Прощай, любовь, когда-нибудь звони
Шрифт:
— Вот как!
— Анастейша, мне правда жаль, что пришлось тебе солгать. Но как еще можно было это сделать? — он спокойно смотрит на меня. — Я должен был с ней поговорить, и теперь все прояснилось.
Я в ужасе открываю рот. Что прояснилось? Что могла ему сказать Фиона?
— О чём ты?
— Она не моя дочь. И вряд ли когда-нибудь ею станет. Фиона не забудет твоего бывшего мужа никогда.
— Но тест…
— Биологически она моя, но больше… ничего, — прерывает он меня. — Даже показалось, что она возненавидела меня с первой же минуты — настолько разнится поведение Эдвардса с моим. Что уже говорить
— Этого не может быть, — я позволяю себе полуулыбку, уверенная, что Кристиан смеется надо мной, пусть и на него это мало похоже. — Фиона не могла тебя возненавидеть. Она еще ребенок, такая добрая и светлая, как солнышко.
— Конечно, ведь ты ее мать. Как еще она может себя вести? — Кристиан начинает вертеть стаканом в руке, который я не замечала раньше. Значит, пил. — Дети очень жестоки. Особенно, когда теряют дорогое.
— Извини, но ты несешь какую-то чушь.
Я раздраженно смотрю на Кристиана, а он шумно выдыхает и опять отворачивается к окну.
— Ты выпил, — говорю я не без беспокойства.
— Немного.
Он молчит, и тревога медленно расползается по моему телу. Кристиан никогда не был таким усталым и обреченным даже в день похищения Фионы. — Иногда алкоголь помогает совершить самые трудные решения.
— Да что с тобой такое? Кристиан, — я тянусь через стойку и дотрагиваюсь до руки Грея, он поворачивается, — я ждала тебя весь вечер. Знаешь, это трудно далось… Но теперь я не знаю, что делать, потому что ты словно и не ты. Твое предложение… помнишь? — я сглатываю и останавливаюсь, когда он хмурится.
— Ты можешь уехать в любое время, Анастейша, я больше тебя не держу.
Я пораженно отклоняюсь назад. Он думает, что надоел мне? Нет! Глупый. Теперь все стало по-другому.
— Кристиан, я не уеду и готова ответить на твой вопрос, конечно, если он еще в силе.
— Анастейша, — начинает Грей, но я не даю ему ничего сказать. Нет уж, так долго собиралась с силами, чтобы, наконец, принять одно из важнейших решений в моей жизни, что никакой Грей мне не помешает!
— Ты мне очень помог. Правда, я даже не знаю, как бы пережила весь этот кошмар. А ведь ты тоже потерял близкого человека. Эта история навсегда останется между нами, но, Кристиан… я хочу быть с тобой. Я поняла это сегодня, не без помощи одного хорошего человека. Давай попробуем еще раз.
Я с волнением смотрю на него, улыбаясь, как дура, и жду что Грей вот-вот бросится ко мне и обнимет. Словно и не было двухнедельной депрессии и подавленного настроения.
Но проходит десять секунд, пятнадцать, тридцать, а Кристиан просто смотрит на меня, а на его лице читается сомнение и… ужас? И по мере течения времени моя улыбка меркнет, а затем и вовсе исчезает.
Нет, не может быть. Почему он не рад? Не верит?
— Я действительно хочу этого! Ты, наверное, сомневаешься… Кристиан, я… я… люблю тебя, — черт побери, все-таки сделала это! Сказала! Будто камень с души упал.
Я умоляюще смотрю на него. Ну, не молчи, хватит меня изводить!
— Нет, — произносит он.
— Что «нет»?
— Ты устала, тебе нужно поспать.
— Не хочу я спать, Господи! Ты слышишь? Я согласна выйти за тебя замуж! — я не замечаю, что повышаю голос, а потом пристыженно заливаюсь краской. Кажется, немного перегнула палку.
— Давай поговорим
завтра, окей? Уже поздно, слишком поздно для такого рода разговора, — в отличии от меня, Грей говорит тихо и спокойно, и это так на него не похоже. Где Кристиан-доминант, безнадежный диктатор и Пятьдесят оттенков настроения?Он встает, проводит рукой по волосам и, глядя на меня сверху вниз, произносит:
— Пойдем.
— Но… — растерянно бормочу я, оглядываясь по сторонам в поисках поддержки. Все получилось хуже, чем я предполагала. Намного хуже, — что на счёт Фионы? Что произошло в Джорджии?
— Завтра, — отрезает он и плотно сжимает губы, отчего они превращаются в две тонкие ниточки.
Я еще несколько секунд колебаюсь, а затем встаю и иду за ним. Грей словно ледяная стена, которую не пробить ничем, даже самым острым клинком.
Он наспех укрывает меня одеялом и направляется к выходу. Только там замедляет шаг и желает спокойной ночи тем же убийственно усталым тоном.
Я остаюсь наедине со своими страхами и ужасными предположениями. Даже не хочу копаться в этом, лучше дождаться утра. Да, завтра определенно все прояснится. Он обещал рассказать.
Но как дожить до этого времени и не умереть от тревоги? А еще от предчувствия, что случилось нечто непоправимое…
Комментарий к Глава 24
Ссылка на опрос на тему конца фанфика - http://vk.com/wall-114882529_111
========== Глава 25 ==========
Я долго лежу на кровати, прежде чем встать. Утро не приносит желанного облегчения и трезвости, как предполагалось вчера. Что-то внутри меня противится встрече с Греем, поэтому последнее полчаса я провела в своей комнате. Интересно, встал ли Кристиан? Уже половина десятого, но я не думаю, что он поехал на работу.
Мысли снова возвращаются к дочке. Ну что она могла ему сказать, чтобы вызвать такую реакцию? Грей поладит даже с Дьяволом, если очень этого захочет, а тут всего-навсего пятилетний ребенок. Как же ей, наверное, тяжело в Джорджии, без меня… и без Кэша. Да, в роли матери я ещё хуже, чем Карла с пятью браками и вечным романтизмом.
Нет, не буду об этом думать, иначе с головой уйду в воспоминания и боль. Хватит пускать сопли. Нужно постараться снова жить, если не ради себя, то ради Фионы!
Я спускаю ноги с кровати и встаю. Быстро нахожу свой халат и надеваю его, чтобы не передумать и не вернуться в постель.
Пока я иду по коридору, сомневаюсь, стоит ли злиться на Кристиана или подождать, пока все прояснится? Вчера он был сам не свой и, упаси Боже, сегодня ему тоже оказаться таким! Я же не выдержу этого. Грей должен быть сильным и спокойным, потому что я — полная противоположность. Слабая, очень слабая.
Я резко останавливаюсь и делаю два шага назад. Так задумалась, что не заметила открытую дверь в кабинет Кристиана. Оттуда льется свет — значит шторы уже открыли.
Я вхожу внутрь, не подумав постучать, а потом еще секунд десять не осмеливаюсь себя обнаружить.
Грей сидит за высоким столом из красного дерева, упершись локтями в стол и уткнувшись лицом в ладони. Его пальцы перебирают медные волосы. Слова почти срываются с моих губ, но тут он поднимает голову и замечает меня. На секунду в серых глазах мелькает та вчерашняя безысходность, но потом Кристиан становится обычным, будто на его лицо надели непроницаемую маску.