Просто мы научились жить (2010-2012)

– Почему? – Крикнула Лека в гущу воды. – Почему, черт возьми, все это так сложно? Я же готова, я хочу друзей, я хочу общения, так почему же, черт побери все на свете?

Она знала ответ. Конечно же, она знала. И злилась на целый свет за то, что все именнно так и никак иначе.

– Просто еще не время, – прошумел океан, – тебе нужно еще немного подрасти.

– Но я устала быть одна! – Кричала Лека. – Я хочу по-другому.

И снова океан ответил то, что она и так знала:

– По-другому станет тогда, когда ты научишься жить так, как есть прямо сейчас.

И следом за этим пришел новый ответ. Лека поняла. Поняла, почему злилась тогда, в кафе. Поняла, почему злилась сейчас.

Она бегом добежала до байка, доехала до дома, и с порога бросилась к телефону.

"То, что ты рассказывала – ты рассказывала мне?", – написала она.

– Или тебе все равно было, кому это рассказывать?

Диана ответила на этот раз быстро. И даже сквозь буквы Лека ощутила, как она удивлена и обижена.

– Конечно, тебе. Я абы кому такие вещи не рассказываю.

Этого было достаточно, этого должно было стать достаточно, но Лека не угомонилась. Неведомая сила распирала ее изнутри, и она написала снова:

– Просто мне показалось, что меня там вообще не было.

– Как не было? – Пришел ответ. – Я же говорила с тобой.

Лека задумалась. Пожар в груди немного поутих, и разум вернулся на место.

– Что ты творишь? – Тихо спросил он. – Ты же понимаешь, что просто отталкиваешь ее этим.

И тогда пришел страх. Лека снова взяла телефон и написала торопливо:

– Тогда прошу прощения. Похоже, это просто мои заморочки.

Диана прислала смайлик.

– Видимо, еще не со всеми демонами я справилась, – написала Лека.

Диана ответила:

– Что ж, справляться с демонами не просто. Я желаю тебе удачи.

– Боюсь, я не вправлюсь сама, – уже в отчаянии отправила она.

Ответом ей было только молчание, и пустая синева телефона.

Глава 12. Лети.

Часы на стене зала отлета показывали двенадцать пятнадцать. Лека сидела на своем рюкзаке, прислонившись спиной к стене и изнемогала от жары. Хотелось есть, пить и спать – все одновременно, но отсутствие денег делало невозможным все вышеперечисленное.

Она постоянно попадала взглядом на стрелки часов, но от этого время не шло быстрее, а напротив – растягивалось будто жеванная не единожды жвачка во рту.

На душе было тоскливо. Вчерашний порыв дорогого стоил ей, и теперь одолевали сомнения – правильно ли она поступила, вот так, практически напрямую, попросив о помощи? Видимо, неправильно, раз уж Диана даже не ответила.

Она долго пыталась понять, что чувствует, но за ощущением униженности ничего невозможно было различить.

– Только бы теперь не скатиться в неумение просить о помощи вообще, – подумала Лека, – если отказала Диана, это не значит, что не стоит просить в принципе.

Глубоко в сумке запищал телефон. Кто бы это мог быть?

Лека вытряхнула из рюкзака вещи прямо на пол, и достала мобильный.

"Одно новое сообщение", – высветилось на экране, и чуть ниже – "Диана".

Диана. Она. Лека вздохнула и прочитала сообщение.

– Леночка, счастливого пути тебе и мягкой посадки. Возвращайся скорее.

Сердце Лекино радостно заныло. Все-таки, ей не все равно!

Она принялась соображать, что бы такое ответить. Понятное дело, спасибо, но нужно еще обращение, так? Дианочка? Фу. Глупо и как-то слишком лично. Ди? Нет, не пойдет, уж очень по-свойски получается. Милая? Не так поймет.

В конце концов, она традиционно разозлилась на саму себя, и написала просто "спасибо". Подумала, и добавила смайлик.

Полет прошел быстро и без приключений. После спокойной балийской тишины Леку ошеломил аэропорт "Домодедово". Она растерялась, и не знала, куда бежать. И страшно обрадовалась, услышав откуда-то издалека громкое:

– Лена!

Из-за терминалов к ней стремительно неслась Ксюха, держащая в одной руке телефон, а в другой – объемный пакет. Они обнялись.

– Я уж боялась, что опоздаю, – прошептала Ксюха в Лекино ухо, – пробки.

В пакете у нее оказалась теплая куртка, ботинки с мехом и шапка.

– Какая ты умница, – улыбнулась Лека, – а я как раз думала, что до машины придется бегом бежать.

– Да уж, вид у тебя точно не для Московской зимы.

Лека натянула куртку поверх майки, джинсы заправила в ботинки, а шапку надела поверх новой стрижки. Теперь вид вполне соответствовал, и люди перестали удивленно на нее таращиться.

– Это твои вещи?

– Кирилла. Мои были бы тебе малы, а Асины велики.

Ксюха взяла Леку под локоть и повела к выходу. Лека шла, озираясь по сторонам и думая, что еще за Кирилл?

Ответ она получила уже в машине. Они загрузились в просторный синий ситроен, и влились в поток.

– Кирилл – это Асин сын, – объяснила Ксюха, – надеюсь, тебе не придется с ним столкнуться. Ну а если придется – не обессудь.

– Сложные отношения? – Понимающе покачала головой Лека.

– Нет, ничего сложного. Абсолютная атмосфера ненависти и презрения друг к другу.

Ксюха явно не хотела развивать тему, и Лека не стала настаивать. Она отвернулась и под тихие звуки радио принялась любоваться огнями пролетающей мимо заснеженной Москвы.

Мелодия блюза проникала в нее и растекалась по венам. Она думала о Женьке – а вдруг каким-то чудом та окажется в Москве, и они столкнутся где-нибудь на улице, или в метро, или в магазине? Как было бы чудесно просто на несколько секунд увидеть ее, почувствовать ее запах, и услышать голос.

Она думала о Диане – наверное, сейчас она ведет очередную группу учеников к океану, и касается кого-то совсем другого, не Леку.

Она думала об океане – утром, когда прощалась с ним, глаза ее были полны слез, а сердце грусти. И он отвечал тем же – словно норовистый жеребец кидался волнами, фыркал, и уворачивался от прикосновений.

– Я вернусь, родной, – обещала ему Лека, и точно знала, что сдержит слово.

У Ксюхи зазвонил телефон.

– Да, Ась, – заговорила она, одной рукой держась за руль, – встретила, едем, все хорошо.

Убрала на мгновение трубку, и повернулась к Леке:

– Она спрашивает, ешь ли ты лук?

– Ем, – согласно кивнула Лека. Ее сердце наполнилось радостью – давно ее нигде не встречали с таким гостеприимством, с такой радостью.

– Нет, Ирка на даче с мелким, а Неля вроде уехала в какую-то командировку, – продолжила отвечать на неслышимые вопросы Ксюха, – и я думаю, не стоит никого звать. Посидим сами, по-семейному.