Проклятье старой ведьмы

– Чтобы не обжечься, – коротко пояснил мальчик.

Осы жужжали все громче, свирепея с каждой секундой; Чос бестолково стоял посреди пещеры, явно ничего не понимая. Мешая друг другу, стукаясь о стены, осы хищно носились над озерцом, наугад стрекая жалами в темноту подземного лаза. Наиболее нетерпеливые уже пристроились на краю обрывчика, чутко шевеля усами и пощелкивая жвалами: темнота лаза наполнилась костяным скрежетом осиных лап о камни.

Тим подполз ближе, направил сапог в сторону ос:

– Давай! – голос мальчика сорвался от крика.

– Пш-ш-шу-у! – из сапога внезапно рванула жгучая струя пара и осы кинулись врассыпную.

– Ура! Бей врага! – Тим на коленках пошлепал по воде, Боня последовал за ним; сапожок вырывался из рук мальчика, словно решил погулять самостоятельно. Тимыч вылез из туннеля, по колено провалился в озерцо. Осы отлетели к Чосу и хороводом кружили над ним.

– Тим, лупи их, а я прикрою твою спину! – орал Хозяйственный, азартно размахивая мечом над головой. – В атаку!

Осы, сбившись в плотный шар, кинулись на людей – струя крутого пара врезалась в осиное облако, разметала насекомых по пещере. Десятка два полосатых убийц валялось на земле, в последних конвульсиях слабо шевеля жалами, остальные полетели прочь от пещеры.

– Боня? – Тим повернулся к рыцарю. Тот отсалютовал мечом: рядом с ним лежало три перерубленных осы.

– Меч! – Хозяйственный кинулся к Чосу. Сырой, полуразмокший, безголовый остов слабо шевелил руками, лишенный своей обычной защиты и зрения – осы заодно были его поводырем. Боня запустил руку в нутро Чоса, что-то там ухватил и резко дернул; картонный великан пошатнулся, нелепо махнул руками и стал заваливаться на спину.

– Есть! – Хозяйственный поднял обе руки вверх. В одной серел его обычный меч, в другой матово поблескивала полированной костью изящная, чуть изогнутая сабля с золотым эфесом.

Из стаканчика донесся озабоченный голос дракона:

– Как вы там, живые? Все в порядке?

– Спасибо, Каник. – Тим надел сапог, громко поцеловал «телефон». – Помог ты нам здорово! Спас от таких ос, что если бы сам увидел, то наверняка сегодня спать бы не смог.

– Вот и хорошо, – радостный драконий вздох колыхнул воздух, – тогда я за водой пойду. У меня чай закончился, весь на пар ушел. – Дракон, должно быть, убрал свой стаканчик в сторону, потому что его не стало слышно.

– Все, – с облегчением вытер лоб Тим, – можно уходить.

– Боюсь… боюсь, что нет. – Рыцарь прислушался, опустил оружие. – Скорей назад, в лаз! Осы возвращаются.

Тим нырнул в туннель, Боня поспешил за ним. И вовремя – осы плотным шаром ворвались в пещеру, пушечным ядром промчались сквозь нее. Их стало гораздо больше – видно, подоспела подмога… Осы заполнили все пространство пещеры: большие и маленькие, но одинаково злобные; пещера сотрясалась от гневного жужжания.

– Тим, глубже! Глубже! – Хозяйственный нетерпеливо подталкивал мальчика головой – они бежали на четвереньках что есть мочи, удаляясь от смертельно опасного места.

– Поднажали, – пыхтел позади Тимки рыцарь. – Живей! Бодрей!

К счастью, осы не рискнули лететь за беглецами в темноту. Но и выпускать назад незваных гостей не собирались: часть ос принялась восстанавливать Чоса, а остальные усеяли весь пол. И все смотрели в сторону черного отверстия лаза.

Минут через пять друзья остановились передохнуть. Ход расширился, Тим нащупал местечко посуше, сел, вытянув ноги. Судя по бряцанию лат, Боня устроился напротив, по другую сторону ручья.

– Влипли, – лаконично подвел итоги рыцарь, – теперь и Каник не поможет. Его пара на всех не хватит. А жала у ос ядови-и-итые…

Друзья замолчали. Вода спокойно журчала у ног, от темноты слипались глаза; мальчик зевнул раз, другой, потер лицо ладонями, отгоняя сон.

– Хоть Люпа успела удрать, – вдруг заметил Тим, – и то хорошо. Эти твари враз ее слопали бы.

– Ага, – согласился с ним Хозяйственный. – Знаешь, – бодрым голосом произнес рыцарь, – еще не все пропало. Меч достали? Достали. Вода у нас есть? Сколько угодно. Сумка с консервами у тебя?

– Конечно. – Тим встряхнул сумку, консервы в ней слабо брякнули. – Живем.

– Отлично, – зевнул в темноте Бонифаций, – замеча… – и захрапел. Сон сморил его в самый неподходящий момент. «Стальные нервы, – уважительно подумал Тим, – боевая закалка. Я так не смогу», – и мгновенно уснул сидя.

Сколько они спали, сказать трудно. Когда Тимыч продрал глаза, вокруг была все та же подземная ночь. Так же журчала вода, так же храпел Хозяйственный. Тимка сполоснул лицо в ручье, попил. Потом достал из сумки драконий стаканчик. Из «телефона» доносилось далекое пение на незнакомом шипящем языке, явно драконьем. Тим заглянул в глубь стаканчика – там, где у обычных кружек находится дно, виднелся свет, отблески от каминного пламени.

Тим позвал дракона. Немного погодя Каник «взял трубку», бодро отрапортовал:

– Алле! Боевой дракон Каник слушает!

– Ух ты, уже боевым стал, – расхохотался Тимыч, – привет, вояка.

– Здравия желаю, – четко, по-военному отозвался дракон, – так точно, никак нет.

– Чего это ты? – озабоченно спросил Тим.

– Ничего особенного, – забасил Каник, – просто я военный стиль отрабатываю, понимаешь. Всех ос вчера перебили?

– Почти. Только они нас под землю загнали, у нас здесь темень кромешная, ни фонарей, ни факелов. Попробуй вот что – вынеси свой стаканчик на улицу и направь его в сторону солнца. Может, у меня тогда тоже свет появится!

Каник согласно хмыкнул. Тим отвел руку со стаканчиком в сторону и на всякий случай зажмурился. Яркий свет ударил по закрытым глазам, пришлось даже одной рукой прикрыть отверстие стакана: ладонь багрово засветилась, словно под включили мощный фонарик. Понемногу сдвигая ладонь в сторону, Тимыч выпускал солнечный свет: лучики иглами прорезали темноту, ударили в лицо спящему Боне.

– Что, уже утро? – поморщился рыцарь, заслоняя лицо рукою. – Кто там шалит? Закройте окно, очень ярко, – и проснулся.

– Боня, завтракать. Есть хочу! – Тим принялся доставать из сумки консервы.

После завтрака пустились в путь. Серый каменный туннель великолепно и далеко освещался волшебным фонарем, путь стал гораздо легче – стены и потолок раздвинулись, можно было идти, не пригибая голову, по сухому. Иногда появлялись боковые штольни, но путники в них не сворачивали, чтобы не заблудиться, и все время придерживались ручья, мокрой путеводной нити. Шли очень долго; подземный ход не поднимался вверх и не опускался вниз, и был на удивление ровный, правильный. Даже в сторону ни разу не свернул.