Проклятие сумрака

После обеденного перерыва я решил выкроить минутку и забежать на кафедру английского, чтобы поймать мою ебанутую преподшу.

— Нина Ивановна, здравствуйте. — Просунул я ебло в дверь.

Преподша даже не взглянула на меня и промолчала.

На секунду мне показалось, что она из-за страшного недотраха экспериментировала с дилдаками и засунула по одному в каждое ухо, но не смогла в итоге достать. Возможно, это было на подсознательном уровне из-за её фамилии.

— Что надо, Заварушкин? — Спустя целую вечность произнесла эта старая рухлядь.

— Хотел узнать, когда можно прийти на пересдачу.

— Почему не пришли на экзамен?

— Болел.

— Болезнь не уважительная причина. Я принимаю только отговорки в виде смерти.

«Ну, так ложись в гроб, по тебе земля родная соскучилась». — Чуть не выпалил я.

— Ну, так? Когда? Можно? Пересдать? — Спросил я, вопросительно задавая каждое слово, чтобы побесить эту жирную похуень.

— Сейчас у меня плотный график. На этой неделе точно нельзя. В понедельник на следующей неделе. В четыре часа.

— Хорошо, спасибо.

— Готовьтесь, Заварушкин. — Бросила вслед карга, но я уже захлопнул дверь.

К вечеру холод немного спал, температура поднялась до –28, а ветер утих. Я как раз тогда топал с физры, на которую Лёха успешно не пошёл.

— Вот мудак, скоро вообще жиром заплывёт! — Бурчал я под нос, глядя на чистое солнечное небо. — Мороз и солнце, день чудесный, бля!

Подходя к остановке, я заметил какую-то девчонку с синими волосами.

«Без шапки, вот ебанашка…». — Мелькнуло в голове, и в ту же секунду пришло странное осознание.

Я сам не понял, как так произошло, но я заорал во всю глотку:

— АЛИСА!

Удивительно, но девушка обернулась. Даже издалека я смог узнать знакомые черты лица. Губы бледные, на глазах много макияжа, щёки румяные от мороза. Это точно Она.

— ЭЙ, АЛИСА!

Девушка тут же запрыгнула в уходящий автобус.

— ДА СТОЙ ЖЕ ТЫ! — Я ломанулся со всех ног, но автобус уже закрыл двери и уехал.

Я стоял в ступоре и смотрел ему вслед. Что за хуйня происходит?

Правда, стоять и строить теории мне не позволил ебучий мороз, который, словно, после встречи с Алисой в одно мгновение из мягкого и приятного стал жутким и жопорвательным. Посему я запрыгнул в нужный автобус и поехал домой. Уже внутри, в тёплом салоне, я пожалел о том, что не обратил внимание на номер автобуса, в который запрыгнула Алиса. Хотя, вероятно, это мне не дало бы никакого результата, ибо, возможно, что она была застана (серьёзно, есть такое склонение у слова «застать» или я объебался стиральным порошком?) врасплох и прыгнула в первый попавшийся автобус, чтобы не объясняться. В любом ебанутом случае, теперь я знаю, что эта пизда в городе, и она даже перекрасила волосы. Хотя, ход не очень умный. Если она планировала шкериться от меня, то волосы надо было красить в красный/пурпурный/цвет вечной тоски и депрессивного анального голода одуванчиков, чтобы я её не узнал. Либо… Алиса шкерится от кого-то другого. Столько вопросов ворочалось в моей ебанутой и припизднутой голове, что я даже не знал, в какую сторону мне думать. Почему она соврала? А что, если бы я реально поехал в этот ебучий Новосиб? Либо она специально хотела меня заманить в сраную Сибирь, чтобы няшиться с Алексеем в сраку? Почему с Алексеем? Я был уверен в том, что раз этот чепушило растит стрёмную бородку и усы, то в этом должна быть какая-то загвоздка. Возможно, он заворожил свои усы у гадалки бабки Люси-Поблядуси и теперь хочет охмурить ими Алису. Или уже охмурил. А может, эта цистерна с говном и пряниками знает больше моего? А может, близнецы с ним заодно, и они напиздели, что напиздели?

Я и не заметил, как доехал до дома. Решено было начать с Алексея, который отогревал свою хитрую сраку дома у батареи.

— Алло? — Послышалось недовольное в домофоне.

Видимо, я эту залупу отвлек от важного поедания мамкиных пирожков.

