагана в аэропорту.

— Мальчонка подбежал, когда те уже почти вышли, хефе, поднял на папу глазки, а они полны слез!

Свернув на авениду Пеле Сьерра, водитель, по их просьбе, поехал очень медленно.

— Здесь! — уверенно сказал Эступиньян. — Вот это место!

Они вышли из машины. В офисном здании не горело ни одно окно. Силанпа подошел к двери с табличками названий офисов. Его внимание привлекла та, где было написано: «Варгас Викунья и Компания». Именно с ним встречался здесь Барраган, в этом нет никаких сомнений.

Силанпа и Эступиньян не спеша, руки в брюки, зашагали в сторону Пятнадцатой. Эступиньян нарушил молчание и вывел Силанпу из задумчивости:

— Хефе, можно задать вам маленький вопрос? Я всю жизнь не могу понять одну вещь.

— Какую?

— В чем разница между социальным происхождением и социальным положением?

Силанпа недоуменно посмотрел на него.

— Я, конечно, извиняюсь, сеньор журналист, — начал оправдываться Эступиньян. — Просто мы с вами шли, молчали… А я, как вам уже известно, стараюсь каждый день узнать что-нибудь новое.

Силанпа объяснил ему, как сумел.

— Ну и осел же я! — стал сокрушаться Эступиньян. — Всегда почему-то думал, что в графе «социальное положение», надо писать «холост»!

На Пятнадцатой каррере они распрощались.

— Завтра рано утром встретимся в конторе Баррагана. Надеюсь, там отыщутся свидетельства его связи с Варгасом Викуньей.

— Так точно, хефе! Увидимся в десять! Конец связи.

Силанпа пешком добрел до Унисентро. Дождик перестал, и начало холодать. Ему захотелось выпить — может, пива в «Немецкой таверне»? На душе было неспокойно, желудок опять зашевелился — знает ли Оскар о том, что происходит?

Он все шагал и вдруг ощутил нестерпимое желание очутиться в редакции «Обсервадора». Раньше в ночные неприкаянные часы Силанпа приезжал в редакцию и подолгу торчал там, играя в «монополию» с наборщиками или выпивая с ребятами из редакции провинциальных новостей. Он с трудом подавил в себе порыв направиться туда и сейчас, подумав, что, во-первых, слишком далеко, а во-вторых, его ждут документы Эскилаче. Он зашел в винный магазин, купил бутылку «Трес эскинас», поймал такси и поехал на квартиру Моники.

Там он включил музыку и достал документы. Он просматривал бумаги, пил, курил без остановки, делал пометки и наконец уселся писать черновое изложение хронологии событий.

ИСТОРИЯ ОДНОГО ТРУПА

1) По указанию Эскилаче тело Перейры Антунеса вывезли из Боготы в Санта-Марту в фургоне, предназначенном для транспортировки мороженого «Юпи», предварительно «выкрав» из старинного особняка в баррио Кинта-Паредес, где его прятал Тифлис. По версии Сусан Кавьедес, находясь в плену у Тифлиса, Перейра Антунес оставался жив, хотя и в бессознательном состоянии вследствие регулярного введения ему сильнодействующего успокоительного средства… Не явилось ли это причиной смерти? Вполне возможно, надо уточнить у Пьедраиты. Эскилаче выкрал его (мертвого?) и отправил в Санта-Марту в автомобиле, оборудованном холодильной установкой, что объясняет сохранность трупа от разложения на протяжении восемнадцати часов пути. Однако по прибытии его пришлось погрузить в морскую воду на целых три дня, поскольку из-за ошибки в расчетах «груз» (подручные Эскилаче называют его также «крошкой») привезли прежде, чем очистился горизонт, то есть до проведения в Санта-Марте праздничного карнавала и наступления по этому случаю длинных выходных у охранников склада, где планировали спрятать труп.

2) Этот прокол разъярил Эскилаче, но через три дня труп все же вытащили (его вдобавок упаковали в мешок, набитый льдом) и начали готовить подставу против Анхеля Варгаса Викуньи, застройщика (и приятеля Баррагана), которого Эскилаче хотел хорошенько припугнуть и таким образом отвадить от участка на Сисге. Какую же страшилку он придумал? У Варгаса Викуньи намечалась презентация для делегации акционеров и представителей прессы гостиничного комплекса на окраине Родадеро. Именно там поначалу Эскилаче хотел выставить труп на кольях, дабы он предстал потрясенным взорам вкладчиков и объективам журналистских фотокамер.

3) Однако в последний момент Варгас Викунья изменил свои планы и перенес презентацию в Пасто, совместив ее с открытием трехзвездочной гостиницы, предназначенной главным образом для коммивояжеров из Эквадора и доступной благодаря низким ценам. Тогда Эскилаче велел переправить в Пасто «статуэтку», как окончательно окрестил он мертвое тело Перейры Антунеса, и провести мероприятие там. Сделать это оказалось непросто. Подручные советника люди далеко не сентиментальные, но даже у них возникли неприятные ощущения, а пуще всего — страх: каково разъезжать по стране с окоченелым человеческим трупом весьма тучной комплекции, который в результате соприкосновения с водой и вследствие многодневной заморозки весил уже порядка трех центнеров? Но Эскилаче настоял на своем, и тот самый фургончик «Юпи», что доставил труп в Санта-Марту, повез его в Пасто по маршруту Вентанас — Медельин — Кали — Попайян. В качестве пункта назначения водителям был назван адрес склада поблизости от Тулкана, на самой границе с Эквадором. Там и предстояло хранить многострадального мертвеца, прежде чем воздвигнуть его в качестве декорации ужасного спектакля.

