Просто мы научились жить (2010-2012)

Диана болтала ногами, помогая снять шорты и белье, и обняла ими Леку, прижимаясь крепче и окончательно сводя с ума.

И грянул гром, и разлетелись границы, и они соединились, наконец – пальцами, губами, сливаясь в одно и сходя с ума от страсти. Диана обхватила ногами Лёкины бедра и двигалась ей в такт. Её голова откинулась назад, глаза закрылись, а губы то и дело шептали: «Еще… еще…»

Милая, милая, милая… Как сладко в тебе, как горячо. Как изгибается доверчиво твое тело, подлаживаясь под мои движения, и как же оно волшебно просит больше и больше. Как томительно сексуальны твои глаза, и как сладко и жарко обладать тобой – еще недавно такой ненавистной, а теперь такой желанной.

Как трогательно и нежно ты шепчешь: "пожалуйста"… И как громко и яростно твое тело кричит: "еще…"

И от этого "еще" пожар внутри Леки разгорелся ярче и слаще, и уже не сдержать приближающегося счастья, и сливается в одном крике синева одних глаз с другими, и жар одного тела с другим.

И только маленькие часы на стене по-прежнему отбивают секунды над распластанными на полу телами. Секунды, в которых каждая капелька – новое счастье.

…

Наступило утро. Лека проснулась первой – как всегда, с первыми лучами солнца. Улыбнулась, поцеловала спящую Диану в горячее плечо, и, потягиваясь, отправилась в дворик заниматься йогой.

Душа ее пела, и утро пело вместе с ней – и трава пахла не как всегда, а по-особенному, и ассаны давались легче чем обычно, и ветерок как ласковый любовник ласкал обнаженный Лекин торс.

Она ни о чем не думала – ощущение спокойствия и счастья было таким трепетным и ласковым, что к нему нечего было добавить, и не о чем просить. Все сбылось. Все, и даже больше.

Закончив с йогой, Лека приняла душ и отправилась готовить завтрак – как была, в коротких шортах и без футболки. Ей хотелось успеть до пробуждения Дианы, но звезды решили иначе, и когда завтрак был почти готов, сок выжат и разлит по стаканам, а магнолия срезана и поставлена в вазу, сонная Диана появилась на кухне, заставив Леку уронить на пол пустую чашку и сделать шаг назад.

Она была совершенно обнаженная, даже полоски трусиков не было на ее загорелом теле. Теле, которым Лека обладала всю ночь, и так и не смогла насытиться.

– Иди сюда, – хрипло сказала она, протягивая руку.

– Зачем это? – Игриво улыбнулась Диана, покачивая бедрами. – Я всерьез опасаюсь за свою невинность.

– Ммм, невинность? – Протянула Лека, медленно, словно хищник, огибая стол и не отрывая взгляда от Дианы, – По-моему, с невинностью было покончено еще вчера.

– У меня осталось еще много невинности, – Диана тоже начала огибать стол, с другой стороны, – есть за что опасаться.

– Неужели? – Лека облизала губы кончиком языка и с нарастающим желанием увидела, как розовеют Дианины щеки. – В каком же месте живет эта невинность? Мне казалось, я проверила все.

– Выходит, что не все.

Они кружились вокруг стола, будто охотник и добыча, не сводя друг с друга горящих возбуждением глаз.

– У тебя соски, – сказала вдруг Лека, упираясь руками в столешницу и продолжая двигаться.

– А что с ними? – Подняла брови Диана, тоже не желая останавливаться.

– Посмотри, что.

И в секунду, когда она опустила взгляд, Лека одним движением перемахнула через стол и схватила Диану в тесные объятия.

– Это нечестно! – Крикнула та, вырываясь.

– Конечно, – согласилась Лека. Ее руки уже сжимали Дианину попку, а губы впились в шею. Не обращая внимания на слабые попытки сопротивления, она посадила Диану на стол, и опустилась перед ней на колени.

– Что ты… – Только и успела сказать Диана, и больше уже говорить не могла.

Лекины пальцы впились в бедра, а язык и губы – во влажный пожар между ними. Она почувствовала, как Диана упирается пяткой в ее плечо, и ускорила темп. Сверху доносились только несвязные звуки, и стоны.

– Так что там с невинностью? – Спросила Лека, на секунду подняв голову, и едва не потеряла сознание от возбуждения, охватив глазами всю открывшуюся перед ней картину. Потрясающе красивая, сексуальная женщина сидела перед ней, полностью раскрывшаяся, мокрая, с растрепавшимися по плечам и груди волосами, и лицо этой женщины кричало только одно: "твоя я".

Твоя… Лека снова опустилась вниз, забыв о нежности, впиваясь, царапая, и забирая то, что принадлежало ей по праву. Она была варваром, насилующим прекрасную деву, и хищником, поедающим свою жертву.

Она не дала Диане кончить. Почувствовала языком приближающийся оргазм, и, поднявшись на ноги, стащила ее со стола. Развернула спиной к себе, и, не слушая протестов, снова впилась губами. Ласкала все, до чего доставал ее жадный язык. Держала руками извивающиеся бедра, и ласкала снова. Сверху уже доносились только животные звуки, смысл которых было невозможно разобрать, но этот смысл читался в каждом движении, каждой пульсации тела.

И когда ждать стало уже невозможно, Лека вскочила на ноги, обняла Диану сзади, царапая ее спину своими сосками, и резко, жестко, вошла пальцами. Губы ее почувствовали крик на Дианиной шее, и зубы сжали кожу. Она не знала, что это был за крик, но трясущееся в судорогах тело под ней, говорило обо всем.

Они упали на пол вместе – без сил, трясущиеся, мокрые. И Лека притянула Диану ближе, и поцеловала ее так нежно, словно маленького котенка. Диана силилась что-то сказать, но Лека не дала. И долго-долго лежала рядом, успокаивая поцелуями и нежными поглаживаниями.

В это утро Лека поняла, что пропала.

В это утро она почувствовала, что влюблена.

Глава 16. Просто.

Она лежала на боку и смотрела. Ни о чем не думала, ничего не хотела – просто смотрела. Спутавшиеся черные волосы, загорелые плечи, ямочки под выпирающими ключицами. И закрытые веки, под которыми – необъятная синева и глубь, так похожая на ее собственную.

А на плече – маленькая родинка, похожая на елочку.

Тепло и нежно, ласково и спокойно.

Она перевела взгляд левее, зацепилась им за лежащие на тумбочке два телефона. Еще вчера они разрывались от звонков – то вместе, то поочередно, а сегодня примолкли, сдались. Рядом с телефонами – беспорядочная куча пустых бутылок из-под воды, какие-то пакетики и бумажные обертки. Все это, кажется, тоже было вчера – поиски хоть чего-то съестного, и поедание одной шоколадки на двоих, и поливание водой, и снова, снова безудержный секс, не оставляющий ни времени, ни желания хоть на секунду остановиться и подумать. Вчера. А вчера ли?

Лека повернулась на живот и языком пощекотала Дианину спину – от ягодиц к шее, по позвоночнику. Тело под ней шевельнулось, выгибаясь навстречу. Эта покорность, эта готовность сводила с ума и расплавляла ум и сердце.

– Ммм, – Лека языком уловила вибрацию на нежной коже, и лишь потом услышала звук, – хочу…

– Ненасытная моя, – улыбнулась она, просовывая руки под Дианино тело и укладывая их так, чтобы грудь уместилась в ладонях, – эдак я скоро умру от истощения.

– По-моему, прекрасная смерть.