Промышленный НЭП
Шрифт:
Сталин слегка кивнул, выпуская кольцо дыма из трубки.
— Продолжайте, — произнес он.
— Третье, — я перешел к следующему пункту, — реорганизация МТС на принципах хозрасчета. Машинно-тракторные станции должны стать центрами агротехнической помощи колхозам, а не инструментом выкачивания ресурсов из деревни. МТС получают плату за свои услуги частью урожая, но по справедливым расценкам.
— А как быть с уже проведенной коллективизацией? — спросил Куйбышев. — Вы предлагаете отменить ее результаты?
— Ни в коем случае, — я покачал головой. — Колхозы остаются
Я разложил на столе новую карту:
— Четвертое — адресная помощь наиболее пострадавшим регионам. Направляем туда семенное зерно, сельхозинвентарь, горючее, запчасти для техники. Организуем продовольственную помощь. Привлекаем ученых-аграрников для внедрения прогрессивных методов земледелия.
— Откуда возьмем ресурсы? — поинтересовался Микоян. — Семенное зерно, продовольствие?
— Из государственных резервов, — ответил я. — Плюс экспортные закупки. У нас нет выбора, товарищи. Если не поможем сейчас, потеряем миллионы людей и рискуем вообще остаться без урожая в этом году.
Я сделал паузу, затем продолжил:
— И наконец, пятое — создание Чрезвычайной комиссии по спасению сельского хозяйства с особыми полномочиями. В нее должны войти опытные аграрники, ученые, практики. Решения комиссии имеют силу правительственных постановлений.
— Кого вы видите во главе этой комиссии? — спросил Сталин.
— Предлагаю товарища Кирова, — ответил я, поворачиваясь к сидевшему за столом ленинградскому руководителю. — Сергей Миронович имеет огромный авторитет в партии и государстве, обладает организаторскими способностями и, что особенно важно, свободен от догматизма.
Киров слегка вздрогнул от неожиданности, но быстро взял себя в руки и кивнул:
— Если партия сочтет возможным, готов возглавить эту работу.
Глава 26
Спасение села
Сталин задумчиво потер усы:
— Интересное предложение, товарищ Краснов. Но не слишком ли радикальное? Не подорвет ли оно основы социалистического сельского хозяйства?
— Товарищ Сталин, — я посмотрел прямо в его желтоватые глаза, — сейчас мы должны выбирать не между разными моделями социализма, а между жизнью и смертью миллионов советских граждан. Если не изменим курс немедленно, то через несколько месяцев будем хоронить крестьян целыми деревнями.
В зале повисла тяжелая тишина. Молотов и Каганович обменялись быстрыми взглядами. Ворошилов нервно теребил ус. Киров смотрел на меня с нескрываемым уважением.
Сталин медленно поднялся с места, обвел взглядом присутствующих:
— Товарищи, предложения товарища Краснова заслуживают самого серьезного рассмотрения. Ситуация действительно критическая. Мы не можем допустить массового голода в стране. Это подорвет не только экономику, но и международный престиж Советского Союза.
Он сделал паузу, выпустил колечко дыма:
— Предлагаю создать комиссию Политбюро во главе с товарищем Кировым для детальной проработки плана товарища Краснова. Срок
три дня. После этого примем окончательное решение.На том и порешили. Комиссия была сформирована немедленно. В нее вошли Киров, Микоян, Андреев, а также Вавилов и Тулайков как научные консультанты. Я как председатель Совнаркома курировал работу комиссии.
Три дня прошли в напряженной работе. Мы детально прорабатывали каждый пункт плана, учитывали особенности различных регионов, просчитывали необходимые ресурсы. Тулайков и Вавилов внесли множество ценных предложений, основанных на их научном и практическом опыте.
На повторном заседании Политбюро план был утвержден с незначительными поправками. Сталин, вопреки ожиданиям многих, поддержал основные положения реформы, хотя и настоял на усилении партийного контроля за деятельностью Чрезвычайной комиссии.
— Товарищ Краснов, — сказал он, когда мы остались наедине после заседания, — ваш план необычен. Он противоречит многим устоявшимся представлениям о коллективизации. Но в нем есть рациональное зерно.
Сталин неторопливо прошелся по кабинету, пожевывая погасшую трубку:
— Вы берете на себя огромную ответственность. В случае успеха это спасение миллионов жизней. В случае провала…
Он не закончил фразу, но смысл повис в воздухе.
— Я понимаю ответственность, товарищ Сталин, — спокойно ответил я. — И готов отвечать за результаты.
— Хорошо, — кивнул он. — Действуйте. Но помните, мы не можем позволить себе отступление от генеральной линии партии. Ваши экономические реформы должны укреплять социализм, а не подрывать его.
— Так и будет, товарищ Сталин. Мы создаем более эффективную модель социалистического сельского хозяйства, основанную на коллективной собственности и научных методах.
Сталин смерил меня долгим, внимательным взглядом, затем кивнул:
— Идите, товарищ Краснов. Работайте. Результаты покажут, кто прав.
Следующие недели превратились в настоящую битву за урожай. Повсюду разворачивались мероприятия по спасению сельского хозяйства. Первые эшелоны с семенным зерном, горючим и запчастями уже отправились в наиболее пострадавшие районы.
Чрезвычайная комиссия под руководством Кирова работала круглосуточно. Ежедневно на стол мне ложились сводки с мест, отчеты уполномоченных, аналитические записки специалистов. Положение оставалось тяжелым, но первые признаки перелома уже появились.
В конце апреля я решил лично проверить, как реализуется план в одном из ключевых сельскохозяйственных регионов, на Кубани. По пути заехал в Ростов-на-Дону, где обсудил положение дел с руководством Северокавказского края.
Секретарь крайкома Борис Петрович Шеболдаев, высокий худощавый мужчина с нервным лицом и глубоко запавшими глазами, явно нервничал во время нашей встречи.
— Товарищ Краснов, — начал он, когда мы остались вдвоем в его кабинете, — я должен откровенно сказать… Ситуация крайне тяжелая. Хлебозаготовки прошлого года изъяли практически все, включая семенной фонд. Крестьяне бегут из станиц. Многие колхозы фактически обезлюдели.