Проклятие Кеннеди

Так вот ты какой, Хазлам, подумала Кэт. Это ты говорил с ним, ты будешь обеспечивать его безопасность. И это твой долг, потому что именно ты подтолкнул его к решению.

— В каком смысле «на любые»? — Это был один из юристов.

— В самом прямом.

Дебаты длились еще часа два, а то и три, так что остальные члены команды Донахью разошлись только за полночь. Надо кое-что обсудить — Донахью попытался намекнуть на это потактичней. Он подождал, пока Кэт с Эви поднимутся наверх, затем налил четыре большие порции «Джека Дэниэлса».

— Что нового?

— Есть продвижение насчет Арлингтона. — Джордан вынул из портфеля черно-белые фотографии и роздал всем по комплекту. — Устройство оказалось простым. Отпечатков пальцев, разумеется, не было. Однако и внутри, и снаружи есть за что зацепиться. Главное — устройство полностью автономно; я имею в виду, что снаружи нет ни проводов, ни других признаков того, что это бомба. Детонатор располагается в центре, сама взрывчатка — вокруг него. Затем идет внешний корпус, в данном случае прямоугольный; но он может быть любой формы и любого вида.

— И это вы считаете зацепкой, — сказал Донахью.

— Да.

— Но почему?

— Подобные устройства широко применялись во Вьетнаме, но не всеми взрывниками.

— Как же? — снова Донахью.

— В основном особыми подразделениями, работавшими с ЦРУ.

— А после Вьетнама?

— Они иногда всплывали снова, в разное время и в разных местах. Но все их специфические признаки сохранялись.

Хазлам ждал от Донахью удивленного восклицания. Однако вместо этого Донахью помолчал секунд тридцать, обдумывая, что нужно спросить и в каком порядке задать вопросы.

— Вы утверждаете, что между арлингтонской бомбой и ЦРУ есть связь?

А ведь эта бомба была предназначена для него. И если это было связано с банковским расследованием, то напрашивается и другая связь — между ЦРУ и смертью Митча Митчелла.

— Похоже на то, — осторожно ответил Хазлам.

— Тут замешано само ЦРУ или кто-то из его служащих?

— Неизвестно.

* * *

В одиннадцать Бретлоу снял номер в Университетском клубе. Сразу поднялся туда, налил себе «Джека Дэниэлса» и взял стакан с собой в душ. В следующий раз — если этот следующий раз будет — он использует Хендрикса. Он оделся, допил виски и вышел через черный ход. Спустя пятнадцать минут он был уже на квартире близ Вашингтон-серкл. Через четыре с половиной часа, чуть раньше чем обычно, Бретлоу покинул ее.

Первый набранный им номер был номером платного телефона в Национальном аэропорту.

— Какие результаты? — спросил он.

— Все в порядке.

Оператора Конгдона — единственного, кто знал, что мишенью был Донахью, — убрали, и человек, сделавший это, не знал почему. Все концы были снова спрятаны в воду.

Но Донахью оставался невредимым.

К семи Бретлоу сидел у себя в кабинете. В восемь он позвонил Донахью домой и не удивился, нарвавшись на автоответчик. Наверное, Донахью уже на Холме, а Кэт повела девочек в «Сидуэлл-Френдз», подумал он.

— Это Том Бретлоу. Попробую найти Джека на работе. Счастливо.

В девять Майерскоф попросил, чтобы его приняли. Назначь ему в девять двадцать, сказал Бретлоу Мэгги: так он успеет понять, чего хочет Майерскоф, но в случае чего сможет выпроводить его, сославшись на совещание с ДЦР, назначенное на девять тридцать.

Возможно, он сделал это автоматически, а может быть, и нет. Повернулся в кресле, включил компьютер, вызвал «Зевс» и оставил сообщение для Хендрикса.

Майерскоф пришел пятью минутами раньше срока.

— Митчелл. — Он присел на стул.

— Что такое? — Ведь с Митчеллом уже разобрались раз и навсегда.

— Мне все кажется, что его гибель связана с его расследованием.

— Почему?

— Чем больше я об этом думаю, тем больше мне кажется, что в его смерти повинны колумбийские синдикаты.

— Такие догадки уже высказывались в прессе, — согласился Бретлоу.

— Чтобы удостовериться, что мы прикрыты, я попросил в последний раз проверить материалы, которые Митчелл собирал для Подкомитета по банковскому делу.

Это он зря, подумал Бретлоу; с Митчеллом надо было бы вести себя как с прокаженным, к которому нельзя прикасаться и после смерти. Однако так уж работал Майерскоф; а если бы он велел Майерскофу не лезть в это дело, тот мог бы задуматься, почему.

— Держи меня в курсе.

Он отпустил Майерскофа и пошел на совещание с ДЦР. Через час, когда он вернулся, Мэгги передала ему, что звонил Донахью. Он набрал номер Донахью на Холме и получил ответ, что сенатор на совещании, но перезвонит, как только сможет. Донахью позвонил десять минут спустя.

— Том, это Джек.

— Спасибо, что позвонил. Я хотел сказать, что очень сожалею насчет Митча. Извини, что не связался с тобой раньше.

Донахью получил уже много подобных звонков; когда погиб Зев Бартольски, он и сам звонил Бретлоу, чтобы выразить свои соболезнования.

— Спасибо за внимание.

— Если я могу быть чем-нибудь полезен… — начал Бретлоу.

— Конечно. Я собирался тебе позвонить. Думаю, нам надо встретиться.

Потому что я должен кое-чем поделиться с тобой, как с моим будущим ДЦР, понял Бретлоу.

— Когда?

— Лучше бы сегодня. — Потому что нынче последний рабочий день перед уик-эндом, а в понедельник будет День труда.

— Я закажу площадку для сквоша. Во сколько?

— Скажем, в три.

— Хорошо — если не выйдет, позвоню.

Он проглядел свое расписание, позвонил в Университетский клуб, а затем отменил все встречи, назначенные им на срок от двух сорока пяти до четырех пятнадцати.

* * *

Хазлам лег спать в четыре, проснулся в шесть и кое-как продремал до десяти. Едва он вышел из душа, как услышал сигнал домофона — это явился Джордан. Хазлам натянул тренировочный костюм и пошел на кухню. Вскоре Джордан присоединился к нему.

— Утечка информации шла через секретаршу из Комитета по финансам. Сегодня утром ей позвонили.

— Джордан открыл холодильник и вынул оттуда апельсиновый сок. — Говорили, конечно, не в открытую, но смысл был ясен. Сегодня же она должна передать им материал. В то же время на том же месте, что бы это ни значило. Мои ребята следят за ней.

* * *

В Клубе было тихо, в раздевалке почти пусто — только они двое да дежурный.

— Как я уже говорил, я сожалею о Митче.