Прощание с первой красавицей

Звонок телефона оторвал меня от размышлений:

— Узнала. Алевтина Савельевна и Макар Савельевич — брат и сестра. Бобин имел единственного сына, Ивана Макаровича, трагически погибшего… — Зина вдруг потрясенно замолчала, а потом осторожно спросила: — Динка, это что, твой Иван, с которым ты когда-то жила?

— Да. Давай приезжай за лекарством скорее, а то мы с Андрюшей на прогулку собираемся. Впрочем, если не застанешь, звони на сотовый и жди у подъезда, мы сразу подойдем.

— Уже бегу, — ответила Зина и бросила трубку.

После того что я узнала, прочитать оставшиеся страницы дневника мне захотелось с удвоенной силой, и я закачала файл в телефон. Надеюсь, рядом не окажется слишком говорливой мамаши, которая будет считать, что информация о ней и ее ребенке для меня более ценная, чем та, которую я читаю.

Зина прилетела, едва мы вышли на улицу. Пришлось подняться за лекарством, несмотря на протестующие вопли сына. Ну не могу я его оставить одного, даже под присмотром соседок!

— Ты, давай, в гости заходи, — тараторила Зина, впихивая упаковку в и так под завязку набитую сумку. — Чего-то мы с тобой последнее время видеться мало стали.

— Да дела все, дела, — неопределенно промычала я. — Да и события бурные. Как-нибудь зайду, расскажу, — добавила я, заметив, как одноклассница с интересом оторвалась от застегивания сумки.

— Смотри, буду ждать! А то сама приду, не выгонишь потом, — погрозила мне пальцем Зина и засмеялась.

— Так приходи. Приглашаю.

— Хорошо. Ладно, все, я побежала. Мне в детский сад сейчас, младшего на бабушку оставила. Не дай бог задержусь — будет выговаривать потом.

Проводив Зину, я достала телефон и только хотела открыть файл с дневником Вики, как вдруг вспомнила, что с одной из подруг Леси я знакома. Я набрала ее номер и начала вдохновенно врать:

— Женя, мне поручили написать о Лесе Каревой. Ты же, кажется, училась с ней в одном классе?

— Ну да.

— Можешь что-нибудь о ее последних днях рассказать?

— Да откуда я знаю…

Я сникла.

— Вы что, не общались совсем?

— Почему, она звонила. Как раз перед… — Женька замялась, — Ну, перед тем, как все произошло.

— А что она говорила?

— Гм, не помню я… Ой, вспомнила! Она просила меня значения карт посмотреть. Вроде то ли цыганка, то ли гадалка какая у нее была и плохое на картах увидала, а говорить не стала…

— Не помнишь подробнее?

— Слушай… — Женька с хрустом откусила что-то и с набитым ртом произнесла: — Сейчас перезвоню тебе. Книжку ту найду, я там, помню, листы загнула на нужных страницах.

Ожидая звонка, я нетерпеливо вышагивала по дорожке вперед-назад, глядя себе под ноги. От созерцания плитки отрывалась только для того, чтобы посмотреть, где Андрюшка и не обижает ли кто его. Но сын с Артемом играли в покорение крепости и были так поглощены своим занятием, что не замечали никого вокруг.

Через несколько минут Женька мне позвонила и затарахтела без остановки. Оказывается, она знала гораздо больше, чем думала сначала.

Получалось, что после встречи с Павлом Леся пришла домой взволнованная и пригласила к себе гадалку. Причем, по мнению Женьки, Леся очень переживала, настолько, что принималась то плакать, то смеяться.

Гадалка разложила карты, и тут Леся ее прервала:

— О прошлом не надо, сразу про будущее скажи.

Та искоса взглянула на нее, но возражать не стала.

— Выбор перед тобой лежит, но ты не сможешь его сделать, жизнь сама за тебя все решит. — Гадалка ткнула пальцем в двойку мечей. — Два короля возле тебя, но ни с одним из них ты не останешься. Возле одного тюрьма ходит близехонько, — продолжала ворожея, показывая на башню и четверку мечей, лежащих рядом.

— Тюрьма? — охнула Леся. — Его посадят?

Гадалка всмотрелась в соседние карты и покачала головой:

— Нет, обойдется. Но переживаний много будет. А у другого твоего короля скоро дальняя дорога. Далеко. Очень. — Палец коснулся рыцаря посохов, лежащего рядом с восьмеркой мечей. — Тут как бы заграница ему выпадает… А тебя я ни с одним из королей не вижу. Ну-ка, сдвигай колоду и тяни еще три карты. Посмотрим, чем дело кончится.

Леся, помедлив, вытащила три карты и, положив рядком, стала рассматривать их. Первым лег туз посохов, потом — перевернутая луна и третьей — смерть.

Гадалка молчала. Потом, нервно придвинув Лесе колоду, хрипло сказала:

— Тяни еще одну.

Леся удивленно взглянула на нее, но послушалась.

— Ужас какой… — жалобно сказала она, разглядывая чудовищную тварь с крыльями летучей мыши, когтями орла и огромными рогами козла.

А гадалка, ничего не говоря, быстрым жестом собрала карты со стола и торопливо засеменила к выходу.

— Стой! — крикнула Леся и, подбежав, схватила гадалку за локоть. — Ты куда? Скажи, что ты увидела?

— Плохой сегодня день для гадания. Не надо было мне гадать. Отпусти, я пойду.

— И все же, что там было? — взмолилась Леся.

Гадалка вырвала руку и чуть ли не бегом кинулась к двери.

— Постой, я тебе заплачу! Вдвое заплачу! — упрашивала ее Леся.

— Не нужны мне твои деньги, — испуганно шарахнулась от нее гадалка. И вдруг, увидев мерцавшую в темноте приоткрытой ванной пагоду, побледнела и каким-то странным, словно неживым голосом произнесла: — Кровь. Кровь на ней. Камень, крови испивший, испробует ее вновь.

Леся остолбенела. Потом, очнувшись, бросилась вслед за уходящей женщиной и закричала:

— Что ты сказала? Повтори, что ты сказала? Какая кровь? Чья?

Но гадалка не обернулась.

Леся закусила до крови губу, чтобы не закричать от отчаяния и страха, и бросилась в дом. Позвонив Женьке, она, задыхаясь и всхлипывая, рассказала о том, что произошло, и попросила посмотреть значение карт…

— Так вот, — продолжала Женя, — по всему получалось, что карты ей нехорошие выпали. Вот, я здесь заложила… — Она зашелестела страницами. — Перевернутая луна рядом со смертью означают гибель в воде, а четверка мечей — гроб. А страшилище-дьявол — это рок, злая судьба.

— Ужасно… — только и смогла произнести я. — Неужели правда, что карты могут смерть предсказать?

— Ну, не знаю. Говорю, как было, а выводы каждый может делать свои.

— Да, но Леси-то уже нет…

Мы помолчали. Потом Женька всхлипнула в трубку, высморкалась и мрачно произнесла:

— Ладно, пойду я ужин готовить. Скоро семейство домой вернется.

Я тут же вспомнила, что у меня тоже с ужином не густо, но решила обойтись полуфабрикатами. Что-то должно еще в морозилке оставаться.