4) Варгас Викунья усилил охрану всего близлежащего района (что-то подозревал?). И бдительность сослужила ему добрую службу, поскольку позволила сорвать враждебные планы Эскилаче, хотя труп обнаружили случайно. Варгас Викунья хранил в единственном в той местности крупном складском ангаре «Ибарра» кое-какие стройматериалы, закупленные по дешевке в Эквадоре. Один из его работников, некий тип по фамилии Контрерас (цитируя упоминание о нем в записках Эскилаче), втихую от хефе занимался собственным бизнесом, переправляя в Боготу с каждым очередным грузом две-три упаковки местных поделок на продажу. Когда фургончик «Юпи» прибыл на склад, «этот тип» Контрерас увидел его, поскольку как раз в эту минуту выносил коробку с партией пончо из шерсти альпаки. Его внимание сразу привлекли столичные номера на машине, а после ему показался подозрительным подслушанный разговор водителей. Контрерас подумал, что готовится покушение на Варгаса Викунью, и решил на этом заработать у хефе очки в свою пользу. Он поделился своими подозрениями с работником склада и с его помощью в тот же вечер угнал фургон, воспользовавшись тем, что один водитель отошел позвонить по телефону, а второй — в туалет пописать (из объяснения, данного обоими советнику Эскилаче).

5) Здесь ниточка обрывается. Эскилаче удалось разведать, что Варгас Викунья на своей авиетке вывез труп из Пасто в поместье в окрестностях Попайяна и там держал его в течение недели. Как он собирался его использовать, Эскилаче не знал, но боялся ответного удара, а потому удвоил старания и сумел разыскать тело по прошествии указанного срока на цветочном хранилище поблизости от Кали. Подручные советника ворвались внутрь и забрали его силой; видимо, не обошлось без стрельбы, поскольку в бумагах упоминались раненые, а также потеря пистолета и винтовки в ходе этого рейда. Эскилаче перевез труп обратно в Боготу.

6) Однако в столице дела обстоят не легче. Тифлис, всерьез обеспокоенный происходящим, чуть не возвращает себе труп, пользуясь оплошностью одного из секретарей Эскилаче, который тут же уволился и уехал за границу. Оправившись от испуга, Эскилаче решает увезти труп подальше от Тифлиса, а именно в Тунху, но там «Дети Солнца», зная от Сусан об исчезновении Перейры Антунеса и опасаясь потерять право пользования его землей, похищают его в очередной раз с намерением предать земле и вместе с ним похоронить все дело. Как они узнали, где его искать, непонятно, но можно предположить, что это заслуга Сусан, которая тянула информацию из Тифлиса и других своих источников. Сначала труп перепрятали в ангар для катера в той же Тунхе. Как раз в это время Тифлис решил «организовать» похороны Перейры Антунеса, используя свои связи и помощь Сусан Кавьедес (которая обманывала Тифлиса, не говоря ему правды о местонахождении трупа; тот полагал, что труп у Эскилаче; а Эскилаче, судя по всему, верил, что его опять выкрал Варгас Викунья). Ко дню похорон для отвода глаз пустили слух, что Перейра Антунес отсутствовал столько дней, сраженный непонятной болезнью, и скончался в каком-то укромном месте. Подручные Тифлиса взялись раздобыть похожее тело, и волею судьбы им оказался таксист Ослер Эступиньян.

7) Встревоженные происходящим «Дети Солнца» решают перебросить труп поближе к своей турецкой бане. Для этого Сусан нанимает грузовик Лотарио Абучихи, и тот доставляет его в зернохранилище в окрестностях Чоконты — надежное, по их мнению, место, ведь его управляющий сам является постоянным членом клуба натуристов. Однако на деле получилось совсем наоборот, поскольку хозяин зернохранилища «Ла Унион» в конечной инстанции есть не кто иной, как доктор Варгас Викунья, который обо всем узнает, изымает труп и сажает его на колья на всеобщее обозрение, во устрашение «Детей Солнца» и в назидание Тифлису и Эскилаче, чтоб знали, кто здесь самый крутой и сильный.

23

Когда пришла Моника, он уже выпил больше половины бутылки рома и пребывал в умеренно пьяном состоянии.

— Виктор, ты еще не спишь?

— Тебя жду.

— Ты пьян?

— Тебя жду!

— Меня это вовсе не забавляет! — сказала Моника, и Силанпа увидел, как на щеках у нее начали выступать пятна.

— Что тебя не забавляет?

— Прийти к себе домой в два часа ночи и застать тут пьяного типа, пепельницы, набитые окурками, табачный дым по всей квартире и стол, заваленный бумагами!

— Ты сказала, нам надо поговорить, поэтому я тебя ждал.

— Не морочь мне голову! — Пятна на щеках из красных стали малиновыми. — Неужели ты думаешь, что подобное решение можно принять за один вечер?

— Ты сама сказала…

— Отстань от меня!

Моника развернулась, яростно швырнула свой портфель на софу и подошла к Силанпе.

— Ладно, Виктор! Хочешь знать мое решение? Ну так вот — мне не нужны ни ты, ни он, понятно? Я остаюсь одна! Од-на!

— Ты не обязана сообщать мне о решении, которое ты еще не приняла.