Пропавшая

— И что же делать? — тоскливо вздохнула я.

— Отведу-ка я тебя в лес. Там у меня заимка на всякий случай, старик делал, когда по ягоды уходила дзеней на пару, вот там и отдыхала. А потом, когда успокоится все и те, твои враги не покажутся, попрошу старшину лошадь или повозку с кем-либо из местных. Есть через пару дзеней от нас городишко, туда и поедешь. А счас сбирайся, и пойдем, пока не развиднелось вовсе. Так тебя не увидят.

Спустившись в погребец, что находился в сенях, Рут собрала в два узла еды и подушку с одеялом. Прихватив один из жбанов с молоком, мы огородами ушли в лес.

Шли, часто отдыхая, и скоро вышли на небольшую полянку. День уже разгорелся, и было жарко.

— Ну, вот и пришли, — выдохнула Рут, утираясь платком.

Я вначале и не углядела то жилье.

— Где? — с удивлением, оглядывалась.

— Да, вон, — засмеялась она, показывая рукой на неприметное возвышение над землей.

Я пригляделась. Действительно, это было что-то вроде землянки, с крышей заросшей местным мхом, дверью, покрывшейся зеленью от старости и ступеньками, почти осыпавшимися. Осторожно ступая по ним, спустились вниз, и Рут открыла висячий замок. Толкнула дверь, и мы вошли в полутемную комнату с застоявшимся затхлым воздухом. Она нашарила на полке фонарь и зажгла свечу в нем, потом сложила на небольшой стол у стены наши узлы и кивнула на широкую лавку напротив.

— Ложь туда, пока. Потом вымоем все. Вишь, как пахнет нехорошо. Счас проветрим и печку запалим. Травка все сожжет. Будет пахнуть хорошо. А ты двери-то до вечера не закрывай, путь выйдет тяжелый дух, потом не будет так пахнуть.

Она улыбалась и хлопотала, а я, стараясь ей не мешать, вышла наружу. Прошла вправо, как она и сказала, и нашла небольшой, но холодный родничок. Присела и напилась из горсти, потом умылась.

— Надо сюда снести жбан, — подумала я, — а то скиснет молоко на жаре-то.

Поднялась и огляделась. Кругом был лес, правда несколько необычный по деревьям и траве, но все такой же, как и на земле — зеленый, с пением птичек и стрекотанием местных насекомых, и запахами цветов и грибов. И мне так стало хорошо, будто я в своем мире и на природе, что закружилась и запела в пол голоса. Потом упала спиной на травку-мох и зажмурилась. Полежала и, открыв глаза, посмотрела на небо. Там светился желтым, огромный шар с темными пятнами на своем лике, с завихрениями по поверхности.

— Может, все-таки, я в нашей солнечной системе? — думала, глядя во все глаза на планету, закрывающую треть неба, — На каком-то спутнике его. Их много около того крутятся, и всех не знаю. Только при чем тут магия?

Я задумалась.

— А может и у нас на земле когда-то она также была? Помнится, читала в инете про какие-то давнишние изыскания ученых и их предположения, что египетские пирамиды и пирамиды майя строились не людскими руками, а магическими силами. Вот и у меня, — я прикрыла глаза, — тоже определили такие силы, правда для лечения и немного для быта. Сама это проверила, когда таскала тяжести и тех раненых, что лечила в ополчении, да и потом.

— Эй, где ты, Лана, — услышала я призыв Рут.

Подскочила и побежала к вышедшей из землянки женщине. Она стояла, прикрыв ладонью глаза от яркого света.

— Да я родничок нашла, как ты и говорила.

— А, ну ладно. Потом возьмешь жбан и пристрой его в нем, чтоб не скисло. Мне надо идти. Уж скоро заполдень будет, а мне надо еще и молоко снести, да и новостей узнать. Жди через день. А ежели, что срочное, то прибегу.

— Спасибо тебе Рут, я никогда не забуду твою доброту.

— Ничего, — улыбнулась она, — все будет хорошо.

Махнула рукой, повернулась и ушла. Я долго стояла и смотрела ей вслед, пока маленькая фигурка не скрылась за зеленью кустов.

Потом, вздохнув, спустилась вниз.

— Надо оглядеться и отнести молоко в родник, да еще и воды набрать, — подумала я.

Глава 38

Прошло десять дней — целая недля, по здешнему.

За это время я привыкла к земляному дому и к нечастым приходам Рут. Ждала и постоянно боялась вначале ее появления — все, казалось, принесет плохие новости, что меня нашли и скоро будут здесь. А куда бежать? Леса не знаю, карту ту не понимаю. А вот получить за все могу по полной.

Но проходило время, и я успокоилась. Рут приносила мне не только продукты, в основном хлеб и молоко, но и хорошие новости, что все пока спокойно и не надо тревожиться.

Я ждала ее завтра, но она показалась сегодня и я встревожилась.

— Что случилось? — схватила ее за руку.

— Ничего особенного, но приехали какие-то люди и спрашивали про лекаря для раненого. Люди нехорошие, по ауре определила. С плохими намерениями, особенно в отношении того раненого. А ведь парнишечка совсем. Поселили у травницы, что пользует нас иногда. Обязали лечить. Сами же спрашивали про девушку, которая могла прийти недлю назад. Я так сразу и поняла, что про тебя. Хорошо, что никто тебя не видел. Все отрицали твое появление. Потом прошлись по домам. Странные такие. Среди них был главный, красивый такой, но уж очень злой. Плохой человек, сразу поняла. Он, особенно, про тебя спрашивал, а потом погнал своих искать тщательнее, и опрашивал как-то так, что потом у некоторых голова болела, а еще кто и в обморок падал. Я понимаю, как это называется, — она нахмурилась и покачала головой.

— Как? — выдохнула я.

— Менталл это, вот что. И нельзя таким пользоваться на людях. Смерть за это по закону. Только, говорят, к преступникам применяют, а не к простым людям. Ведь потом даже память пропадает. На время, но пропадает. Я знаю, что говорю, — увидев мое удивленное лицо, проговорила та хрипло, — и даже ауру его проверила — черная она, верь мне. И мысли тоже черные.

Я ахнула и прикрыла рот рукой. Мне было так страшно, как не было никогда: даже тогда, когда меня тащили в виде мертвой тушки по лестницам тюрьмы, даже тогда, когда проснулся страж у камеры принца.

— Он металлист! — мысли метались со скоростью света, — Как же он тогда на мне не попробовал! А мог же принудить. И потом пользовался бы этим. А я, как марионетка делала все, как приказал бы. Об этом нам говорили на уроках магии в университете. Их было мало, но в то же время существовал закон о выявлении таких особей и об ограничении их проживания среди обычных людей, без специального обучения. И все они были на учете и не имели права работать в администрациях, тем более в высших сферах. А этот, выходит, без учета, раз применял к людям свою силу, копаясь в мозгах, которая могла привести и к смерти.

Я вскочила на ноги, потом присела и вновь вскочила.

— Что же делать? Сейчас тем более нельзя попадаться. Мало ли что сможет со мной сделать? — думала я, ошарашено вглядываясь в лицо Рут.

— Да, присядь ты, — потянула она меня за подол рубахи, — они уже уехали. Все, кроме одного. Его оставили в охранение у дома травницы. Я схожу к ней и узнаю, что за парень и может что узнаю от него. Видно, по всему, что тот тоже пленник. Так может что и скажет.

— И еще узнай, когда собираются воротиться. А мне надо уходить. Мало ли что.