Проклятая реликвия

В «Блю Рейч» стало тихо, когда он вошел, и Адам сердито посмотрел вокруг. Если эти дерьмоеды разозлились за то, что он вчера врезал одному из них, так им лучше поостеречься. Он может и другому врезать.

Адам поманил хозяйку. Она тревожно огляделась и облизала губы, но подошла.

— Да?

— Кувшин. Быстрее давай!

Она открыла краник на бочонке и подставила кувшин.

Забрав эль, Адам повернулся и злобно посмотрел на них. Нет ни одного, кто может выдержать его взгляд. Одни трусы! Все слабаки, все обгадились. Они не знают, как устроить засаду или украсть деньги даже у самого жалкого путника. Не-ет, тут требуется кто-нибудь вроде него, мужчина, который умеет работать кулаками, у кого есть мужество.

— Утром приходили королевские законники, — сказал Элиас.

— Так что? — презрительно фыркнул Адам.

— Уилл мертв. Они уже знают, что вы с ним были знакомы.

Адам кивнул, сделал большой глоток эля, поставил кувшин на место, потом метнулся и схватил Элиаса за горло. Он бешено толкал его, что-то пищащего, спиной вперед, расталкивая выпивох и табуреты, добрался до стены и с размаху припечатал об нее Элиаса. Стенка была тонкой, из ветвей, обмазанных глиной. Когда он ударил об нее Элиаса, стенка пошатнулась и потрескалась.

— Кто им сказал про нас, Элиас? Ты, точно? Говори, ты, жалкий…

— Не я, нет! — выдавил Элиас. — Это жополиз Тэд, а не я!

Адам снова толкнул его, и на этот раз трещина стала заметной. Стенка у потолка прогнулась, и в глаза Элиасу посыпалась штукатурка.

— Ты ведь его дружок, да?

Прутья выскочили из своих гнезд в потолочной балке, и на голову Элиасу полетели куски штукатурки. Он поморгал, чтобы прочистить глаза.

— Я с ним просто выпивал иногда, а так толком и не знаю его! — быстро произнес Элиас.

Безжалостные пальцы Адама казались стальными клещами. Элиас понимал, что смерть вот-вот настигнет его. Он с трудом дышал; он чувствовал, как к вискам и переносице приливает кровь. Глотнуть было невозможно; и тут он ощутил, как его голова еще раз ударилась о стенку — и та не выдержала. Раздался грохот, и вокруг него взвилась туча пыли. Все стало белым, он задыхался, его расцарапало прутьями, и вот он уже смотрит вверх, лежа на полу.

Облако пыли было удушающим. Оно было густым, как облако муки на мельнице, когда поворачивается колесо, пыль забивалась в рот и ноздри. Он едва различал голоса.

— Это не он, — визжала хозяйка заведения. — Оставь его, Адам!

— И с чего бы это? Он помог продать меня людям короля!

— Нет! Элиас ничего не говорил!

Кашляя и едва сдерживая рвотные позывы, Элиас с трудом поднялся на четвереньки. И тут башмак Адама со злобным разочарованием врезался ему в живот. Элиас взлетел в воздух, а потом рухнул на землю, на разваленную стенку. Легкие его были забиты известковой штукатуркой, и он хватал ртом воздух.

Адам с удовлетворением посмотрел на него.

— Так, девка. И кто же им сказал?

— Они пришли для допроса и уже знали, что Уилл был здесь вчера.

Адам пожевал изнутри щеку. Он видел, как отползает в сторону Элиас, и ему ужасно хотелось снова пнуть его, но в мозгу теснилось слишком много вопросов.

— И кто им посоветовал прийти сюда?

— Может, кто-то видел, кто убил Уилла? — Она не отвела взгляда. — Ты с ним жил. Он вчера домой приходил?

— Я с ним вчера поругался. Ты сама видела. Все из-за этой шкатулки. Я думал, он решил пойти куда-то в другое место. Может, остаться с Робом или еще что. Я и не думал, что он уже мертв.

Только сейчас он ощутил, как ему не хватает помощи Уилла. Вот уж не думал, что такое может случиться; никогда не представлял себе, что ему будет не хватать острого ума Уилла. Адам больше привык узнавать все, что ему требовалось, без лишних тонкостей.

— Мардж, если ты что-то знаешь, лучше скажи, пока я не обозлился.

— Ты меня не тронешь, — уверенно ответила она.

Он хотел ударить ее, но она подняла руку с зажатым в ней очень острым кинжалом и полоснула ему по костяшкам. Адам завопил, когда ощутил бритвенно-острое лезвие. Боли как таковой не было, только слабое ощущение чего-то рвущегося, и тут же появилась полоска крови там, где разошлась плоть. Он отдернул руку и собрался броситься на Мардж, обезумев от ярости. Но она не отступила, и кинжал плясал у него перед глазами.

— Я не знаю, чего ты хочешь, Адам. Уилл мертв, и чиновники знают, что ты знаком с Уиллом. Ты с ним жил. И не перекладывай этого на нас.

Он с бесстрастным лицом зажал кровоточащий кулак правой рукой. Адам не знал, что делать — может, поговорить с Робом и узнать, что думает он? Это самое лучшее. Да. Но сначала ему необходимо кого-нибудь ударить.

Мардж скривила губы.

— Адам, Тэд про тебя ничего не сказал. Они спрашивали, но как только ушли, Тэд сразу сбежал из задней двери. Он совсем убежал. И тебе советую.

— Что это значит?

Тут ее злость перехлестнула через край. Он сломал стенку, покалечил Элиаса и угрожал ей. Что он там сделал с Уиллом не в ее пивной — не ее забота. Но если его поступки заставят Хранителя проявить нездоровый интерес к «Рейч», у нее есть основания разозлиться.

— Хочешь знать? Это ведь ты убил Уилла, верно? Поэтому убирайся из города, пока можешь. У этого Хранителя глаза, как у демона. Он тебя найдет и вздернет. Уходи из города, пока можешь!

Молл проснулась поздно.

Предыдущую ночь она провела практически без сна, и ее очень утомили помехи во время занятий своим ремеслом. Кроме того, ее очень рано разбудили люди, столпившиеся возле трупа. Так что Молл слегка подкрепилась похлебкой и хлебом и снова легла в постель. На этот раз она спала крепко, и стук в дверь заставил ее тревожно подскочить. В тишине дома стук казался особенно громким, поэтому она села в постели, охваченная мрачным предчувствием. Впрочем, оно исчезло, когда девушка выбралась из кровати и натянула через голову рубашку.

Молл протопала по утрамбованному земляному полу к очагу и подбросила на угли несколько поленьев. Клиенты предпочитали теплую комнату; а ей, может быть, удастся разогреть остатки похлебки, когда мужчина уйдет.

У нее было несколько клиентов, приходивших к ней домой, разумеется, из богатых, потому что только они заслуживали ее полного внимания в постели. Остальным приходилось довольствоваться темным переулком на скорую руку.

Огонь разгорелся, поэтому, когда стук повторился, Молл подошла к двери и распахнула ее.