Прости меня
Шрифт:
Захожу в чат "Волков". Меня с него ещё не удалили, хотя я там и не бываю. Сейчас же одна надежда, что они писали что-то за Гордея. И я угадала. Кто-то у Вероники спросил, за самочувствие Гордея. Она ответила коротко, но мне этого достаточно.
"Если тебе интересно, пойди и сама у него спроси. Он в Мечникова лежит. И отвалите, он не мой парень уже давно."
Она писала, что-то ещё, но мне этого достаточно. Говорю водителю точный адрес, и с облегчением падаю на заднем сидении. Глаза сами закрываются. Слёзы бегут по щекам и мне больно физически.
Я так боюсь
Я признаюсь ему! Я прощу его! Я всё сделаю для него!
Такси подъезжает к больнице через двадцать минут. Очень быстро рассчитываюсь и выбегаю с машины. Продумывать свои действия, нет времени. Для начала узнаю, в каком отделении, что с ним. А потом уже решу, что и как делать.
Подбегаю к входной двери к больнице, и открываю её. Я как сумасшедшая какая-то, несусь на всех порах. И как только дверь поддаётся мне, я пытаюсь вбежать в больницу. Но навстречу мне кто-то выходит, и я со всей силой влетаю в этого человека. Скорость настолько сильная, что я сношу молодого человека, и он падает, а я на него.
У меня такой шок, что не сразу понимаю, что происходит. А когда открываю рот, чтоб извиниться, просто задыхаюсь.
Глаза в глаза.
Сколько времени мы лежит так, не знаю. Тупо не соображаю. Может десять секунд, может минуту. Я каждой клеточкой, чувствую его тело, и меня пронзает током.
Гордей тоже не шевелиться. Он только смотрит на меня и молчит. Пожирает взглядом. Мне нужно, что-то сказать ему. О, Боже, он же после аварии. А я тут валяюсь на нём. Надо подняться. Встать. Но я не могу. Я как будто приклеилась к нему.
— Ей, вы чего барышня? — слышу голос рядом с собой. — Наташа, это ты?
Я разрываю наш зрительный контакт с Гордеем, и поворачиваю лицо в сторону его брата. В секунду спускаюсь с небес на землю. Матвей помогает мне подняться и лишь, потом даёт руку брату.
Теперь я могу увидеть, что рука Гордея повреждена, а ещё царапины на его лице. Я осматриваю его с головы до ног. Во всём остальном он кажется мне, невредим.
Я так долго смотрю на него, что терпение Матвея заканчивается.
— Что ты тут делаешь? Гордея примчалась проведать?
Я смотрю на Матвея, и решимость во всём признаться тает на глазах. Гордей цел. Он может ходить. И даже не в палате. А значит моя правда сейчас, никому не нужна.
Я собираю всю волю в кулак, делаю глубокий вдох и лишь после этого поворачиваюсь к Гордею.
— Горские, почему вас так много? — голос мой немного дрожит от волнения, поэтому делаю маленькую паузу. — Вечно попадаетесь мне на пути. Преследуете что ли?
— Но это, же ты налетела на Гордея. Мы тут уже были. А вот, что ты тут делаешь?
Облизываю губы и закрываю глаза. Нужно, что-то придумать и очень быстро. Но запах Гордея будоражит мои нервные клетки. Я ещё чувствую тепло его тела. Мне так хочется к нему прижаться и обнять.
Как же я хочу, чтоб того вечера возле бассейна никогда не было! Как же я хочу быть с ним. Но не могу. Мы не может быть вместе, после всего, что случилось.
— Я приехала на приём к врачу. Насколько мне помниться, больница общественное место.
В этот раз голос мой звучит ровнее и жёстче. Это благодаря
Матвею. Ведь если бы вопросы мне задавал Гордей, я бы не смогла ему соврать.— Прошу прощенья, что налетела. Я просто сильно опаздываю на приём. Так, что извините, мне пора.
Я хватаю на полу свою сумочку, которая валяется вместе с моими разбитыми надеждами, делаю шаг в сторону и начинаю быстро идти.
Но неожиданно Гордей хватает меня за руку и разворачивает к себе. Одним движением толкает меня в свои объятья и крепкого прижимает.
Перестаю дышать. Он же наклоняет свою голову к моим собранным в хвост волосам и вдыхает.
У меня подкашиваются ноги. Я дрожу. Этот момент настолько интимный, что я теряюсь. А потом он прижимается своими губами к моим. Я не впускаю его в свой рот, но он не прекращает рвать мои губы своими. И я сдаюсь. Я отдаюсь этому поцелую.
В душе целая буря эмоций. Это радужные фейерверки. Это прыжок с парашютом. Это глоток воздуха после выныривания с морской бездны.
Это лучшее, что произошло со мной после падения в тот проклятый бассейн. И то, чего мне так не хватало.
Мы сейчас одни на этой вселенной.
Только он и я.
Мой Горский.
Мой рай и мой ад.
Когда Гордей прекращает поцелуй, я еле держусь на ногах. Но мне надо как-то реагировать на его дерзость.
— Прости. Не сдержался.
Резкий взмах руки и тишину разрезает звук пощёчины. Я не хотела этого делать. Мне больно так, словно это он меня ударил, а не я его. Но на лице Гордея не дернулась, ни одна мышца. Он сам даже не пошевелился.
Я отступаю на шаг. Потом второй. И наконец-то убегаю. Молча. Так и не найдя в себе силы, что бы ему хоть что-то ответить.
Я слабачка! Какая же я слабая и немощная. Надо было сказать правду. Надо было узнать, как он чувствует себя. Надо было не отвечать на поцелуй. Надо было не бить его.
Надо было…
Закрылась в кабинке туалета и начала плакать. Как же больно! Как же сильно мне не хватает его. Это чертовски больно не быть с ним.
Я не помню, как выходила с больницы. Я не помню дорогу к общаге. Я вообще ничего не помню.
Единственное, что сильно засело в моей голове. Этот чёртов поцелуй. Вкус губ Гордея. Их мягкость и в тоже время жестокость.
Я помню, как он целовал меня этими губами везде. Я помню, как я дрожала под его поцелуями. Я это сейчас так ясно помню, что схожу с ума.
Уснуть не получается. Только я закрываю глаза и снова вижу его. Всего один поцелуй выбил меня с равновесия. Это плохо.
Очень плохо!
Я должна думать о мести. Тимур должен заплатить за всё. И как можно скорее. А иначе!..
А иначе, я не смогу исполнить план в действительности. Ведь с каждым днём, притворяться рядом с Гордеем сложнее.
Выпив две таблетки снотворного, я наконец-то смогла уснуть.
Глава 24. "Странный препод"
Наташа
Два дня не выхожу с общаги. У меня нет сил, вернуться к той жизни, которую я сейчас себе создала. Я хочу в прошлое. В конец июля. В те дни, когда я была с Гордеем счастлива.