Просто мы научились жить (2010-2012)
Шрифт:
Улетай. Этот город уже обречен.
Все гуляют, и никто ни при чем.
И только что почем на умах.
Улетай. За бессильем часто прячется страх,
И неправда заблудилась в словах.
И слишком много папах,
И рубаха на больших головах.
Дела навалились как снежный ком, и полетели по минутам
В день отъезда приехала домой к обеду, и, наскоро проглотив приготовленный Асей суп, сказала:
– Сядь. Мне нужно с тобой поговорить.
Ася испуганно поставила на плиту незаконченный чай, и присела на краешек стула. Лека уставилась на нее пристально, осмотрела с ног до головы. Красивая женщина, черт возьми. Как она умудрилась такое с собой сотворить?
– Она тебя очень любит, – Лека удерживала глазами Асин взгляд, – но она страшно устала. Ты сильная женщина, это видно, и даже если однажды она тебя сломала, ты еще можешь подняться и стать ей партнером, а не обузой.
– Я не… – в уголках Асиных глаз появились слезы, но Леке было все равно.
– Молчи, дослушай. Я не знаю, чего там у вас произошло, и знать не хочу. Но я знаю Ксюху. Она за тебя жизнь отдаст, и даже с того света найдет способ подставить плечо и руку. Но пойми, она не железная. И держится сейчас на честном слове. Что бы там с тобой ни случилось, как бы тебя жизнь ни размазала, найди силы подняться. И тогда вы будете вместе. А иначе она просто сдохнет, только и всего.
Ася рыдала, положив голову на сложенные замком руки. Лека смотрела на ее опущенные плечи, дрожащую спину, и ей ни капли не было ее жаль.
У каждого свой путь, и требуется немало сил и мужества чтобы идти по этому пути. Но нужно в сто крат больше сил, чтобы подняться после оглушительного падения. Вот только есть одно "но", которое все меняет. Если все же поднимешься, если сможешь это сделать – дальше идти по жизни будет гораздо легче.
Лека не стала больше ничего говорить. К тому времени как приехала Ксюха, Ася уже привела себя в порядок и ничто на ее лице не выдавало недавних слез. Она тепло попрощалась с Лекой, и Ксюха повезла ее в аэропорт.
Улетай. От промозглой холодной зимы. От ползущей с востока войны. От чужой вины на плечах. Улетай.В аэропорту Лека крепко обняла Ксюху.
– Спасибо, – сказала искренне и тепло, – за то, что ты сделала для меня. И за то, что смогла стать такой.
– И тебе спасибо, – голос железной Ксюхи дрогнул, – ты принесла что-то новое и свежее в мою жизнь, и я рада тому, что ты была здесь.
Они улыбнулись друг другу на прощание, и одна отправилась на посадку, а другая – к выходу.
Через тринадцать часов Лека была дома.
Она выскочила из самолета первой, сбежала вниз по
трапу и полной грудью вдохнула горячий сладковатый балийский воздух.Паспортный контроль пролетела быстро. С рюкзаком за плечами выскочила на парковку, и рванула к стоянке байков.
– За сотню до Куты! – Крикнула курящим в стороне балийцам, и через пять секунд уже мчалась на байке, обнимая за талию водителя и сходя с ума от счастья.
Сердце колотилось как сумасшедшее. На кута-бич она спрыгнула с байка, сунула водителю сотню, и бегом побежала к океану, не обращая внимания на бьющийся на спине рюкзак.
Бросила его на песок, рванулась вперед, и прямо в джинсах по колено зашла в воду.
– Привет, милый. Я вернулась.
Океан раскинулся перед ее глазами бесконечным простором и яркостью красок. Полоса прибоя сместилась, убегая от Лекиных ног.
– Прости, родной. Я пыталась приехать раньше, но не смогла. Прости, что я так долго.
Океан фыркнул и брызгами ударил Леку в лицо. Она не сопротивлялась.
– Знаю, малыш. Я тоже скучала.
И тогда подбежала к ее коленям ласковая волна, коснулась кожи под джинсами, и погладила нежно.
– С возвращением.
Не час и не два плескалась Лека в полосе прибоя. Падала на песок, поднималась и снова бросалась в волны. Умывалась соленой водой и смешивала ее со слезами радости. Все было хорошо. Все действительно стало хорошо.
В тот же вечер она сняла дом. Маленький, с двумя спальнями, кухней и большим залом. Ее привлекло то, как уютно было внутри, и огромный балкон на втором этаже, заваленный подушками.
– Спасибо, – сказала она небу, стоя вечером на этом балконе и слушая музыку ветра, – большое тебе спасибо.
От Семиньяка, где ей теперь предстояло жить, до Куты было всего несколько километров, но Лека на следующее утро отправилась на улицу и взяла в аренду черный мотоцикл – новый, с хромированными крыльями и ярко-зелеными полосами на сиденье. В придачу к мотоциклу здесь же купила черный шлем, и защитную куртку – легкую, продуваемую ветром.
В новом наряде забралась на байк и рванула с места. Скорость за пару секунд выросла до 90. Лека уверенно лавировала между машинами, обгоняла местных на их скутерах, и добралась до Куты всего за пару минут.
Завтрак в любимом варунге показался ей райской пищей. Она долго и медленно поедала национальное балийские блюдо наси-горенг, пила маленькими глотками кофе и запивала его апельсиновым фрешем. А когда на часах высветилась цифра 12, позвонила в школу.
– Школа серфинга слушает, чем могу помочь? – Это была Света, Лека узнала ее протяжный голос, но не подала вида.
– Добрый день. Я хочу записаться на урок по йоге, – сказала она, слегка картавя.
– Конечно! На какой день вас записать?
– На сегодняшний, конечно. Меня зовут Лена.
– Хорошо, записываю. В шестнадцать тридцать ждем вас в школе. Адрес знаете?
– Нет.
Света назвала адрес, и попрощалась. До встречи оставалось менее четырех часов.
Эти часы Лека провела с пользой – съездила в крупный магазин одежды, выбрала пару новых шортов, несколько маек, бандану. Купила и кроссовки черного цвета, и брюки. Затем заехала в другой магазин и приобрела коврик для йоги. Отвезла покупки домой, и отправилась в школу.