— Хуем по лбу не дало? Открывай, военкомат на связи.

Послышалось минутное молчание.

— Что?

— Сотру твою сраку в порошок. Хуле, открывай, озёрный болтотряс, буду тебя хуем шлёпать по щекам.

Лёха недовольно хрюкнул, но дверь открыл.

— Что такое? — Появился он на пороге.

— Дай войти, а то я замёрз, как карась в зубах белого медведя по прозвищу «Сношайкин».

Лёха любезно меня пропустил, но его озадаченный хрюльник дал мне понять, что он уже догадался, что что-то случилось.

— Не буду томить, я видел Алису.

— А?

— Хуем по лбу на! — Я треснул Лёху по лбу (да рукой-рукой, не волнуйтесь так).

— В смысле…

— В прямом. На остановке. Она покрасила волосы в синий. От кого-то шкерится.

— Макс, может, ты обознался?

— А может, ты обожрался? Вон крошки на ебле, небось мамкины пирожки хавлузил.

Лёха вытер рот, а я приложил руки к батарее и удовлетворённо вздохнул.

— Так, и что дальше?

— Я крикнул «Алиса», она обернулась и тут же запрыгнула в уходящий автобус.

— Да не, бред какой-то… Зачем ей врать?

— Вот это я и хочу выяснить. — Теперь я приложил свою сраку к батарее и от такого наслаждения чуть не откинулся прямо в гостиной.

— Ты ей писал?

— Да она, блять, не отвечает уже недели две. Точно решила загаситься. Пизда хитрая. Что она скрывает?

— Макс, если Алиса осталась в городе, то, думаю, на это у неё были веские причины. И ты не обдумывал вариант, что, к примеру, она действительно была в Новосибе, когда тебя туда звала, а потом что-то случилось, и она приехала сюда?

— Даю твоему варианту десять процентов, и то только потому, что если дам меньше, то ты разноешься. Понятно же, что Алиса врала с самого начала. А точнее, с того момента, как предложила расстаться. Я бы даже засомневался в том, что у неё действительно есть сестра-наркоманка, если бы не та гопница, которая складно всё подтвердила. Не могла же история просто совпасть с пиздежом Алисы?

— Макс, мне кажется, что тебе надо успокоиться и просто дождаться, когда Алиса ответит. — Предложил Алексей.

— Я лучше подожду, когда твоя матушка снова изголодается по животному сексу и оттарабаню её в пердачелло. Не могу я просто сидеть, сложа руки. Происходит какой-то пиздец, и я хочу знать. Я имею право, как бывший парень Алисы, имею право на правду!

— Я думаю, рано или поздно, ты узнаешь ответ. — Алексей положил мне руку на плечо.

— Убери свою мясную фрикадельку с моего плеча, а то я её тебе, нахуй, сломаю. Я сейчас нервный.

От Лёхи я ушёл в смешанных чувствах. Друг особо мне не помог, и его предположения казались тухлым говном. Нет, Алиса мне врала с самого расставания. Я в этом уверен. И зачем она покрасила волосы? А может, это она — наркоманка?! Пиздец, до чего я дошёл…

Дома я чекнул профиль Алисы, и убедился в том, что с 7 января она не заходила. Мои сообщения висели непрочитанными.

«Не стыдно врать? Звать меня в трипиздуево, а самой быть в городе? Зачем ты всё это придумала? Ты, небось, и не съезжала с той квартиры? Просто хотела от меня избавиться! Но зачем надо было врать? Пиздец, я уже крышаком еду от твоих интриг. Ещё и волосы покрасила. Думала, что я тебя так не узнаю или что? Гениально. Если ты когда-нибудь соизволишь появиться тут, то, может, сделаешь одолжение и ответишь? Потому что меня заебала эта недосказанность и меня заебало кричать в пустоту.» — Я нажал кнопку «Отправить».

Я очень сильно сомневался в том, что когда-нибудь получу ответ на своё сообщение, ибо был уверен, что Алиса будет гаситься до конца. Возможно, она уже создала другой акк и сидит с него.

Оставалось вытрясти всё дерьмо из близнецов, которые тоже мутили тёмную воду. К счастью, Дудка и Трубник оказались в игре.

— Ну, я кому-то щас ебальники-то подначищу! — Крикнул я злобно. — А ты чего такой довольный, словно цветное говно увидел? — Удивился я, глядя на Герарта, у которого не сходила с ебла дебильная улыбка.