Прорывая мрак времён

— Сам сказал, удирала от тебя…

— Я помню, что сказал.

Его взгляд ласкал — касался губ, выбивая почву из-под ног. Надежда зажглась новой искрой — может, есть шанс? Не могут так смотреть, желая только секса. За что такая несправедливость?

— Прошу: отдохни, проспись, обдумаешь, а с утра решишь.

— Ты в своём уме? — опешила на миг. — Ламии в городе. Нашли меня…

— Всего день, — убеждал Варгр, — клянусь, никто не побеспокоит, а с тварями разберусь. Семья уже на охоте…

Трусливая натура тряслась от одной мысли — упыри загнали точно нерадивого кролика, но уверенный тон оборотня успокаивал, придавал уверенности — Бъёрн младший в обиду не даст. Скорее сам убьёт… Удивительно, но перспектива смерти от руки Варгра страшила не меньше, чем от клыков ламий. Что делать? Как быть? Мысли хаотично носились — здравомыслия как не бывало. Взывать к интуиции бессмысленно — всё так же, молчит. Кхм… если так, то, возможно, денёк в запасе есть. К тому же, падение далось нелегко — телу необходим отдых.

Кивнула. Варгр, отступив к дверному проёму, остановился:

— И ещё, хотел попросить насчёт Нойли. Она не должна знать…

Мечты рухнули — собственная глупость и наивность уже бесили.

— Знаю — смерть, — убито прошептала. — Обещаю, буду нема как рыба, — облокотилась на стол. Уткнулась лицом в ладони, прикрыв навернувшиеся слёзы. С губ сорвался жалобный писк: — Прошу, уйди…

Варгр притих. Его резкий выдох долетел потоком жаркого воздуха. Раздались стремительные удаляющиеся шаги — впечатывались в голову, как молот в наковальню. Скрип двери, щелчок… На кухне точно образовалась «черная дыра». Затягивала, вводила в апатию.

Глава 27

Во мраке спасает только кошачье зрение. Катя плутает по витиеватым туннелям пещёры. Графитовые выступы скал выскакивают тёмными кляксами, угловатые повороты — непроглядными пустотами. Влажность давит, спёртый запах мертвечины забивает нос до тошнотворного головокружения. Катя судорожно сжимает ручку дварфовского меча — единственного поблескивающего пятна. Ступает неслышно, прислушивалась к тишине, нарушаемой звоном капель — они ударяясь о воду, эхом отлетают от стен. Выскочив из-за очередного поворота, Катя замирает. Пещёра на удивление просторная и светлая. В центре посеребренный источник — неподвижный и чистый как зеркало. Посередине каменный алтарь.

Осторожно ступая, Катя походит к воде и склоняется. На отраженном лице застыла решительность — в глазах читается страх смешанный с отчаянием. Шорох за спиной заставляет сердце неистово стучать. Выхватывая из-за пояса альвийский пистолет, оборачивается.

Змеевидная фигура скрывается за углом. Пересилив ужас, Катя бросается следом. Пещёра… ещё одна… Лабиринты коридоров и больших залов бесконечны: уводят всё ниже; извиваются спиралью, сменяются крутыми подъёмами и резкими спусками. Сгущающийся холод оковывает — мандраж пробирает до макушки. За очередным поворотом мелькает тень. Катя замирает, всматриваясь во мрак коридора — грохот крови в голове не даёт сосредоточиться…

…Блики от покачивающейся серебристой воды отражаются на обнажённом женском теле. Катя безвольно лежит на алтаре. Безропотно принимает участь, сил двинуться нет. На белой коже не выделяется ни жилки. Гигантская змея обвивает кольцами жертвенный камень и склоняется над жертвой. Клыки прорывают тонкую плоть… высасывают последние капли крови, даря поцелуй вечности и раскрывая объятия смерти. Сознание меркнет…

Катя проснулась в жутком онемении. Кошмар — развязка или один из вариантов?..

* * *

В животе заурчало — со вчерашнего дня во рту и маковой росинки не было. Хотя, неправда, виски с Драгором Бъёрном напилась. Хорошо легло, ничего не скажешь. К Варгру приставала. Удирая, попала в лапы к ламиям и как итог — упала. Разревелась на глазах оборотня. Вместо побега уснула в слезах, а что самое чудовищное, «забила» на крылатых упырей. Что за твари? Точь-в-точь как во сне. Никогда прежде не видела. Может те, о которых говорил Бъёрн старший? Новая модификация!.. Голова продолжала гудеть, мысли разбегались — ясности нуль.

Катя ступила в прихожую и прислонилась к входной двери — сердце неистово заколотилось. Душа замирала от каждого шороха в коридоре. Ожидание Варгра — сладостная и мучительная пытка. Уверенные шаги приближались, гулко разлетаясь по этажу. Оборвались возле номера — теперь тишину нарушало лишь шумное дыхание по ту сторону. Катя на секунду прикрыла глаза. Глупо прижиматься к бездушному дереву — Бъёрн младший знал, что она за ним. Запах оборотня просачивался сквозь малейшие щели, вызывая дрожь. Впустить зверя — плохая идея. К тому же после вчерашнего…

Варгр, словно прочитав мысли, постучал. Разум кричал: «Не делай этого!»

Подрагивающими от волнения пальцами, открыла. Глупая! Очень глупая… Зря поддалась. Этот мужчина самый желанный и недосягаемый на свете. Прогнать его и уматывать, пока окончательно себя не потеряла. Катя перевела взгляд на букет в руках Варгра: синие лобелии, жёлтые бегонии, а посередине, точно сердце на пёстром подносе краснела лилия.

— Где-то уже такие видела, — нарушила молчание. Забрала подарок и с преувеличенным интересом изучала: — Неужели клумбу у соседей ободрал?

Варгр рассмеялся:

— Да!

Ответ окончательно смутил. Кивнула:

— Проходи. Нужно поставить цветы в воду!

Прошла на кухню — плита, шкаф, мойка и разделочный стол. Неудобно и щекотливо, по затылку рассыпались мурашки — позади пыхтел Бъёрн младший. Силясь заставляла ноги передвигаться… Пространство будто расширилось — Варгр отстал, остановившись возле холодильника.

— Я, конечно, благодарна, — оглянулась, теребя зелёный лист бегонии, — но у меня нет вазы. Да и смысла не вижу…

— Окей, можешь выкинуть!

Катя отвернулась к окну, всматриваясь сквозь прозрачную призму стекла в соседний коттедж. Разноцветные клумбы… Прижала к груди букет, напоминающий о доме. Этот подарок — много болезненных воспоминаний. Вряд ли Варгр хотел расстроить, скорее порадовать.

Дура! Опять погорячилась — обидела. Язык — враг!

Открыла холодильник: масло, мясо, сыр, йогурт… Вытащила бутылку молока. Вылила в раковину остатки. Ополоснув, набрала воды, уместила посередине кухонного стола и вставила букет.